Джо Гудмэн - Больше, чем ты знаешь
Усевшись за крохотный столик, на котором Катч успел сервировать чай, Рэнд наполнил до краев свою чашку, добавив ложечку сахара. Похоже, Клер Банкрофт постаралась не упустить ни одного его движения, хотя и пыталась делать это незаметно. Ко всему прочему она избегала смотреть ему в глаза, невольно отметил про себя Рэнд.
– Хотите чаю? – учтиво спросил он.
– Нет, благодарю. – Скромно положив руки на колени, мисс Банкрофт наконец соизволила посмотреть в его сторону.
Устроившись напротив нее в удобном кресле, Рэнд поднес к губам чашку, сделал большой глоток и чертыхнулся про себя, разозлившись, что велел подать чай, а не кофе. «А все эта мисс Банкрофт со своими проклятыми английскими вкусами», – подумал он угрюмо. Разве какой-то «Дарджелинг»[5] может заменить тот восхитительный ароматный кофе, который варит Катч?!
– Чем могу быть полезен, мисс Банкрофт?
– Стикль сказал, вы отвергли его предложение. Рэнд озадаченно моргнул.
– Стикль?! – Ему показалось, что он ослышался. – Уж не хотите ли вы сказать, что называете Эвана Маркхэма, восьмого герцога Стрикленда, просто Стикль и вам это сходит с рук?!
Клер снова почувствовала, как заполыхали огнем ее щеки, но подавила в себе желание прикрыть лицо руками.
– Но он же мой крестный! – объяснила она. – Малышкой я не могла выговорить его имя и называла Стикль. Между прочим, он не такой чванливый, как, может быть, показался вам с первого взгляда.
– Тогда мы с вами просто не сходимся во мнении, – проворчал Рэнд, – и мне придется поверить вам на слово. Это он попросил вас прийти сюда?
– Конечно же, нет, – возмутилась она. – Сомневаюсь, что ему вообще известно, где я сейчас. Вряд ли ему это понравилось бы. Он предложил, чтобы я послала вам записку с приглашением снова прийти к нему, но мне показалось, что вы едва ли захотите это сделать. – Помявшись, она нерешительно подняла на него глаза. – Я угадала?
– Н-не знаю. Клер кивнула.
– Стало быть, я была права, что решила не полагаться на случай. Не всегда ведь можно рассчитывать на удачу, верно?
– Лично я верю только в то, чего добиваюсь своими силами, – согласился Рэнд.
На губах ее появилась слабая улыбка, но глаза по-прежнему оставались холодными.
– Да, вы абсолютно правы. – Возле нее на диване стояла небольшая сумочка. Клер открыла ее, извлекла подписанный Стриклендом чек и протянула его Рэнду. – Нам с крестным было бы приятно, если бы вы приняли это, – пробормотала она. – И не считайте, пожалуйста, что вас это к чему-то обязывает. – Клер умоляюще подняла на него глаза. – Прошу вас, сэр, возьмите.
Ей показалось, время тянется нестерпимо долго. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем Рэнд осторожно потянул к себе чек. Сразу вздохнув свободнее, Клер откинулась на спинку дивана.
– Спасибо. Я, признаться, боялась, что вы откажетесь. Конечно, приятно думать, что никто никому не должен, но надо же учитывать и ваши чувства. Я сказала крестному, что, выписав чек на столь крупную сумму, он поставил вас в неловкое положение. Поверьте, ему и в голову не приходило задеть вашу гордость – герцог просто хотел компенсировать ваши расходы.
Девушка замолчала. В комнате повисла неловкая тишина. «Неужели я снова ненароком оскорбила его? – гадала Клер. – Что произошло?»
– Капитан?
Рэнд разжал пальцы – клочки изорванного чека, кружась, медленно опустились на ковер. Веки Клер даже не дрогнули. Казалось, она этого не заметила. Рука его слегка дрожала, когда он снова поднес к губам чашку.
– Когда вы собирались открыть мне, что слепы, мисс Банкрофт?
Глава 2
На губах Клер Банкрофт появилась слабая, чуть ироничная улыбка.
– А у вас острый глаз, капитан Гамильтон. Но я и не пыталась это скрывать. Мне казалось, моя слепота настолько бросается в глаза, что вы это сразу заметите.
Теперь-то он и сам недоумевал, почему не заметил очевидного с самого начала. Судя по всему, Клер была достаточно умна, чтобы не забывать о том, что отделяло ее от остального мира. Ее манеру никогда не смотреть ему прямо в глаза он принял за застенчивость. А в эту минуту, будто догадавшись о том, как он смущен, она вызывающе вздернула подбородок, и от этого ему стало совсем неловко.
Рэнд почему-то был уверен, что она слепая не от рождения. Миндалевидные глаза Клер были оттенка густого шоколада, радужная оболочка и зрачок были ясными. Ему вдруг пришло в голову, что слепота настигла ее внезапно, может быть, даже не так уж давно. На вид ей было не больше двадцати пяти лет. «Когда она в последний раз видела окружавший ее мир? – гадал он. – И что было ее последним впечатлением, прежде чем темная пелена закрыла от нее солнечный свет?»
– Давно ли… – начал он и окончательно смешался.
– Восемнадцать месяцев, – ответила Клер. – Наверное, вы удивлены. Обычно все удивляются. Из тех, кто решается спросить, конечно.
«Может быть, это и есть то испытание, о котором упомянул Стрикленд?» – подумал Рэнд.
– Вы только из-за этого и пришли сюда? Чтобы вернуть чек? – Какой смысл было говорить о том, что он порвал его? Герцог, конечно, заподозрит неладное, когда узнает, что чек так никогда и не был предъявлен к оплате. А Клер Банкрофт, даст Бог, ничего не узнает.
По лицу Клер было заметно, что она колеблется. Еще сидя в экипаже, она репетировала речь. И пока ждала его появления, много раз повторяла про себя те слова, которыми надеялась умолить его исполнить ее просьбу. И вот теперь, когда ей представилась такая возможность, Клер вдруг почувствовала, что во рту у нее пересохло и слова не идут с языка. А слепота, к которой она так и не сумела привыкнуть, делала ее особенно беззащитной. Клер всегда слишком давала волю воображению, и сейчас то, что представлялось ей, не имело ничего общего с тем, что она увидела бы, если б могла это сделать. Смелость покинула ее уже тогда, когда ей пришлось столкнуться с человеком, которого Рэнд называл Катч. Ей он почему-то представился глыбой из черного обсидиана, и, как она ни старалась, ей никак не удавалось выкинуть эту мысль из головы.
С капитаном Гамильтоном все было по-другому. Его самоуверенные манеры граничили чуть ли не с дерзостью, к тому же она уже успела понять, что с ним порой трудно договориться. Почему-то при мысли о нем ей вспоминались каменные изваяния, виденные ею в Полинезии. Клер представила его лицо – тоже словно высеченное из камня грубым резцом, суровое и безжалостное.
– Я пришла еще раз попытаться уговорить вас изменить решение, – с трудом выговорила она. – Вы ведь не только искатель приключений, а еще и человек науки. И я надеялась, что вы, кроме всего прочего, еще и человек рассудительный.
