Джорджетт Хейер - Арабелла
Улисс, нашедший в углу многообещающую дыру, шумно в нее дышал в расчете на то, что ее обитатель по крайней мере двадцать четыре часа будет сидеть там, съежившись от страха. Он с сожалением подчинился этому приказанию и пошел за мистером Бьюмарисом по крутой, узкой лестнице. Хозяин поскреб в одну из трех дверей на верхнем этаже и молодой голос предложил ему зайти; мистер Бьюмарис, отпустив хозяина кивком головы, вошел, закрыл за собой дверь и весело сказал:
— Здравствуйте! Надеюсь, моя собака вам не помешает?
Бертрам сидел за маленьким столиком и в сотый раз пытался найти выход из тупика, он поднял голову и вскочил на ноги, побелев, как полотно.
— Сэр! — вымолвил он, схватившись дрожащей рукой за спинку стула.
Улисс, неправильно поняв его тон, зарычал, но был призван к порядку.
— Сколько раз мне говорить тебе, Улисс, о твоих плохих манерах? — строго сказал мистер Бьюмарис. — Никогда не ссорься с человеком, если ты у него в гостях! Лежать!
Он стянул с себя перчатки и бросил их на кровать.
— Как вы меня утомили, юноша! — дружелюбно сказал он Бертраму.
Бертрам, теперь красный как рак, сказал глухо:
— Я собирался к вам в четверг, как вы мне сказали!
— Нисколько не сомневаюсь. Но если бы вы не были так глупы и не покинули «Красный лев» так… э… поспешно, у вас не было бы ни малейшего повода для волнений. Вы не довели бы себя тревогами до полусумасшедствия, а я не обязан был бы приводить Улисса в дом, который, очевидно, ему не нравится.
Бертрам смущенно посмотрел на Улисса, с недовольным видом сидевшего у двери, и сказал:
— Вы не понимаете, сэр. Я был вынужден бежать оттуда. Или… меня могли посадить в тюрьму.
— Да, думаю, могли бы, — согласился мистер Бьюмарис. — На следующее утро я послал вам стофунтовую банкноту вместе с заверением, что не собираюсь требовать с вас ту огромную сумму, которую вы мне проиграли. Конечно, было бы лучше, если бы я сказал вам об этом сразу же, а еще лучше было просто велеть вам уйти из клуба с самого начала! Но вы согласитесь со мной, что ситуация была несколько неудобной.
— Мистер Бьюмарис, — сказал Бертрам, явно затрудняясь найти нужные слова, — я не могу заплатить вам свой долг сейчас, но я даю вам слово, что я заплачу! Я собирался к вам в четверг, чтобы все вам рассказать и — и просить вашего снисхождения!
— Это неуместно, — ответил мистер Бьюмарис. — Не в моих правилах обыгрывать школьников, и вы не можете ждать от меня, что для того, чтобы удовлетворить голос вашей совести, я изменю свои привычки. Может, мы сядем или вы не доверяете этим стульям?
— О, простите! — заикаясь и сильно покраснев, произнес Бертрам. — Конечно! Не знаю, о чем я думал! Пожалуйста, садитесь сюда, сэр! Но так не пойдет! Я должен и буду… О, могу ли я предложить вам выпить что-нибудь? У них здесь ничего нет, кроме пива и портвейна, и джина, но, может, немного джина…
— Конечно, нет, — и если именно этим вы и занимались с тех пор, как я видел вас в последний раз, я нисколько не удивлен вашему виду.
— Я не… по крайней мере сначала я действительно пил, но только бренди, но я уже… уже давно не пью, — пробормотал Бертрам с краской стыда на лице.
— Если вы пили бренди, который продают в этом районе, у вас, должно быть, очень хорошее здоровье, если вы все еще живы, — заметил мистер Бьюмарис. — Какова общая сумма вашего долга? Или вы не знаете?
— Да, но… Не собираетесь же вы заплатить мои долги, сэр!
Ужасная мысль пришла ему в голову; он пристально посмотрел на посетителя и спросил:
— Кто сказал вам, что я здесь?
— Ваш верный, но не слишком умный друг, конечно.
— Сканторп? — недоверчиво спросил Бертрам. — А это не была… не был кто-нибудь другой?
— Нет, не был. Я пока еще не обсуждал этот вопрос с вашей сестрой, если вы это имеете в виду.
— Откуда вы знаете, что она моя сестра? — спросил Бертрам, глядя на мистера Бьюмариса еще более пристально. — Вы хотите сказать, что и это вам сказал Сканторп?
— Нет, я догадался об этом с самого начала. Вы сохранили счета? Дайте их, пожалуйста, мне!
— Ни за что! — горячо вскричал Бертрам. — Я хочу сказать, я очень обязан вам, сэр, это ужасно благородно с вашей стороны, но вы должны понимать, что я не могу принять подобное великодушие! Мы же почти незнакомы! Я не могу понять, почему вы хотите сделать это ради меня?
— Да, но мы с вами скоро познакомимся поближе! — объяснил мистер Бьюмарис. — Я собираюсь жениться на вашей сестре.
— Жениться на Белле? — сказал Бертрам.
— Конечно. Понимаете теперь, что это все меняет. Вряд ли вы можете предположить, что я пойду на то, чтобы обыгрывать в «фараон» брата моей жены, или тем более позволю посадить моего родственника в тюрьму. Вы должны принять во внимание и мое положение, мой дорогой мальчик.
Губы Бертрама задрожали.
— Я все понял! Она действительно пошла к вам и вот почему… Но если вы думаете, сэр, что я так низко пал, что позволю Белле принести себя в жертву только потому, чтобы спасти меня от позора…
Улисс, услышав, что Бертрам повысил голос, прыжком занял место рядом с мистером Бьюмарисом и грозно залаял. Мистер Бьюмарис положил руку на голову собаки.
— Да, Улисс, он очень груб, — согласился он. — Но неважно! Учти, что не все ценят меня так высоко, как ты!
Сильно сконфуженный, Бертрам сказал, запинаясь:
— Я не имел в виду… простите! Я только хотел сказать… Она мне никогда ничего об этом не говорила!
— Да? Как скрытны женщины! Может, она хотела сказать об этом сперва своим родителям?
— Может быть, — с сомнением сказал Бертрам. — Но учитывая то, что она говорила, что не может ни за кого выйти замуж, потому что все думают, что она богатая наследница…
— Я никогда так не думал, — сказал мистер Бьюмарис.
— О, понятно! — сказал Бертрам, его глаза посветлели. — Что ж, сэр, я должен сказать, я ужасно рад, потому что мне показалось, вы ей нравитесь больше, чем все остальные! Я… я желаю вам счастья! И, конечно, это действительно меняет дело в отношении моего долга вам, но только думаю, я не должен разрешать вам платить за меня остальные долги, потому что это вас совершенно не касается и…
— Ну, давайте не будем начинать сначала! — попросил мистер Бьюмарис. — Только скажите мне, что вы будете делать, если я не заплачу ваши долги?
— Я думал о том, чтобы записаться в кавалерийский полк, если они меня возьмут, — признался Бертрам. — Конечно под вымышленным именем!
— Мне кажется, кавалерийский полк вам очень подойдет, — сказал мистер Бьюмарис. — Но для вас, как и для всех нас, было бы намного удобнее, если бы вы туда записались под своим собственным именем и в качестве корнета. В какой полк вы хотите? Гусарский?
