В плену удовольствия - Элизабет Торнтон

— А если бы «Геральд» не напечатал рассказы Антонии? Если бы редактор их не пропустил? Что бы вы тогда сделали?

— Ничего. Это было неважно. Думаю, что Роберт придумал бы что-то еще для того, чтобы мое имя стало знаменитым. Он был такой. Он очень мной гордился.

Эш смотрел на нее с недоверчивым потрясением:

— Неужели вы не понимали, что Ева могла бы узнать вас или узнать истории своей матери? Она могла вас разоблачить. Что бы вы тогда делали?

Лидия покачала головой:

— Я знала, что она меня не узнает. Ведь были и другие симпозиумы, и она не знала о том, кем я была. А если бы она стала утверждать, что рассказы написаны Антонией, так Роберт сказал, что это и к лучшему — привлечет больше интереса. Ева не смогла бы доказать, что истории написаны ее матерью, ведь оригиналы были у меня.

Эш тихо выругался, и Лидия торопливо продолжила:

— Я не хотела быть с ней жестокой, но если бы люди думали, что мы соперницы или что Ева мне завидует, они бы могли предположить, что она в пику мне утверждает, что истории написаны ее матерью.

— Кто выбрал имя Анджело?

— Роберт. Оно означает Вестник. Я не хотела, чтобы кто-либо знал мое настоящее имя, но Роберт сказал, что через столько лет никто не вспомнит о преступлении моего отца.

Эш решил идти напрямую, понимая, что его допрос никуда не привел:

— Миссис Риверс, — сказал он. — Лидия. Это вы убили Роберта Томпсона?

Лидия вскрикнула от изумления, ее лицо побледнело:

— Нет! Я любили Роберта! Я даже не знала, что он убит до тех пор, пока не прочитала об этом в газете. Вы можете представить, как я себя чувствовала? Я ждала и ждала, что он напишет или придет ко мне, а он все это время лежал в холодной могиле. Мне было не с кем поговорить, некого попросить что-то для меня узнать. Он был женатым мужчиной, с детьми, я не имела права о чем-либо спрашивать.

Эш смотрел, как ее голова опять склонилась и плечи начали сотрясаться. Теперь он понял, что заставило ее прийти в такое расстройство. Не ранение и не то, что сестра не пришла на помощь. Не было никакой сестры, и он сомневался, что вообще кто-то ждал ее в Уорвике. Это была скорбь по возлюбленному.

— Если не вы убили Томпсона, — допытывался Эш, — то кто же?

В уме уже начала складываться другая версия, но в этот раз он хотел точно знать, с чем имеет дело.

Она высморкалась и промокнула глаза:

— Я не знаю. В газетах писали, что это грабители. — Лидия взглянула на Эша. — Насколько я знаю, у него не было врагов, он ни о ком не упоминал.

Он кивнул, и его голос смягчился:

— Однако, думаю, вы знаете, кто ранил вас.

Она решительно замотала головой:

— Было темно. Я не видела лица.

— Но вы сказали, что это был Анджело.

— Все ожидали услышать от меня именно это, поэтому я так и сказала.

Голос Эша внезапно стал резким:

— В вашей перчатке не было никакой записки для вас. Вы встречалась с Томпсоном, не так ли? Так что же случилось, Лидия? Ответьте мне.

Она тяжело вздохнула и уставилась на горячие угли в камине:

— Тем вечером я была так счастлива. Я встретилась с Робертом в Воксхолле, и мы договорились увидеться позже, когда все в доме пойдут спать. Это все, что у нас было: украденные часы то тут, то там. Роберт никогда бы не бросил жену и детей, а я бы в жизни не попросила его об этом. — Взволнованная, она подняла глаза. — Мы должны были встретиться у ворот поместья, но Роберт не пришел. Я уже возвращалась назад в дом, когда на меня напали.

Если она и разыгрывала спектакль, то делала это очень убедительно. Но было кое-что, о чем могла сказать только она.

— Расскажите мне о вашем брате, — резко сказал Эш.

— М-моем брате? — Лидия была озадачена внезапным поворотом разговора.

— О вашем брате, Альберте Мессенджере. Он погиб в огне с вашей матерью, а вашего отца повесили за их убийство.

Лидия вздрогнула и затравленно посмотрела на него:

— Мой отец всегда утверждал, что невиновен.

— Где вы были, когда ваш дом сгорел?

— Вы же не думаете, что это моих рук дело? — с ужасом спросила она.

— Нет, мне просто интересно.

— К тому времени я ушла. Отец пил, родители постоянно ссорились, я только и думала о том, как бы исчезнуть из дома. Поэтому я приняла предложение миссис Норскоут в Бате и стала ее компаньонкой. Но когда все узнали, что мой отец убийца, — продолжала она с нотками горечи, — меня уволили. После этого я сменила имя. И именно тогда стала писательницей.

— А ваш брат? Он находился в школе? Где он был, когда отец работал вдалеке от дома?

Лидия выглядела озадаченной:

— Во время семестров он был в школе, но на каникулах присоединялся к отцу, где бы тот ни работал. Моя мать… — вздохнула Лидия, — она не справлялась с Берти. Отец был единственным, кого он слушал. Почему вы об этом спрашиваете?

Эш пытался представить роль Альберта Мессенджера в этом преступлении. Все возможно, но он тогда был всего лишь мальчиком. Возможно, но не хотелось в это верить.

Помолчав немного, Эш мягко спросил:

— Это Берти убил тех людей в рассказах миссис Диаринг? Или, может, ваш отец? Или вы, Лидия?

Подбородок Лидии затрясся.

— Это всего лишь рассказы. Выдумка, — ответила она, качая головой.

— Выдумка? Расскажите мне о пожаре. Кто опознал тела вашей матери и брата?

— Отец. Но их нельзя было опознать наверняка. Тела настолько обгорели, что их было сложно узнать. Лорд Денисон, те рассказы были правдой?

— Думаю, что так.

— Но это были несчастные случаи, трагические случайности. Я бы никогда не позволила их печатать, если бы знала, что это настоящие убийства.

Сидя в кресле, Эш наклонился вперед, слегка сцепив руки перед собой. Он не хотел давить на Лидию из боязни, что та замкнется, но они подошли к решающему моменту. Выбора не было. Придется поднажать.

— Вот как я это вижу, Лидия. Когда вы напечатали эти рассказы, убийца трех невинных людей был потрясен. Он думал, что все сошло ему с рук, но вдруг кто-то возродил интерес к его старым преступлениям. Он захотел заставить этого человека молчать, пока не стало слишком поздно. Вы же буквально пригласили его на симпозиум, извещая всех о