Фабио - Поверь в мою любовь
Получив несказанное удовольствие от бессильной ярости девушки, Карлос присел рядом с ней на койку и провел своим грубым пальцем по ее полуобнажившейся груди.
– Мы и сегодня капризничаем, не так ли? – спросил Карлос с притворной мягкостью. – Знаешь, Кристина, я начинаю подумывать: а не положить ли мне конец твоему упрямству. Уверен, что после того как ты обслужишь пятьдесят моих матросов, ты навсегда избавишься от своего гонора.
Глаза девушки расширились, но страха в них не было.
– Или ты устраиваешь весь этот спектакль ради Марко? – спросил Карлос. – Если это так, то ты круглая дура, дорогая моя. Я рассказывал тебе о нашей последней с ним встрече в Чарлс-тауне. Марко занимался любовью с какой-то хорошенькой женщиной прямо у меня на глазах. Она стонала и извивалась всем телом у него на коленях. А потом он смеялся над тем, как самоотверженно ты его любишь. Разве ты не знаешь, что Марко считает тебя глупым, капризным ребенком? Он говорил, что может уложить тебя в постель просто шутки ради. Но ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что женщина сможет завоевать сердце Марко Главиано. Его главной любовницей всегда будет море.
Карлос замолчал, наблюдая за реакцией девушки. В ее глазах сверкали молнии гнева. Карлос злорадствовал в душе. Может быть, именно так, действуя ей на нервы, он добьется успеха.
– Скажи мне, дорогая, – снова заговорил Карлос. – Если Марко действительно тебя любил, то почему не спешит тебе на помощь? Может быть, его отвлекают от этого занятия любовью с испанкой Розой, а? Или с какой-нибудь другой проституткой? Кстати, он говорил мне, что ему приходилось встречаться со своими женщинами украдкой, после того, как ты стала досаждать ему своей ревностью.
Теперь в глазах Кристины появилось какое-то больное, затравленное выражение, и Карлос не мог этому не порадоваться. Если бы только ему удалось убедить девушку, что Марко просто-напросто играл ее чувствами; если бы он сумел заставить ее ненавидеть этого человека, только тогда у него что-нибудь и получилось бы. Карлосу нестерпимо хотелось попробовать эту куколку, прежде чем он отправит ее на тот свет. И дело было вовсе не в том, что, загнав нож в красивую грудь Кристины, он испытал бы наслаждение, просто дело оставалось делом. Возможно, он оставит эту неприятную задачу выполнять своим матросам, как только девушка надоест ему, он передаст ее им. И после ночи тех кошмаров, которым подвергнут ее на палубе, она вряд ли выживет. Поддавшись к Кристине, Карлос вытащил из ее рта кляп.
– Ну, и что же ты теперь скажешь о своем любовнике, дорогая?
Девушка плюнула ему в лицо.
– Сука! – вскипел он.
Но Кристина нисколько не испугалась его гнева. Она гордо вскинула подбородок и торжествующе усмехалась, глядя прямо в глаза Карлоса.
– Ну, дрянь! – вскричал Карлос, грозя девушке кулаком. – Тебя привяжут к мачте, и через тебя пройдут все мои матросы!
Однако и эти слова Кристина восприняла спокойно.
Бормоча какие-то грязные испанские ругательства, Карлос снова засунул в рот девушки кусок грубой ткани и вышел из каюты в мрачном расположении духа. Эта игра начинала уже ему надоедать.
***Когда Карлос вышел из каюты, по щеке Кристины медленно скатилась слеза. Ее переполняла боль и осознание своей беспомощности. На протяжении этой недели жизнь ее была сущим адом. Изо дня в день Кристину подвергали бесконечным унижениям – ее привязывали к койке, оставляли один на один с голодом и страхом, водили на цепи, как собаку; мыли полуобнаженную на палубе на глазах у всех матросов, которые насмехались и всячески ее оскорбляли. Бывали дни, когда ей не давали ни крошки хлеба. Единственным человеком, который старался хоть чем-нибудь помочь Кристине, был Мигуэль, матрос, по-доброму отнесшийся к ней в ночь, когда она была похищена. Скудный рацион, который назначили девушке пираты и который состоял главным образом из жидкой и несвежей овсяной каши и затхлой воды, едва ли можно было назвать питанием вообще.
Но самым, пожалуй, отвратительным были те минуты, когда в каюту приходил Карлос. Этот неряшливый, грязный как свинья человек, переодевался, ел, и даже оправлялся в присутствии девушки. А еще он отчаянно пытался соблазнить ее. Кристина чувствовала, что в один прекрасный день терпение его лопнет. Не далее как вчера он придвинул к постели стул, сел на него и принялся ласково поглаживать свой огромный, уродливый член. Всякий раз, когда девушка хотела отвернуться, Карлос с силой поворачивал ее лицо к себе и заставлял смотреть, возбуждаясь от этого еще больше. А что он говорил о Марко! Кристина всегда знала, что Карлос и Марко были заклятыми врагами. Но теперь она поняла, что, заходя в порт, они придерживались друг с другом ровных отношений. Поначалу Кристина просто пропускала мимо ушей рассказы Карлоса об их многочисленных похождениях с Марко. Потом она невольно задумалась над тем, что Карлос располагает слишком уж достоверной информацией. Он знал о Розе и других любовницах Марко, а также некоторые подробности из жизни последнего. И когда Карлос принялся рассказывать Кристине о том, с каким большим количеством женщин в Чарлс-тауне переспал Марко, девушке было все труднее не верить ему. А то, что Марко и Роза до сих пор продолжали оставаться любовниками, соответствовало в точности рассказу Розы. Ведь не могли же лгать и Карлос, и Роза. Разве возможно сочинить одни и те же истории, даже не встречаясь друг с другом? Все это еще больше убеждало Кристину в том, что Роза и в самом деле беременна от Марко. Он наверняка продолжает развлекаться с ней и другими женщинами и сейчас, когда ее, Кристины, жизнь висит на волоске. Эти мысли еще больше усиливали отчаяние девушки, она чувствовала боль и горечь оттого, что ее предали. Кристина боялась, что этого не перенесет. Но больше всего Кристину мучал вопрос, который почти каждый день задавал ей Карлос.
ЕСЛИ МАРКО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ТЕБЯ ЛЮБИТ, ТО ПОЧЕМУ НЕ СПЕШИТ ТЕБЕ НА ПОМОЩЬ? И ответ казался таким душераздирающим, что Кристине совсем не хотелось жить.
***– Где, черт возьми, Кристина?
Ренальди, Джузеппе, Холлингсворт и Рутджерс охнули в унисон, когда в столовую, пошатываясь, вошел бледный как смерть Марко, на котором был один лишь халат.
Дон Джованни стремительно вскочил на ноги. Бросив в сторону Марко взгляд, наполненный участия и смущения, он быстро повернулся к жене:
– Выведи дочерей из этой комнаты.
Кивнув в знак согласия, донна Флора вскочила с места, схватила за руку девушек и потащила к выходу.
Сам же дон Джованни подскочил тем временем к Марко, бледному и едва стоящему от боли в ногах.
– Мой друг, ты не должен был вставать с постели! Ты потерял слишком много крови и несколько дней находился в бреду!
