Бронуин Уильямс Бронуин Уильямс - Покорение Гедеона
— Ты со мной, любовь моя? Поспеши… быстрее, быстрее… о-охх! — закричал он.
Охваченная раскаленным добела взрывом, затопленная валом наслаждения, она могла только обвиться вокруг него, не способная думать, потрясенная до самой глубины души…
Какое-то время спустя она проснулась, почувствовав свет. Холодный ветерок обдувал ее обнаженное тело. Шторм прошел, оставив после себя легкий освежающий дождь.
Гедеон приподнялся только для того, чтобы прикрыть их обоих легким покрывалом, и потом, прижимая ее к себе и покачивая легонько, сонно промурлыкал ей в ухо:
— Отдыхай пока, любовь моя. Шторм кончился.
Его любовь. Надо поверить в это, иначе нельзя. Теперь она знала, что не сможет выжить, если будет думать, будто он женился на ней из чувства долга.
Но то, что она только что пережила, было не «долг». И то возбуждение, которое она и теперь чувствовала в ущелье между бедер, не было долгом. И не долг двигал его рукой, когда он ласкал ее грудь.
— Спишь? — прошептал Гедеон.
Она пошевелила бедрами, придя в восторг от мгновенного эффекта этого движения, и притворилась, будто чуть похрапывает.
— Тогда я постараюсь не потревожить тебя, моя бедная, измученная малышка. — И не обращая внимания на ее бессознательное фырканье, он потянулся к ее бедру и, приподняв ляжку, просунул в расщелину свое колено.
Прю еще даже не поняла, как все произошло, когда обнаружила, что ее ноги переплелись с мужскими. Но когда она почувствовала, как его рука пробралась к ягодицам и ласкает ее в том особом месте, у нее перехватило дыхание и расширились глаза.
Он не сможет… он не будет… Он смог.
Когда на следующее утро Прю открыла глаза, солнце через иллюминатор заливало каюту. У нее болела каждая частичка тела. Но это была такая удивительная боль — томная, теплая, восхитительная. И Прю знала, что будет помнить ее до конца своих дней.
— Я хочу есть, — проговорила она, с удивлением обнаружив, что страшно проголодалась.
Гедеон, очевидно, встал намного раньше, потому что искупался, побрился и надел чистые брюки, но остался босым и без рубашки.
— Я вылил воду из ванны и снова наполнил ее. Но вода не теплая. Если ты покроешься гусиной кожей, я знаю одного франта, который согреет тебя.
Поднявшись на локтях, Прю улыбалась ему. Из какого-то глубокого колодца мудрости до нее дошло понимание, что это момент чистого счастья. И она ценила его. Будто на мимолетное мгновение поймала в ладонь золотой луч солнца.
— Прошлой ночью ты уже искупал меня. Теперь пришло время накормить. Если, конечно, ты не пытаешься уморить меня голодом, чтобы добиться покорности!
— Покорности? От тебя? — Гедеон отрывисто засмеялся. — Дорогая, боюсь, что мир еще не подготовлен к мягкой и покорной Хэскелл.
Поднявшись на колени, она потянулась к нему, и он подхватил ее, поднял на руки и, все еще смеясь, стал любовно раскачивать.
— Впрочем, пока кофе закипает, я мог бы попытаться зацеловать тебя до покорности, гммм?
Кокетливо сложив губы, она закрыла глаза и подняла вверх лицо. Когда ничего не случилось, она открыла глаза.
— Ну? Чего ты ждешь?
Со стоном Гедеон уступил искушению. Да, он хорошо и прочно загарпунен. Кофе мог переливаться через край, сколько ему угодно. У него другая забота. По-прежнему улыбаясь, он нежно обхватил зубами ее сложенные для поцелуя губы. Она взвизгнула, он засмеялся, и они катались по постели, пока не услышали скрежет лодки, царапающей корпус в нескольких дюймах от места, где они лежали.
— Ты так рано ждал возвращения команды? — спросила она, стараясь скрыть свое разочарование.
Гедеон покачал головой.
— Я поклялся, что, если увижу хоть волосок одного из них до середины недели, всех расстреляю.
— Тогда Прайд. Ох, нет, неужели что-то случилось с бабушкой? — Она села, прикрыв простыней грудь, и Гедеон притянул ее к себе.
— Подожди здесь, любовь моя. А я пойду посмотрю. Похоже, что это всего лишь Крау, привез нам еще еды. Лия вчера отправила корзинок на целую армию, но…
Он был на полпути к общему отсеку, когда пара ног в черных чулках и в башмаках с пряжками появилась в открытом люке.
— Гедеон Макнейр? — спросил незнакомый голос.
— Да. Кто его ищет?
— Именем короля я арестую вас за убийство Клода Деларуша, гражданина Франции.
Глава девятнадцатая
Когда Прю, впопыхах натянув свадебное платье, выскочила через общий отсек на палубу, первыми, кого она увидела, были двое мужчин в высоких сапогах с патронташами на груди и шпагами. Они стояли к ней спиной. Гедеон слушал третьего человека, одетого в черное и с белым париком, слегка покосившимся под выцветшей черной треуголкой.
Что за черт? Кто они? Чего хотят? Почему они обвиняют ее мужа в убийстве? Всем известно, что дуэли, хотя и не одобряются, остаются ненаказуемыми до тех пор, пока кто-то не подаст жалобу.
Она хотела кинуться на защиту Гедеона, однако удержалась и лишь наблюдала со стороны тихо, как мышка. Туда, где она стояла, мало что долетало из разговора. Но когда она хотела подойти ближе, двое со шпагами преградили ей путь.
— …назначено слушание (шамканье и бормотание)… власти (шамканье)… свидетели представляют (шамканье, бормотание)… — так говорил кривой парик.
Гедеон тоже стоял к ней спиной, поэтому его слова уносил поднявшийся легкий ветер.
— …(шамканье) пистолет найден (шамканье)… нож (шамканье)… вмешательство…
Она кипела от гнева. Кто прислал их сюда? Кто посмел? Прайд, когда она прижала его, рассказал, что, прежде чем отплыть за доктором, он сбегал на место дуэли, чтобы забрать все, что могло после них остаться. Но и пистолет, и тело Клода уже унесли. И Прайд и Прю не сомневались, что Жак вернулся, забрал тело и смылся подальше от позора, пока кто-нибудь не обвинил его или Клода в попытке убийства.
Гедеон возвышался над пришельцами как скала, его голые плечи на утреннем солнце отливали бронзой, и синие брюки обтягивали длинные мускулистые ноги, как тончайшая замшевая перчатка. Он стоял с непокрытой головой, и волосы, которые он обычно стягивал в узел на затылке, сейчас свободно развевались на ветру.
Прю смотрела то на мужа, то на маленького человека в черном, который тыкал в Гедеона костлявым пальцем. Он походил на пропитанную пылью канцелярскую крысу. Наверно, и пах пылью. Лицо изможденное, кожа слишком бледная, вид затравленный — он непрестанно озирался, будто ждал, что в любой момент на него нападет банда головорезов.
Вдруг двое стражников подошли, встали за спиной у Гедеона и схватили его за руки.
