Элизабет Лоуэлл - Неукрощенная
– Я именно это и хотел предложить. Мне совсем не нравится, что твоя невеста избегает тебя, а твой тесть «слишком болен», чтобы встретить тебя подобающим образом.
– Да, – мрачно согласился Доминик. Он отстегнул большую скандинавскую пряжку, скреплявшую концы его плаща, и сбросил отороченную мехом одежду на низкий столик у двери.
Саймон расстелил плащ на небольшом сундуке, который он принес в комнату, и зажег свечи в подсвечниках. Потом поставил на стол горшок жидкого мыла, поднял крышку и принюхался.
– Пахнет пряностями. И немного розой, мне кажется.
Он осторожно взглянул на Доминика, пытаясь не выдать своего изумления.
– Господь бережет меня, – сказал спокойно Доминик. – Я буду пахнуть, как наложница султана.
В черных глазах Саймона заплясали озорные искры. Он тихонько посмеивался в бороду, изо всех сил стараясь не рассмеяться вслух.
Быстрым движением Доминик скинул одежду, вконец «похоронив» под ней маленький сундук. В мерцающем свете от пламени свечей длинный шрам, рассекавший по диагонали мускулистую руку и грудь Доминика, блестел перламутром.
Доминик осторожно опустился в ванну, стараясь не расплескать воду на пол. Он удовлетворенно вздохнул, когда горячая вода дошла ему до подбородка, облегчая боль, которая еще напоминала о себе, особенно после долгой дороги.
– Мыло? – тихо спросил Саймон.
Доминик протянул руку. Мыло полилось в его ладонь. Аромат, показавшийся Доминику почти знакомым, коснулся его ноздрей. Нахмурившись и пытаясь что-то вспомнить, он принялся намыливать волосы и бороду.
– А ты, – проговорил он сквозь мыльную пену, – объясни мне, что за чепуху болтают о проклятии лорда из замка Блэкторн.
– Его жена была ведьма.
– То же самое можно сказать о многих женах.
Саймон отрывисто рассмеялся.
– Да, но леди Анна была из рода Глендруидов.
На секунду Доминик перестал скрести волосы и бороду.
– Глендруиды… Я раньше слышал это имя?
– Это древний кельтский род, – объяснил Саймон. – Насколько я знаю, там всем заправляли женщины.
– Черт возьми, что за ерунда, – пробормотал Доминик.
С этими словами он целиком погрузился в воду, смывая душистую пену. Через мгновение он снова показался над водой, расплескав ее по полу вокруг ванны. С криком «Черт!» Саймон отпрыгнул назад.
– Продолжай, – сказал Доминик.
Одной рукой стряхивая воду с туники, другой рукой Саймон плеснул мыла в ладонь Доминика, да так сильно, что вызвал ответный тяжелый взгляд.
– Человек, который берет в жены женщину из рода Глендруидов, получает с ней поля, дающие богатые урожаи, пышные пастбища, плодовитых овец, трудолюбивых и послушных вассалов, пруды, полные рыбы…
– Слуг, верных, как боевой конь, и вечную жизнь, – прервал его Доминик, раздраженный этой суеверной чепухой.
– А-а, значит, Свен с тобой уже говорил?
Доминик сверкнул глазами на младшего брата.
Саймон широко улыбнулся, и в его глазах снова засверкали искорки смеха.
– Где же родина этих Глендруидов? – спросил Доминик сухо. – На юге, где кельты в ярости набрасываются на каждого встречного?
– Одни говорят так, – пожал плечами Саймон. – Другие – что на севере. А некоторые – что на востоке.
– А на западе? Может быть, в море?
– Они люди, а не рыбы, – возразил Саймон.
– А, это уже лучше. Было бы трудно справиться в постели с дочерью камбалы. Неизвестно, как совокупляются с такими созданиями. Или, вернее, где.
Смеясь, Саймон подал брату большое полотенце. Вода стекала ручьями с крупного тела Доминика, а он яростно растирал спину, плечи и грудь.
– Всей этой чепухе про Глендруидов придет конец, – заявил Доминик, – когда родится мой сын.
Саймон улыбнулся. Он знал о решении своего брата создать династию. Саймон тоже хотел этого.
– Пока твой наследник еще не родился, – предупредил он, – высказывайся поосторожнее об этих сплетнях про Глендруидов. Это суеверие дорого местным жителям.
– На людях я буду делать вид, что верю этому. Но не в спальне. У меня будут наследники!
– Это хорошо, что тебя вылечили в гареме султана, – сказал Саймон. – У твоей жены не будет причин жаловаться, что муж не справляется с супружеским долгом. Наложницы в гареме хорошо знали искусство врачевания.
На мгновение Доминик увидел Мэг в своей спальне, представил, как ее волосы разметаются по подушкам, как языки пламени, прежде чем он раздвинет ей ноги и погрузится в иное пламя. От этой мысли он вспыхнул, как сухая трава.
– Вся штука в том, чтобы заполучить в свою спальню ту… – начал Доминик, пытаясь успокоиться.
– Сомневаюсь, что в этом замке есть хоть одна женщина, которая не была бы счастлива разделить с тобой ложе.
– Такая есть, – зло ответил Доминик.
– Это неуловимая Маргарет.
Не о леди Маргарет думал в тот миг Доминик, но ничего не сказал.
– Скоро жена все равно подчинится тебе, – продолжил Саймон через мгновение. – Она рождена в благородном семействе. Ей может не нравиться ее обязанность, но она ее исполнит. Что касается остального, в округе всегда найдется несколько девок. Или наша способная Мари.
– Хорошенькая блудница, но все же блудница. Я вожу ее и таких, как она, с собой для своих рыцарей, но не для себя. Что касается местных женщин… Я не хочу иметь неприятностей со своими вассалами из-за их дочерей.
– Я знаю. Однако, по-моему, никто, кроме меня, этому не верит.
Доминик хмыкнул и принялся тереть себя с еще большим остервенением. Мысль о том, что кто-нибудь из его рыцарей поймает ту девушку из клеток, вызвала у него новый прилив гнева.
– Я лучше припугну своих рыцарей еще раз, – произнес он решительно. – Они не должны преследовать девушек или спать с ними против их воли. Особенно с теми, у которых волосы цвета огня, кожа нежная, как свежие сливки, и глаза, подобные изумрудам султана.
Саймон изумленно приподнял бровь:
– Я и не думал, что ты так заботишься о «девках с кислыми лицами».
– Сливки и простокваша не одно и то же, – возразил Доминик.
– Такое впечатление, что ты увлекся простой девкой. Это на тебя не похоже.
Доминик пожал плечами:
– Она не простая девка. Намного чище, чем обычная крестьянка, изящно сложена, с нежными руками.
– Ты ведь всегда предпочитал зрелых и соблазнительных, женщин в самом расцвете, полных страстного желания предаться любовной игре.
– Да.
– А она хочет этого?
Улыбка Доминика заставила Саймона рассмеяться.
– Она захочет, – сказал Доминик. – Я ей понравился, и это испугало ее. Ее просто нужно соблазнить. Она создана для весны, для любовных желаний. Для мужчины, который владеет ее телом, никогда не наступит зима. Она….
