Сильвия Холлидей - Обручальное кольцо
Она украдкой взглянула на Росса. Он смотрел на фок-мачту. Его мужественный профиль четко вырисовывался на фоне голубого неба. Пруденс не могла им налюбоваться: этот упрямый подбородок, гордый нос с красиво очерченными ноздрями, насмешливо приподнятые брови, синие глаза, при виде которых у Пруденс замирало сердце. Волосы Росса, связанные сзади лентой, трепал ветер. Светлые локоны блестели в лучах солнца.
И вдруг Пруденс с удивлением заметила, что с его кожи почти исчез загар. Сколько же трудных, бессонных ночей провел Росс у ее постели, борясь со смертью! Сколько дней ухаживал за ней, не выходя на свет Божий! Всякий раз, когда она открывала глаза – напуганная, истерзанная лихорадкой, Росс был рядом. Он успокаивал, утешал, облегчал боль.
Да, он всегда был рядом. С первого дня их знакомства. Всегда поддерживал и защищал ее, давал силу и радость. С ним Пруденс чувствовала себя красивой, умной и опытной женщиной. Рядом с Россом исчезало присущее ей ощущение неуверенности в себе.
«О папочка, – Подумала она вдруг, – как мне нужен сейчас твой совет!» Неужели это и есть настоящая любовь? Смеяться, когда он счастлив, и горевать, когда он печален? Слушать его шаги и знать, что стоит ему войти в комнату – и все вокруг засияет новыми красками?
Джеми промелькнул подобно метеору: яркая вспышка – и снова тьма. А Росс проявил себя сначала как преданный, искренний друг. И в ее душе исподволь, почти, незаметно расцветала радость и новое чудесное чувство – любовь. Это было похоже на пожар, который разгорается медленно, зато потом пламя вздымается до небес. Иногда этот огонь сжигал Пруденс на костре страсти, а иногда согревал, давая уют и тепло.
«Да, – подумала Пруденс, – я люблю его». А Росс? Любит ли он ее? Сможет ли полюбить когда-нибудь? Последние несколько дней он был таким добрым, милым и веселым. Наверняка тут дело не только в потребностях его плоти. Росс испытывает к ней какие-то другие чувства. По крайней мере он сознает те обязательства, которые накладывает на него брак. Он говорил, что хочет строить свою жизнь с ней. Возможно, Росс уже начал любить ее по-настоящему.
Пруденс вдруг подхватил порыв отваги, и она вознеслась ввысь на крыльях надежды. А что, если рискнуть: остаться с Россом и попытаться осуществить свои мечты? Надо все ему рассказать, и они вместе отправятся к дедушке. Конечно, Росс не произведет на старика большого впечатления: у него нет ни богатства, ни титула, но что-то он сумеет сделать. Росс всегда был ее защитником и спасителем и ни разу не потерпел поражения. С его помощью, вероятно, удастся вернуть ребенка.
К тому же Росс – широкая натура. Как бы это ни было ему больно и трудно, но в конце концов он примет дитя, зачатое от другого мужчины, и будет относиться к нему не хуже, чем к собственному. Пруденс не сомневалась в этом.
А потом, возможно, она наберется храбрости и скажет, что любит его. Главное, чтобы при этом он не смотрел на нее холодным, отчужденным взглядом.
Росс повернул голову и с улыбкой обратился к Пруденс:
– На солнце ты распускаешься как цветок. Приятно видеть тебя такой.
«Он любит меня! Иначе и быть не может. Этот взгляд!..» – Пруденс зарделась, преисполненная несказанной, невыносимой радостью. Она колебалась, подыскивая слова, которые помогли бы выразить ее чувства.
– Росс…
Но он, казалось, и не заметил нежности, прозвучавшей в ее голосе.
– Стало свежеть, – спокойно заметил Росс, подняв глаза к небу, на котором появилось облако. – Иди в каюту.
– Нет. Позволь мне побыть здесь еще.
– Тогда накинь мантилью. Я пошлю за ней Тоби.
– Я схожу сама. Я чувствую себя хорошо. Пруденс хотелось выиграть время, чтобы придумать, как достучаться до сердца Росса и пробить брешь в стене, которая вдруг снова выросла между ними.
– Ты останешься здесь! – резко скомандовал Росс. Она поджала губы.
– Мне ведь не нужно подниматься по лестнице. Я пойду медленно. И ты обещал, что сегодня не будешь тиранить меня.
– С этим я поторопился, – проворчал Росс. Он махнул рукой в сторону их каюты. – А впрочем, иди, если уж тебе так хочется.
Пруденс медленно, неверными шагами двинулась по коридору, держась за стенку. Отыскав мантилью в своем когда-то подаренном ей матросами рундучке, она накинула ее на плечи и с досадой прищелкнула языком. Пуговица повисла на нитке. Один сильный порыв ветра – и она оторвется окончательно.
Пруденс вспомнила, что у Росса есть набор швейных принадлежностей. Ей хватит минуты, чтобы продеть нитку в иголку и как следует закрепить пуговицу. Она присела на колени возле сундука Росса и приподняла крышку…
Задыхаясь от горестной неожиданности, Пруденс поднесла руку ко рту. На самом верху лежало платье Марты – аккуратно свернутое и перевязанное розовой ленточкой. Но не это ударило ее в самое сердце, а пара корсетов – из того же зеленого шелка, по краям расшитых розочками.
А ведь когда Пруденс носила эти корсеты в Виргинии, Росс изображал полное безразличие, словно вещи Марты уже не имели для него никакого значения. И все-таки во время их пребывания в Вильямсбурге – покупая Пруденс обновки и разные безделушки, притворяясь, будто она нужна ему, – Росс позаботился о том, чтобы сохранить туалеты своей жены.
Пруденс закрыла сундук и, дрожа всем телом, с трудом поднялась на ноги. Какая же она дурочка! Размечталась о том, чтобы покорить сердце Росса. Ведь он уже давным-давно сказал, что Марта – его единственная любовь. Она потрогала обручальное кольцо. Он даже не удосужился подарить ей новое. Значит, она – просто замена Марты, причем рангом пониже.
Пруденс расправила плечи, стараясь не потерять гордости и самообладания. Да, она была права. Джеми – вот единственная надежда вернуть ребенка. Только в нем – ее спасение. Надо ехать к нему. Стать его любовницей, если потребуется.
Нет! Ее сын должен иметь отца и его имя. Неужели грех матери падет на голову невинного существа? Пусть лучше Господь накажет ее в Судный день. Надо выйти замуж за Джеми, сделать вид, будто они с Россом не связаны узами брака. Конечно, тяжело вынести двоемужество, но каждый день своей злополучной, горькой жизни она будет напоминать себе, что пошла на это ради сына.
О Росс! Сколько долгих лет разлуки ее ожидает! Выдержит ли она это? Как перенести утрату друга, дороже которого нет никого на целом свете? «Господи, – печально подумала Пруденс, – за что посылаешь Ты казни свои несчастной рабе Божьей?»
Она спрятала лицо в ладони и зарыдала.
– Видно, Тоби был прав, и ты решила доказать это. Пруденс обернулась. В дверях стоял Росс и озабоченно смотрел на нее.
– Что… что такое? – растерянно спросила Пруденс. Ее глаза были затуманены слезами.
