Эмма Уайлдс - Влюбленный виконт

— Деньги?

Впервые заговорил Майкл, его тон был абсолютно вежлив, словно они не находились в каком-то грязном заброшенном помещении в доках, допрашивая похитительницу ребенка.

— Насколько я понимаю, вам желательно получить деньги и амнистию?

Элис Стюарт села немного прямее, но ее голос оставался по-прежнему холодным и вкрадчивым.

— Да, в обмен на ребенка. Для этого я и забрала его. Уверяю вас, ни для чего другого он мне совершенно не нужен.

Люк схватил Мэдлин за руку.

Но у Майкла вид был не более чем задумчивый.

— Вы считали, что я прикажу следить за вами не одному агенту, миссис Стюарт. Полагаю, меня можно простить за то, что я не сделал этого; у меня были подозрения, это так, но ничто не говорило о том, что вы стоите таких затрат времени тех немногочисленных сотрудников, которых предоставляет в мое распоряжение корона. Должен сказать, вы весьма умелы. Если бы агент пошел за вами после того, как вы передали сына леди Бруэр своему коллеге, вы могли бы воздействовать на нас с помощью заложника. Если бы агент пошел за сыном леди Бруэр и вашим помощником, вы могли бы спокойно ускользнуть и мы не знали бы, куда вы отправились. Довольно изобретательный план.

— Она, должно быть, увидела, что я слежу за ней, — пробормотал молодой человек с пистолетом, — Клянусь, сэр…

— Мы поговорим об этом позже, — спокойно перебил его Майкл. — Потому что сейчас это дело отчасти зашло в тупик. Доверие всегда проблематично в подобных случаях. Например, если я соглашусь и дам вам уехать, миссис Стюарт, как я могу быть уверен, что вы сообщите мне действительное местонахождение сына леди Бруэр? Но у монеты есть и оборотная сторона. Если я обещаю вам свободно сесть на корабль, как вы можете быть уверены, что я не передумаю, когда получу то, что мне нужно? Вечно эта дьявольская дилемма.

— Роже рассказывал мне о вас, милорд. — Элис Стюарт устремила взгляд на Майкла. — Я буду вести переговоры только с Мэдлин. Я полагаю, поскольку ее любовник — один из ваших лучших друзей, вы не захотите, чтобы его потаскуха потеряла своего единственного ребенка? Вы можете забрать Тревора завтра, когда кончится прилив, но не раньше. Мой друг получил указания. Если вы попытаетесь забрать мальчишку до того, с ним может что-нибудь случиться.

— Колин был добр к вам! — У Мэдлин снова был такой вид, будто она способна броситься на родственницу своего мужа. Поэтому Люк обнял ее и притянул к себе. — Ваши отцы были братьями.

— Близнецами, не больше и не меньше, и все, что я получила в результате нескольких минут разницы в их появлении на свет, было скромное наследство, которое мой муж быстро потратил на вино и доступных женщин. Как ни странно, этот дурень умер совсем молодым. — Ее смех был одновременно приторным и леденящим. — Не понимаю, как это случилось.

На лице Мэдлин выразился ужас, и Люк сообразил: она не только понятия не имела о том, что вообще можно испытывать такое кипящее негодование, но и никогда не думала, что Элис может оказаться убийцей. Через мгновение Мэдлин спокойно сказала:

— Мой муж дал вам деньги, перед тем как умер. Почему?

— В Англии я находилась под подозрением, потому и решила, что будет благоразумнее покинуть страну. Я сообщила моему дорогому родственнику, что ношу ребенка и что его отец не желает обременять себя никакими обязательствами. Это была неправда, но сама мысль о такой ситуации заставила его немедленно предоставить в мое распоряжение достаточную сумму, чтобы я могла быстро покинуть Англию. — Лицо Элис Стюарт исказилось. — Скажите мне, Мэд, — в ее голосе слышалась злоба, — что сказал бы Колин о вашей случайной связи с лордом Олти?

— Это не случайная связь. Я люблю его. Говорите, где мой сын!

Произнесенное между делом, это заявление произвело на Люка сильное впечатление, особенно если учесть обстоятельства. Мэдлин любит его. Ему это не показалось удивительным. Он смотрел ей в глаза и ощущал ее поцелуи, и он был достаточно опытен, чтобы понять разницу между чувственным желанием и чем-то совершенно иным.

Происходившее между ними было совершенно иным.

— Как… необычно, — пробормотала Элис, но глаза ее сузились.

Хотя Люк чувствовал, что Мэдлин дрожит в его крепких руках, она — нужно отдать ей должное — и глазом не моргнула от этого едкого сарказма.

— Где мой сын?

— А где обещание свободы для меня?

— Сколько? — спросил Люк, для которого деньги не значили ничего, а счастье Мэдлин — все. — Назовите вашу цену.

— Вы безрассудны, да, милорд? Скажем… двадцать тысяч, ведь вам нравится эта сумма.

— Согласен.

Если понадобится, он поднимет своего банкира с постели и среди ночи.

Элис продолжала:

— Но толку от этого не будет, если вы не убедите лорда Лонгхейвена освободить меня завтра утром, чтобы я могла сесть на корабль.

Майкл ничего не сказал, и его молчание говорило само за себя. Люк не один раз оказывался в ситуации, когда речь шла о жизни и смерти, и понимал, как важна в таких случаях согласованность действий.

— Я передам вам деньги, но у меня такое ощущение, что Майкл тоже хочет о чем-то договориться с вами, миссис Стюарт. Конечно, в духе нашей игры. Наверное, можно начать с Роже.

Губы ее скривились.

— И подписать себе смертный приговор? Я так не думаю. Я не смогу убежать достаточно далеко. Всего земного шара не хватит, чтобы спрятаться от Роже, если он решит, что я стою его стараний отыскать меня.

Майкл пробормотал, как если бы это не имело никакого значения:

— Если вы отплывете в неизвестном направлении на корабле с двадцатью тысячами фунтов в кармане, а он будет под арестом в ожидании виселицы, вам, конечно, вполне удастся исчезнуть.

Элис невесело рассмеялась.

— Я думала, вы его знаете. Тогда очень скоро меня точно не будет в живых. Очевидно, вы не так умны, как о вас говорят.

— Вот как?

Когда Майкл улыбался определенным образом, Люк понимал, что положение дел вот-вот изменится. Он видел и раньше эту его улыбку, но она, без сомнения, была неизвестна миссис Стюарт.

— В таком случае вы, конечно, можете предложить мне кое-что… небольшую информацию о Роже, чтобы я согласился на нужную вам сделку.

Майкл говорил, как всегда, любезно, невозмутим, его карие глаза скрывались за полуопущенными ресницами, поза была небрежной.

— То есть, если, по вашему мнению, я недостаточно умен, чтобы поймать его.

— Вы гарантируете сделку с лордом Олти без всяких уступок с моей стороны.

— Вот как? — В голосе Майкла отчетливо послышалась бескомпромиссная жесткость. — Не советую вам быть такой уверенной.