Юна-Мари Паркер - Дворцовые тайны
Они устроили пикник на холме у озера Мьюик, расстелили на земле коврики из шотландки и воздали должное угощению, приготовленному королевским шеф-поваром. Здесь были ветчина, копченый лосось, горячие сосиски, корнуоллские пирожки с мясом, свежеиспеченный хлеб, а также сыр разных сортов и фрукты. Наряду с вином подавались безалкогольные напитки и кофе. Вскоре к ним присоединились охотники и, как обычно, герцог Эдинбургский, принц Чарльз и Хьюго принялись оживленно обсуждать свои трофеи. Вокруг Балморала на территории больше чем в одиннадцать тысяч акров раскинулись болота, кишащие куропатками. К тому же на реке Ди попадалась семга. Для мужчин, любящих охоту и рыбалку, здесь были просто райские места.
Вечером они поужинали в восемь часов, но вместо просмотра фильма стали играть в интеллектуальные игры, в частности в так называемые «Ассоциации». Джулия и Джон Тетбери не являлись большими поклонниками такого времяпрепровождения, но тоже присоединились к играющим, дабы не расстраивать королеву. Селии было забавно наблюдать за тем, как обычно чопорная и строгая Джулия изображает «Слепую страсть».
Спать все отправились рано, чтобы не проспать утром.
Королева на прощание поцеловала Селию и пожелала ей спокойной ночи.
— Я так рада, что вы гостите у нас, — с улыбкой сказала она.
— Спасибо, мэм. — Селия присела в реверансе. — Нам здесь очень нравится.
Селия в душе считала очень почетной свою должность королевской фрейлины, но еще большей честью являлось то, что ее величество видит в ней друга, которому можно доверять.
Выходные, наполненные живыми разговорами, смехом и приятной атмосферой единения людей, обладающих общими вкусами, прошли удивительно хорошо. Завтра они с Хьюго вернутся в Лондон к обычной жизни. В ту минуту Селия поняла, что, если вдруг лишится расположения королевы, ее мир резко сузится, станет серым и неприглядным. Осознание того, что она является членом двора ее величества королевы Елизаветы, вдохновляло и наполняло ощущением причастности, пусть косвенной, к вершению самой истории.
Селия попрощалась с королевой, и они с Хьюго отправились к себе в спальню. Счастливая Селия вспомнила о том, что ее очередь прислуживать королеве вновь настанет сразу после Рождества. Официальный календарь ЕВ уже был заполнен многочисленными мероприятиями, своя скромная роль в которых отводилась и фрейлине Селии Атертон.
Вечером в пятницу Роланд заглянул в «Слингбэкс», клуб для гомосексуалистов близ Лестер-сквер. В полутемном зале оглушительно гремела музыка, бармен разливал немыслимо дорогие напитки, вокруг толкались многочисленные посетители. Молодые негры в атласных боксерских трусах танцевали в обнимку с бородатыми блондинами, вялые парикмахеры вожделенно пожирали глазами мускулистых атлетов, выставлявших напоказ свои красивые тела. Потрепанные старики с завистью смотрели на молодых и энергичных, зная, что сами уже никому не смогут понравиться. Не то что все в коже и цепях юнцы, гордо расхаживавшие взад-вперед, словно молодые петушки.
Роланд, которому еще было далеко до сорока, хорошо знал, что он нравится среднего возраста мужчинам. Как правило, удачливым бизнесменам, у которых имелись лишние деньги и, как правило, жена. Внешность Роланда и его манеры располагали к доверию, которое порой принимало такие формы, что молодого человека даже приглашали на званые обеды и приемы, где выдавали за «делового партнера». Таким людям ничего не стоило уговорить своих жен включить в списки гостей одного лишнего человека.
Вчера Роланду вновь крупно повезло. Он провел в «Слингбэкс» всего несколько минут и, стоя у стойки бара, как раз заказывал себе для поднятия настроения «Маргариту», когда к нему подсел привлекательный мужчина лет сорока пяти и сказал, что угощает.
— Спасибо, — с готовностью ответил Роланд. Сняв очки, он одарил щедрого господина самой своей ласковой улыбкой.
Лицо его показалось Роланду знакомым. Аккуратно задав ему несколько внешне безобидных, но на самом деле наводящих вопросов, он понял, что перед ним сидит Мелвин Харт, член парламента, выигравший в своем округе на дополнительных выборах. Роланд похвалил себя за то, что обладает такой хорошей памятью на имена и лица, и завел с Хартом непринужденный разговор, стараясь ничем не выдать, что узнал его. Первой его мыслью было затащить члена парламента в постель, а потом шантажировать его. В палате общин было немало голубых, но все они держали свою слабость в строжайшем секрете и готовы были заплатить любую цену, только бы избежать обнародования своих сексуальных пристрастий. Но вслед за этим в голову Роланда пришла другая мысль. А почему бы не сделать Харта своим «другом»? Это может оказаться весьма полезным. С помощью члена парламента возможно завязать неплохие знакомства. К тому же он невольно станет поставщиком интересной информации, которую можно продать газетам. Нет, надо с ним подружиться.
Из клуба они приехали к Роланду на квартиру, где Мелвин задержался до полуночи, а потом сказал, что ему нужно возвращаться домой в Вестминстер, иначе жена не поверит, что он был на «званом ужине с избирателями».
— Встретимся еще, — предложил Роланд, поцеловав его на прощание. — У меня есть кое-какие интересные друзья, с которыми тебе, возможно, захочется познакомиться. Между прочим, я устраиваю прием в честь баварской принцессы Ады. Туда уже согласились прийти некоторые солидные люди.
— Ого! А где ты даешь прием? — спросил Мелвин.
— Мои близкие друзья лорд и леди Уитли готовы предоставить мне для этого вечера свой особняк в Болтоне. Если хочешь, я пришлю тебе приглашение.
— О, конечно. С удовольствием приду. Знаешь… Не мог бы ты сделать мне одно небольшое одолжение? Пригласи и мою жену, а? Ну ты ведь понимаешь… — Он как-то жалко улыбнулся.
Он боялся, что Роланд приревнует и обидится, но этого не случилось. Секс с Мелвином был не блестящим, поэтому Роланд не воспылал каким-то чувством к столь серому и скучному человеку. Поэтому без малейших колебаний согласился:
— Разумеется, я приглашу и ее. Я понимаю.
— Прекрасно. Значит, еще увидимся? Я имею в виду… до твоего вечера, а?
Мелвин облизал губы и впился в Роланда жадным взглядом, пытаясь найти на его лице адекватный отклик.
Когда он ушел, Роланд вновь забрался в постель. Он не любил проводить с кем-то всю ночь. После полового акта ему всегда хотелось как можно быстрее избавиться от гостя и вновь остаться одному. Удовлетворенный и довольный собой, он выключил свет и почти тотчас заснул.
На следующее утро, сидя на кухне с чашкой чая, он делал очередную запись в своем дневнике. Потом, открыв последнюю страницу, отдельно вписал туда фамилию Харта. Здесь у него был список всех, кого он знал. Точнее, тех, кто был ему интересен. Кого-то из них Роланд мог поссорить с другими, кого-то использовать: открыто шантажировать или держать в страхе угрозой шантажа. Словом, здесь стояли имена людей, с помощью которых Роланд надеялся приобрести влияние и деньги. Желание его войти в их узкий круг, стать «своим» не ослабело, но в последнее время он понял одну важную вещь: воздействовать на этих людей можно только запугиванием. Только так он мог добиться от них содействия в осуществлении своих планов. Когда человек трясется над своей «незапятнанной» репутацией, он готов отдать все, лишь бы ничто ей не угрожало. Правда, на некоторых Роланд уже поставил крест. Эти люди зашли так далеко, что уже не имели шансов реабилитироваться в его глазах. В частности, Джеки Давентри. Ей прощения не будет. Что же до Селии Атертон… Господи, как же он ненавидел эту женщину! Она захлопнула перед самым его носом двери во дворец, где, Роланд не сомневался, ему удалось бы найти для себя достойную нишу. А Селия унизила его, низвела до уровня жалкого ничтожества. И он поклялся ей отомстить. И вообще… став богатым и влиятельным, он сведет счеты со всеми, кто когда-либо пренебрегал им. Мысль о деньгах заставила его перейти к следующему разделу дневника, где он вел подробный учет всем своим деловым операциям, о которых налоговое управление не ведало ни сном ни духом. Здесь значились «гонорары» за разные тайные сделки, в основном за шантаж и реализацию наркотиков. Все только наличными, разумеется. Вот скажем, совсем недавно он получил пятьсот фунтов от одного студента за то, что сдал вместо него экзамен на «отлично». Время от времени Роланд брался за подобную работенку и она ему блестяще удавалась. Получил он также денежки за то, что обещал познакомить одного человека с членом Лондонской биржи. Встреча, разумеется, не состоялась, ибо среди друзей Роланда никогда не было биржевиков, но он сказал, что свое дело сделал и не виноват в том, что член биржи на встречу не пришел. Получал Роланд деньги и за обещания не продавать газетам компромат, имевшийся у него на кое-каких людей, и за обещания не рассказывать родителям некоторых молодых людей о том, что их чада голубые. Наконец Роланду время от времени присылались чеки из различных газет за скандальные материалы, состряпанные им о представителях высшего английского света. В частности, Роланд писал для двух вульгарных французских листков «Франс диманш» и «Иси Пари». Разумеется, он подписывал свои поделки псевдонимом. Иной раз представлялся графом Виктором Лероем (в переводе со старофранцузского «Leroy» означало «король»), а иной раз Жаком Дуартом. Писать Роланду било легко, ибо в большинстве своем его материалы не имели ничего общего с действительностью, он все придумывал. А привлечь его к английскому суду не могли: мало ли кто что напечатает за бугром? Вот и недавно он состряпал несколько весьма пикантных историй. Насчет того, что королева добивается развода с герцогом Эдинбургским, что у принца Чарльза появилась любовница, а у принца Эдварда — любовник. И наконец насчет того, что принцесса Анна хочет в очередной раз выйти замуж.
