Лаура Гурк - Прелюдия к счастью
Проведя несколько месяцев в Провансе, Тесс узнала Александра со многих сторон, но не могла даже представить себе, что он мог быть преднамеренно жесток. А вчера вечером убедилась в этом. Ей было больно оказаться жертвой этой его жестокости, тем более, что она понимала, что именно ее действия стали причиной этого.
Она обидела Александра, глубоко ранила его и от сознания этого Тесс было хуже всего.
— Какой сегодня чудесный день!
Слова Фелиции были обращены к ней, но Тесс не обратила внимания.
— Да, — ответила она отсутствующе, даже не поворачивая голову к девушке, сидящей рядом с ней в экипаже.
— Мне кажется, весь Лондон сейчас гуляет в этом парке, — снова нарушила молчание Фелиция.
Тесс продолжала наблюдать отсутствующим взглядом за экипажами, наводнявшими Роттен-Роу.
— Да — снова сказала она.
— Леди Обри…
И только когда Фелиция положила руку на плечо Тесс, та, наконец, вернулась с небес на землю. И вопросительно взглянула на свою спутницу.
— Не понимаю, зачем вы пригласили меня сегодня на прогулку с вами, — в голосе Фелиции звучали иронические нотки. — Что-то подсказывает мне, что мыслями вы не здесь, а где-то далеко.
— Почему вы так думаете?
— Леди Обри.
— Называйте меня, пожалуйста, просто Тесс.
— Тесс, мы уже ездим в этом экипаже больше часа. И за все это время ваше участие в разговоре ограничилось тремя «да», двумя «правда» и пятью или шестью «действительно».
Тесс почувствовала, что щеки ее окрашивает краска стыда.
— Как это невежливо с моей стороны! Ради Вога, простите! — воскликнула она.
Карие глаза Фелиции светились изумлением.
— Ну что вы! Это пустяки. Папа называет меня трещоткой, и он прав. Ведь я говорила достаточно и за нас обеих.
Тесс улыбнулась. Она открыла было рот, чтобы ответить, но ее перебил чей-то голос. С ними поравнялся экипаж, в котором сидели четыре молоденьких леди.
— Фелиция, дорогая! Я так и думала, что это ты. — Мелани Дьюхурст кивнула Тесс. — Добрый день, леди Обри.
— Добрый день, — поздоровалась Тесс с Мелани и ее спутницами.
— Бал, который давал твой отец вчера вечером, был просто великолепен. — Фелиция наклонилась вперед, чтобы лучше видеть девушек в другом экипаже.
Мелани засмеялась.
— Только не называй этот бал папиным в его присутствии. Он терпеть не может балы, званые вечера и подобные мероприятия. Но мама надеется, что твой первый выход в свет был успешным.
— Все было чудесно. Тетушка Кэролайн так за меня переволновалась.
— Волновалась? Чепуха! Моя мама просто живет подобными праздниками. И потом, ты ведь ее любимая племянница. — Мелани перегнулась через борт экипажа. В ее голосе слышалось плохо скрываемое любопытство. Она спросила:
— Сколько джентльменов молило тебя о свидании? Ну же, признавайся, кузина!
Фелиция принялась перечислять имена. И девушки бурно обсуждали вопросы ее предстоящего замужества. А Тесс, откинувшись на спинку сиденья, слушала их с неподдельным интересом и с какой-то долей зависти. Все эти девушки дружили с детства, а дружба, товарищество были именно теми понятиями, которые Тесс так и не удалось испытать, когда она была еще девочкой и жила в Нортумберленде. И после замужества у нее так и не появилось близкой подруги. Найджелу это не нравилось.
— Кстати, говоря о джентльменах…
Фелиция сверлила Мелани любопытным взглядом.
— Теперь твоя очередь рассказывать. Я просто умираю, как хочу услышать о графе де Жюнти.
Теперь Тесс напряглась, ей вдруг стало тревожно. Откинувшись на спинку сиденья, Мелани коснулась рукой в перчатке груди и преувеличенно громко вздохнула, всем своим видом выражая бесконечный восторг.
— О, он воистину божественен! А ты знаешь, что он рисует мой портрет?
— Правда? Я не знала! Ведь мы не виделись, наверное, уже тысячу лет. Вот если бы мама разрешила мне остаться у вас до конца Сезона, я бы наверняка знала больше.
Девушки обменялись сожалеющими взглядами, и это не укрылось от Тесс. Она хорошо знала, что родители Фелиции были не настолько богаты, чтобы содержать ее весь Сезон, но они все же были достаточны горды и тщеславны, и общими усилиями наскребли достаточную сумму для того, чтобы снять дочери отдельный дом в Лондоне на некоторое время.
— Да, — продолжала Мелани вкрадчивым голосом, нарушая затянувшуюся паузу. — Он пишет мой портрет. И мне до смерти хочется заглянуть в него, но граф не разрешает мне этого. Он говорит, что разрешает людям, чьи портреты рисует, взглянуть на сам портрет только после того, как он будет закончен. И папу это очень огорчило.
Тесс закрыла глаза. Ей он тоже не разрешал взглянуть на портрет, пока не закончил его. Как давно это было!
— Я была поражена, когда увидела его, — призналась Фелиция. — У него такой… такой грозный вид. Он, конечно, красив, но какой-то дьявольской красотой.
— Это очень таинственный человек, — маленький ротик Мелани тронула мечтательная улыбка. — Но я слышала, что он владеет обширными землями на южном побережье Франции. У него есть виноградники. И вообще, я слышала, что это достаточно обеспеченный человек.
Тесс криво усмехнулась, вспомнив разрушающийся замок Александра и заброшенные виноградники.
— Ну, так если у него есть титул и деньги, почему бы твоему отцу не рассматривать его, как одного из претендентов на твою руку? — спросила Мелани одна из девушек.
Глаза Мелани расширились от ужаса.
— Дорогая! Но ведь он француз. Да к тому же еще и художник. Папа не захочет об этом и слышать!
— А я слышала, что рисование — это просто его хобби, — заметила другая девушка.
— Но, действительно, ведь он француз.
— А впрочем, даже если он и француз, что здесь такого? — снова вздохнула Мелани. — Когда я слышу этот его очаровательный акцент, мне просто хочется умереть.
Тесс в этот момент думала то же самое. Слушая, как эти девушки говорят об Александре, как о некоем божестве, ей хотелось закричать.
— Он такой высокий, — заметила Фелиция. Я заметила это, когда танцевала с ним.
— Граф превосходно танцует вальс, — сказала Мелани. — Когда его руки держат тебя и заставляют скользить в танце, кажется, будто плывешь по воздуху.
Все девушки, за исключением Тесс, вздохнули, соглашаясь со столь поэтическим описанием.
— Неужели так кажется в самом деле? — спросила одна из девушек.
— Именно так, — заверила Мелани и обратилась к Тесс. — Вы согласны со мной, леди Обри?
Глаза всех девушек с готовностью устремились на Тесс, как будто ожидая от нее детального описания ощущений, испытываемых в танце с Александром Дюмоном. На мгновение смутившись, Тесс просто сказала:
