Джорджетт Хейер - Смятение чувств
– Так ведь я и есть фермерская жена! – возразила она. – Ну не кипятись, папа! В деревне никто не одевается изящно. А насчет того, что я езжу одна… Если Адам не видит в этом вреда, то и ты, я уверена, не должен. Я только съездила посмотреть, как продвигается строительство новых коттеджей; дальше наших земель я никогда не заезжаю, честное слово!
– Слезай и скажи кому-нибудь из лакеев отвезти двуколку на конюшню! – велел родитель.
Чувствуя, что он не на шутку рассержен, она сочла за благо подчиниться. Потом взяла его под руку:
– Не сердись, папа! Как замечательно, что ты, наконец, здесь! Тебе понравилось Фонтли? Ты вообще-то ходил по дому?
– Это не то, чего я ожидал, – ответил он кисло – Вынужден признаться, что сейчас думал: оно гораздо менее красиво… Милорд так его расхваливал, что у меня сложилось впечатление, которое оказалось далеким от действительности У нее упало сердце, и к тому времени, когда он начал предлагать ей различные планы, как изменить тут все, соединить маленькие комнаты в одну, покрыть коврами большую лестницу, настелить новые полы в большинстве помещений и установить в большом количестве современные удобства, она пришла в такой испуг, что в сердцах выпалила.
– Папа! Если ты заговоришь о подобных вещах с Адамом, я тебе никогда этого не прощу!
– Хорошенькая манера разговаривать! – воскликнул он.
– Да, но ты не понимаешь! Адам так истово предан Фонтли! Для него это как святыня! И для всех Деверилей!
– Скажите на милость! Ладно, дочка, о вкусах не спорят, и конечно же у меня нет никакого желания наступать его светлости на любимую мозоль – хотя я думал, что если он так гордится своим домом, то захочет видеть, как его приведут в более современный вид!
– Поместье не должно быть современным, папа, – это исторический памятник!
– История очень хороша, когда она на своем месте, – высокопарно изрек мистер Шоли, обнаруживая широту взглядов. – Но я не понимаю, зачем она нужна кому-то в доме. Только не притворяйся, что это удобно! А когда дело доходит до того, чтобы иметь в своем саду развалины часовни с парой заплесневелых надгробий в придачу, – ну, одного этого достаточно, чтобы любого вогнать в тоску! На месте его светлости я бы избавился от них, а потом понастроил бы там добротных домов – это было бы разумно!
Все высказанное отцом не позволяло особенно надеяться на успех визита; он действительно ни в коей мере не был успешным, но не суровая критика дома и не предложения по его благоустройству стали тому виной. К облегчению Дженни, Адам отнесся ко всему этому без обиды. Мистер Шоли, к счастью, был бессилен осуществить какой-либо из этих планов, так что Адама они только забавляли, в том числе и предложение снести несколько арок и колоннад, пригласить специалиста по декоративному садоводству, чтобы наилучшим образом распланировать сады, запустить в парк стадо оленей… Мистер Шоли доказывал, что олени придадут Фонтли невероятный шик, но Адам был непоколебим:
– Если вы хотите подарить мне стадо, то пусть это будет стадо шортгорнов!
Но мистер Шоли не стал бы возиться со скотом. Он назвал Адама безудержным фантазером, что побудило Дженни воскликнуть;
– Да, а знаешь, чего мне хочется! Я разговаривала с Уикеном – он наш главный садовод, папа, – и мы пришли к выводу, что несколько ульев – это как раз то, чего нам здесь недостает. А что касается меня, я вовсе не хочу, чтобы приехал знаменитый специалист по садам и разворошил все на современный лад. И как раз тогда, когда я уже начала приводить в порядок сад с клумбами и заказала еще штамбовых роз, чтобы потом посадить их! Нет уж, спасибо!
– Ну да! – скептически заметил мистер Шоли. – Ковыряться в саду тебе в диковинку, моя девочка, но, ручаюсь, очень скоро тебе это надоест! Предоставь фермерство тем, кто учился этому делу, – вот тебе мой совет!
Он категорически не одобрял и сельскохозяйственную деятельность Адама, но не это превратило его визит в полнейшую катастрофу. Не прошло и дня, как он понял, что Дженни неважно выглядит, и был настолько склонен отнести это на счет положения в Фонтли, что она вынуждена была открыть ему всю правду.
Результат был печальным. Его первый восторг моментально сменился гневом, потому что, спросив, когда родится ребенок, и узнав, что это произойдет в марте, он быстро произвел вычисления в уме и недоверчиво спросил:
– Так ты уже три месяца в положении – и мне ни слова?!
Ни ей самой, ни Марте Пинхой не удалось смягчить гнев мистера Шоли; кому удалось унять его ярость и Обиду, так это Адаму, который сказал:
– У вас есть полное право гневаться, сэр. Надо было мне настоять на том, чтобы вам все рассказали, и моей матери тоже.
– А! – пробурчал мистер Шоли. – Так она тоже еще ничего не знает?
– Никто, кроме Марты и нашего здешнего доктора. Я и сам вряд ли был бы осведомлен, если бы не заметил, что Дженни неважно себя иногда чувствует, и буквально не заставил ее рассказать мне.
– Вот те раз! – ахнул мистер Шоли. – Какой дьявол в нее вселился? Скрытничать в таком деле?! Мог ли я когда-нибудь подумать, что Дженни станет вести себя с таким жеманством!
Адам улыбнулся на этот взрыв негодования и спокойно ответил:
– Думаю, ее нежелание говорить ни вам, ни мне было отчасти вызвано нелюбовью к тому, что она называет суматохой. А отчасти – стремлением избавить вас от беспокойства, которое, как она считала, вы бы испытывали. Знаете, она очень к вам привязана, сэр.
Этот дипломатический ход имел результат. Мистер Шоли какое-то время предавался размышлениям, пережевывая своими мощными челюстями.
– Отличный способ показать мне свою привязанность! – сказал он наконец с решимостью не сдаваться слишком легко. – Ее родной отец – последний, кто об этом услышал! – Он пару минут продолжал метать громы и молнии, но внезапно осекся:
– Думала, я буду волноваться, да? Ну что же, она не ошиблась! Даю голову на отсечение, я и в самом деле волнуюсь, милорд.
– Надеюсь, что у вас нет на это оснований, сэр. Наш здешний доктор уверяет меня, что нам нечего опасаться.
– Да кто он такой, этот ваш доктор, скажите на милость?! – опять взорвался мистер Шоли. – Я не допущу, чтобы Дженни осматривали эти деревенские костоправы! Крофт – вот кто ей нужен, и у нее будет Крофт, что бы вы ни говорили!
– Сейчас вы имеете надо мной явное преимущество, – сказал Адам чуть холодно. – Позвольте поинтересоваться, кто такой этот Крофт?
– Он – первоклассный акушер! Если бы я мог в свое время привести его к постели миссис Шоли, такого, каким он теперь является, возможно, она бы сейчас была со мной – да, и у меня был бы еще и сын, носящий мое имя!
