Дженис Лэйден - Нечаянная страсть
– Нет, Эм! Только не это. Джастин не потерпел бы такого вмешательства. Что же касается другого… – Джордж обвил руками талию Эмили и притянул ее к себе. – Пожалуй, стоит все же сказать ему, где остановилась Морайя… если… Нет! Как мне навязывать Джастину свою помощь, когда я сам не могу быть ему примером, поскольку до сих пор не добился успеха в подобном положении?
– В подобном? Джордж, что вы хотите этим сказать?
– Полно, Эмили. Не притворяйтесь наивной. Перед вами джентльмен, который все еще не женат на вас!
– Но, Джордж, что все это значит? Мы же говорим не о нас. Мы…
– Ошибаетесь, любовь моя. Я говорю именно о нас. О том, как мало вы хотите помочь этим молодым влюбленным.
– Что… Джордж, что вы имеете в виду?
Граф отступил от Эмили.
– Мой племянник боится, что с каждым днем предубежденность Морайи по отношению к нему будет укрепляться. Нельзя исключить и того, что когда поправится ее отец, она действительно уедет на север, и в таком случае удастся ли им когда-нибудь…
– О, Джордж! Неужели вы думаете, что дойдет до этого? Мы обязаны что-то предпринять! Просто… просто сказать Роану, что она здесь. Это…
– Нет, любовь моя, едва ли я смогу это сделать, если сам не стану примером для племянника. – Граф проницательно посмотрел на Эмили.
– Это намек, не так ли, милорд?
– Разумеется, миледи. Шантаж чистой воды, – широко улыбаясь, согласился граф, подошел к ней и опустил руку в карман. – Это обручальное кольцо моей матери, Эмили, – тихо проговорил он. – Не окажете ли мне честь надеть его и впредь носить всегда?
– О, Джордж, вы знаете, как я…
– Вы согласны, Эм? – Граф надел кольцо с крупным рубином ей на палец. – Оно ваше, любовь моя. Не отвергайте меня снова.
Эмили долго смотрела на свою руку, потом подняла взгляд на графа. В ее синих глазах стояли слезы.
– Я так люблю вас, Джордж, и… и горжусь тем, что… что стану вашей женой. Я только надеюсь…
Но свою надежду Эмили так и не высказала, потому что граф, крепко прижав ее к себе, начал осыпать поцелуями. Подняв, наконец, голову, он глухо проговорил:
– И как можно скорее. В церкви Святого Георгия, на Ганноверской площади.
– Церковь Святого Георгия? – удивилась Эмили. – Полагаю, вы не будете на этом настаивать? Я предпочла бы скромную свадьбу, здесь, в деревне…
– Нет, любовь моя. Нам с вами нечего скрывать. Сделаем это гласно, как полагается, свадьба должна быть достойна графа Уэстмейкотта и будущей графини Уэстмейкотт. В столице не станут распускать про нас сплетни, поскольку мы пригласим на свадьбу весь лондонский свет.
Эмили кивнула.
– Хорошо, Джордж, вижу, вы будете очень требовательным мужем, и мне не остается ничего иного, как вам подчиниться. Но в одном я позволю себе распорядиться по-своему.
Граф поднял брови.
– В чем именно?
– Вы сейчас же отправитесь к племяннику и избавите его от незаслуженных страданий. Но… скажите ему, что я недавно провела ремонт в своем доме и прошу его не разносить двери в щепки.
Граф рассмеялся и снова привлек ее к себе.
– Я выполню вашу просьбу, любовь моя. И сообщите мисс Лэндон… да, сообщите ей кое-что, но не слишком много. – Граф еще раз поцеловал Эмили и удалился.
Когда вскоре после прихода Эндрю граф уехал, Роан попытался откровенно потолковать с кузеном. Его интересовало, не слышал ли тот, где Морайя. Дрю знал об этом не больше Тэсс. Девушку очень огорчил внезапный отъезд сестры, но, по словам Эндрю, она делала вид, будто ничего не случилось. Миссис Троттер, как обычно, на все сердилась, Ривс бормотал, что Роанбрук слишком близко к Уикему, а служанки вернулись к своим делам. Казалось, один Финч сохранял самообладание. «Еще бы, – подумал Роан. – Финч осведомлен о состоянии барона лучше, чем кто-либо другой…» И тут Роана осенило. Он вскочил и довольно бесцеремонно попытался выпроводить Эндрю. Но на этот раз его кузен не проявил сообразительности.
– Должен заметить, – сказал он, – в последнее время ты действовал довольно странно и не слишком тонко. Тэсс говорит…
– Так что же говорит Тэсс, Эндрю? – властно спросил Роан, вспомнив, что та видела его с Морайей в день, когда стрелялся ее отец.
– Ах, ну да ладно… это не имеет значения, Джастин. Поговорим в другой раз, – смешался Эндрю, не желая распространяться о Тэсс. Хотя его последние визиты в Уикем не давали Джастину повода для упреков.
Поняв, что смутил кузена, виконт почувствовал угрызения совести.
– Дрю, я… последнее время вел себя невыносимо. Был невнимательным хозяином. Видишь ли, у меня как раз в эти дни возникла одна очень серьезная… проблема. Справившись с ней, я… все тебе расскажу. А пока… у меня безотлагательные дела.
Эндрю улыбнулся:
– Ладно, кузен, не стану тебе докучать. – Он двинулся к двери, но на пороге остановился: – Не надо слишком волноваться, Джастин. Полагаю, она скоро вернется.
Увидев, как замер потрясенный виконт, Эндрю почел за лучшее убраться. Выйдя, он улыбнулся. Еще на балу у Кроули ему казалось, будто что-то носится в воздухе, а последние события укрепили его подозрения. Он понял, что слухи о связи Джастина – чистый вздор. Джастин слишком занят своим чертовски необычным ухаживанием. Дрю, насвистывая, шел по коридору. Следующие несколько дней не обещали ничего приятного, и он искренне желал кузену удачи. Судя по его наблюдениям, Джастин и мисс Лэндон очень подходят друг другу. Когда же они соединятся, он, Дрю, сможет часто видеть Тэсс. Ведь все они станут одной семьей.
Едва за кузеном закрылась дверь, Роан подумал: «Как мог Дрю… и много ли он?..» Внезапно он улыбнулся. Стремясь сохранить в тайне свой интерес к Морайе, не следовало ломать дверь. Впрочем, Роан надеялся, что в недалеком будущем сможет оповестить об этом весь мир.
Эти мысли снова вернули его к действительности, в частности к Финчу. Самому преданному человеку барона Морайя, несомненно, сказала, где ее искать. А Финч, с благодарностью подумал виконт, был его единственный союзник в Уикемском аббатстве.
Он тут же бросился на конюшню и собирался оседлать гнедого жеребца, как вдруг вспомнил, что на нем домашняя одежда. Предыдущий раз он ездил в Уикем в карете. Роан нахмурился, но вскоре на его губах заиграла улыбка. Да, его лакей неодобрительно фыркнул бы, но Финч не придаст этому никакого значения.
Виконт оказался прав. Финч не выказал ни малейшего удивления по поводу одежды виконта. Не удивило его и то, что милорд потребовал именно его, хотя Ривса это крайне возмутило. Когда дворецкий оставил их в Голубой гостиной, Роан обворожительно улыбнулся Финчу и задал ему самый главный вопрос.
Тот долго молчал, уставившись на виконта. «Стало быть, – подумал Финч, – лорд Роан догадался, что ланкаширская версия – чистая выдумка. Давно следовало это понять». Финч не сказал ничего своей хозяйке, но сразу подумал, что виконт не из тех, кого легко обмануть. И вот он здесь и спрашивает, где скрывается Морайя. Что оставалось делать Финчу? Его верность хозяйке была беспредельна, но он сомневался, что сослужит ей хорошую службу, сохранив тайну от виконта.
