Поли Стирмен - Ты придешь ко мне
– Я только на минутку. Наверное, вы не поверите, но за тридцать два года я никогда не была на улице в такую грозу.
– Серьезно? – Чак ласково улыбнулся, очень похоже на то, как улыбался Том. – Ну, тогда все понятно. А я думал, что в Нью-Йорке тоже бывают такие грозы.
Джен засмеялась. Он дразнил ее, и она понимала это.
– Да, но проходя через небоскребы из металла и стекла, гроза теряет свою привлекательность, – сказала она, имитируя деревенский говор Чака.
– Тебе надо увидеть всю бурю целиком, когда она, можно сказать, охватывает землю, тогда ты оценишь ее силу. Мать и я, обычно, наблюдаем такое с заднего крыльца. Присоединяйся к нам, если хочешь.
– Хорошо, через несколько минут. Господи, я забыла белье в саду.
– Я заберу его по дороге домой. – Чак, снисходительно, улыбнулся и покачал головой. – Мы скоро сделаем из тебя сельского жителя, – добавил он.
Но раскаты грома и грохот приближающегося трактора Тома заглушили его слова.
Дождь уже разошелся, когда Том подъехал к мастерской. Действительно, до сих пор Джени не имела представления, что такое настоящая гроза. В считанные секунды, покрытая гравием дорожка, превратилась в ручей, и идти по ней стало небезопасно. Придется двигаться осторожно, сохраняя равновесие, но когда она доберется до дома, то вымокнет до нитки. Она осталась в мастерской, спрятавшись под крышу. Джени чувствовала себя виноватой за разговор с Томасом около почтового ящика накануне. Потом она много думала о том, что он ей сказал тогда. Пожалуй, он прав – она действительно преувеличивала.
Сейчас подходящий момент, чтобы поговорить о разводе. Время лишь укрепляет связь между ними, а каждому жить придется собственной жизнью. Так лучше.
– Мы закончили! – крикнул Том, спрыгивая с подножки трактора. Рукава его рубашки были закатаны выше локтей, и она увидела сильные мускулистые руки, уже загоревшие. Края шляпы скрывали его лицо, но зубы ослепительно сверкали, когда он улыбался. – Все посеяли. Я думаю, лить будет всю ночь.
– Поздравляю. – Она не могла не улыбнуться в ответ. Ясно, он больше не сердится на нее. – А вам дадут какой-нибудь приз за досрочную работу?
– Нет, – ответил он неожиданно серьезно. – Я никогда не рассматривал сельское хозяйство как соревнование, в отличие от других. Это просто наша работа. Это наша суть.
– Я знаю.
– Вы всю жизнь работали ради вещей, которые не могли ни увидеть, ни потрогать. Бедная Джен, в мире так много вещей, которые не измеряются деньгами.
Он взял ее за плечи и коснулся губами лба. Женщину бросило в жар.
Совсем рядом сверкнула молния. Том неожиданно нахмурился и с силой привлек ее в свои объятия. От неожиданности, Джени чуть не задохнулась. Она почти теряла сознание. За последние несколько недель Том прикасался к ней и раньше, помогал с инвалидной коляской, поддерживал ее, когда она, измученная и обессиленная, возвращалась с сеансов физиотерапии. Все это было по-другому. Сейчас мужчина касался женщины, которую он страстно желал. Которую, он любил. Гром потряс землю и ее сердце. Ноги у нее задрожали. Дождь молотил по крыше, и душа ее вторила этой мелодии.
– Это невозможно, – прошептала она. – Я никогда.
– Я тоже никогда, – сказал Том и крепко поцеловал Джени.
Второй поцелуй был не такой, как первый – в день их свадьбы, нежный и требовательный. Сейчас губы Тома были жадными, настойчивыми и возбуждали ее. Она приоткрыла рот под их нажимом, и его язык проскользнул внутрь. Словно она была самой желанной женщиной на земле, и он не мог насытиться, и хотел ее взять прямо здесь, на покрытом соломой полу мастерской.
– Том, нет, – прошептала Джени.
Двумя минутами раньше она репетировала речь по поводу предстоящего развода. А сейчас не думала ни о чем – только о его поцелуе и о том удивительном чувстве, которое испытывала в его объятиях. Она дала волю мечтам, как станет его женой и будет носить его имя. Джен положила руку Тому на грудь и отодвинулась от него.
– Остановись, пожалуйста, это неправильно.
Он взял ее «лицо в свои руки.
– А мне кажется это очень правильным.
Его глаза сверкали под полями шляпы. В мастерской было темно, она не видела, что сейчас там, в его глазах. Мужчина молчал, но женщина чувствовала, как, бешено, колотится его сердце.
– Так меня никто не целовал уже много лет. Но все быстро кончилось, и я не понял, хочешь ли ты меня так, как я хочу тебя?
– Это только все осложнит.
– Почему, ведь мы женаты?
– Только на бумаге.
– Но мы можем сделать это реальностью. Джени не нашлась, что ответить.
– Нет, – сказала она грустно, оглядываясь по сторонам. Она, впервые, обратила внимание на вещи, которые ее окружали. Они совсем из другого мира. И даже если она поверит в то, что он любит се не из жалости, она не заставит себя жить здесь, в Виллоу Крик. Она не сможет это сделать, как не смогла и его первая жена. – Наш брак – лишь деловое соглашение. Мы не можем сделать его реальностью.
– Я бы очень хотел такой реальности.
Слова были не те, которые она хотела бы слышать.
– У нас ничего не получится. Я не смогу здесь жить. – Она взглянула ему в глаза. – И я хочу вернуться домой.
– Но ты будешь намного ближе к Фишерам в Манхэттене.
Она глубоко вздохнула и кивнула.
– Я знаю это и справлюсь.
– Хорошо. – Он отступил назад, лишая се теплоты своих объятий. – Доктор Снайдерс уже сказал, что ты можешь уезжать?
– Нет еще, но я собираюсь поговорить с ним завтра. Я не могу… Я не могу оставаться здесь дольше, Том.
Она никогда не думала, что будет так тяжело сказать это ему.
Он молчал, и только лицо, дергаясь, выдавало его волнение. Или это просто тени падали на него?
– Что же, не буду тебе препятствовать. Как только скажешь, начнем бракоразводный процесс. Ведь ты этого хочешь?
Он взглянул на ее руку с обручальным кольцом, которое она носила со дня Святого Валентина. Все ли он сделал, чтобы удержать ее? Она ждала. Том молчал.
– Да; это то, что я хочу. И как можно скорее.
– Тогда предоставляю тебе все уладить. Давай помогу дойти до дома.
– Спасибо, дойду сама.
– Тогда мне еще нужно поработать.
Он повернулся и направился в мастерскую. Джени смотрела ему вслед и чувствовала, что сердце ее готово разорваться.
Глава 6
– Что это значит? Я не смогу уехать из Огайо еще шесть недель? – Джени судорожно сцепила руки, чтобы они не тряслись.
– Я не могу отпустить вас раньше. – Для большей убедительности доктор Снайдерс наклонился вперед. – Вы были очень больны.
– Но есть Энни… Вы можете отдать меня под ее опеку.
– Я уже обсудил эту возможность с моей невесткой, – сказал он тихим, но твердым тоном. – Она согласилась со мной, что обычный ваш ритм жизни в Нью-Йорке после такой операции может испортить все.
