Ферн Майклз - Богатство Лас-Вегаса
Для желающих помянуть покойного открылся игровой зал. Всеми приготовлениями занималась старая хозяйка, которой Салли хорошо заплатила. Она сама исполнила несколько песен, пока у нее не «село» горло. Когда все разошлись, девушка помогла навести порядок в помещении, потом вышла, не оглядываясь, и закрыла за собой дверь. Через два часа ей предстояло сесть на поезд, который унесет ее в Техас, к родным.
Разговаривая с поверенным, перед самым отъездом, она сказала ему:
— Мне бы хотелось, чтобы вы увеличили зарплату Анне и Джозефу. Было бы очень хорошо, если бы вы также нашли кого-то, кто помогал бы им по дому. В прачечной есть одна девушка, китаянка, которая, пожалуй, согласилась бы на это. Ее зовут Су Ли. У нее брат и сестра. Если я привезу сюда из Техаса свою семью, то мне понадобится помощь. В прачечной работать тяжело. Если они заинтересуются, скажите, что я дам им хорошую зарплату и что в воскресенье у них будет выходной.
— Я поговорю с ними, мисс Коулмэн. Поезжайте и ни о чем не беспокойтесь. Надеюсь, все получится так, как вы и хотите. Когда вернетесь, зайдите ко мне — я всегда к вашим услугам.
— Спасибо вам, мистер Уоринг, за все. Мне бы очень хотелось, чтобы вы звали меня Салли. Не забудьте позвонить в детективное агентство Пинкертона, пусть начинают розыск моих братьев, Сета и Джоша. Мне крайне важно найти их, чтобы поделиться своим… э… просто поделиться.
— Об этом я позабочусь… Салли. Берегите себя.
— Конечно. — Она не выдержала и взволнованно призналась: — Так хочу увидеть маму… не могу дождаться. Я ей столько всего накупила. Надеюсь, ей понравится, а как вы думаете, мистер Уоринг?
— Разумеется, дитя мое, непременно. Но больше всего, полагаю, она обрадуется встрече с вами, так что вряд ли ей будет до подарков. Все, что ей нужно, это ваша любовь и понимание того, что вы возвратились помочь. Помяните мое слово.
— Что это означает, мистер Уоринг?
— Это означает, что все так и будет.
— О! Что ж, до свидания, мистер Уоринг. — Она приподнялась на мысочках, чтобы поцеловать сухую, увядшую щеку.
Долго еще стоял Элвин Уоринг, глядя вслед уходящему поезду. Будь он помоложе, рванул бы за составом. Адвокат вздохнул. Салли оставила длинный перечень того, что необходимо сделать, так что не стоит терять времени, пора за дело. Он улыбнулся, почти счастливо.
А у сидящей в вагоне Салли текли по щекам слезы радости. Она не обращала на них внимания. Я возвращаюсь домой, мама. Я сделаю для тебя все, что нужно. Слышишь, мама, я возвращаюсь.
Глава 2
Городок Абилен в штате Техас ничуть не изменился с того дня, когда Салли покинула его шесть лет назад: палящее солнце, сухая, выжженная земля, бедность… Изменились только взгляды людей. Тогда вряд ли кто подумал бы удостоить ее своим вниманием, ведь она была всего лишь дочкой пьянчуги Коулмэна. Теперь же все открыто пялились на нее с нескрываемым любопытством.
Расправив плечи и гордо вскинув голову, Салли вышла из коляски, щедро расплатившись с возницей, да еще добавила солидные чаевые, когда тот перенес ее чемоданы в фойе единственного в городе отеля. Пусть таращатся. Она сможет выдержать их взгляды и даже не будет смотреть на них сверху вниз.
Чувствуя всеобщее внимание, Салли направилась к регистрационной стойке. Никто ее, конечно, не узнал. Ничего, еще немного и — узнают. Она старательно вывела свое имя и подождала, пока клерк поднесет книгу к подслеповатым глазам, чтобы получше рассмотреть подпись. Брови дежурного дрогнули и поползли на лоб. Салли мило улыбнулась, едва сдерживая смех.
— Вы у нас надолго остановитесь, мисс… э… Коулмэн?
— На столько, на сколько потребуется, сэр.
— Понятно.
Понятно. Обычно люди говорят это, когда не знают, что еще сказать. Можно было бы и промолчать, но ее уже понесло.
— Что именно вам понятно… сэр? — сказала Салли и громко рассмеялась. Коттон часто говорил ей, что, когда ты смеешься, весь мир смеется с тобой. Правда, частенько он добавлял, что когда ты плачешь, всем на это наплевать.
Салли повернулась и оглядела фойе с торчавшими кое-где пыльными растениями. Мужчины… Разве это мужчины. Единственное, на что они способны, это играть в шашки да молоть языком. Смотрят, гадают, кто такая. Стоит скрыться из виду, как дежурный поспешит известить всех о явлении дочки Гарри Коулмэна. Ну и пусть себе, может даже вылезти ради этого на крышу дома, какое мне дело. Сейчас нужно принять ванну и переодеться в чистое. А потом… потом… В «Эмпориум».
Там она намеревалась скупить весь магазин для матери и сестер. В чемодане уже лежало нарядное цветное платье с кружевным воротничком, нитка жемчуга и золотые с жемчугом же сережки. Салли подумала обо всем: кружевное белье, которого никто в ее семье никогда не носил, чулки, мягкие кожаные туфли, пара домашних тапочек, почти невесомых. Ей не терпелось выложить это все перед матерью, увидеть улыбку на усталом, изможденном лице, сказать, что больше никогда ей не придется работать, что отныне она леди и уже кто-то другой будет прислуживать ей. Мыслей об отце не было. Если захочет, пусть едет вместе с ними. Если нет — пусть остается. Решение будет за ним.
— Пожалуйста, распорядитесь относительно горячей воды. Я хочу поскорее принять ванну.
— Это у нас в шесть часов.
— Для других пусть будет в шесть. А я хочу сейчас, сэр.
Салли положила на стол банкноту и усмехнулась, когда та моментально исчезла в потной ладони дежурного.
— Здесь есть кто-нибудь, чтобы отнести мои вещи?
— Зак, бери чемоданы юной леди и тащи их наверх. Вода будет через двадцать минут, мисс.
Был уже почти полдень, когда Салли, одетая в платье цвета тыквы, в легких туфельках на каблуке сошла по лестнице, помахивая сумочкой. В фойе она на секунду задержалась, дабы дать возможность желающим оценить по достоинству ее очаровательный наряд.
Выйдя из отеля под знойное июньское солнце, девушка остановилась и огляделась. Из расположенной неподалеку булочной доносился божественный аромат свежеиспеченного хлеба. Надо будет купить матери побольше сладостей, напомнила себе Салли. Впрочем, она и сама от них не отказалась бы. Похоже, денежки начинают жечь руки, подумала она. Пора потратить их на родных. Боже, как же не терпится приступить к этому поскорее!
В этот день Салли была воплощением мечты каждого торговца. Она переходила от столика к столику и везде что-то покупала, выбирая, примеривая на себе, надеясь, что не ошибется в размерах. Груда вещей росла. Игрушки, книжки с картинками, карандаши, туфли, чулки, нижнее белье, платья, ночные сорочки, свитера, цветные шелка. Леденцы, чай, шоколадные конфеты. Зубные щетки, зубной порошок, расчески, щетки, ароматное мыло, глицерин для матери.
