Карен Хокинс - Опоздавшая невеста
– Вы хотите сказать...
У нее помутилось в глазах. Тетя Джейн и Люсьен? Она не могла думать ни о чем, кроме одного: надо немедленно увидеть Люсьена. А когда она его увидит... Она повернулась и побежала наверх, в свою комнату.
Роберт повернул свое кресло, чтобы видеть лицо Эдмунда.
– Ты дурак!
– У меня не было выбора, – с отчаянием сказал Эдмунд. – Кроме того, это к лучшему. Не имеет смысла плодить тайны. Рано или поздно они все равно высунут свои уродливые головы наружу, и что тогда будет?
Лайза поднесла руку ко лбу.
– Не понимаю. Почему Люсьен пошел на это? Роберт посмотрел на нее тяжелым взглядом:
– А как ты думаешь?
Она не ответила: наверху раздался стук, и появилась Арабелла, одетая в бесформенный серый плащ, из-под платья выглядывали поношенные сапоги.
– Боже милостивый! – воскликнул Эдмунд, широко раскрыв глаза. – Почему вы так оделись?
– Белла, – окликнул Роберт, но она никого не удостоила взглядом.
Она молча прошла через холл и вышла на улицу, захлопнув за собой дверь.
Отчаянно чертыхаясь, Роберт повернулся к Эдмунду:
– Беги за ней, придурок! Ты видишь, что в таком состоянии ее нельзя оставлять одну?
Эдмунд таращил глаза и теребил свои кружева.
– Но я с ней едва знаком. Может быть, вам следовало бы пойти и...
Роберт ударил кулаками по подлокотникам кресла.
– Проклятие! Я не могу! Сейчас же иди, найди ее и не выпускай из виду, пока не вернется Люсьен.
Эдмунд просиял:
– Это идея! Уэксфорд всегда умел обращаться с женщинами. – Он побежал к двери. – Не беспокойтесь. Я буду следовать за вашей сестрой как тень.
– Чудесно, – пробормотал Роберт, глядя, как опять закрывается дверь. Он сидел молча, обхватив подлокотники кресла с такой силой, что побелели костяшки пальцев. После долгого молчания, длившегося, казалось, целую вечность, он бросил злой взгляд на Лайзу: – Ну что? Теперь ты удовлетворена?
Она густо покраснела.
– Я допустила логическую ошибку. Всякий, кто знает моего брата, подумал бы то же самое. Он всегда был настроен против брака, и необъяснимо, почему он вдруг женился, если только его не вынудили.
– Никто его не вынуждал.
– Я до сих пор не могу понять, почему он пошел на эту уловку.
– Потому что моя сестра иначе не соглашалась выйти за него, а он решил получить ее во что бы то ни стало. Он влюблен в нее, хотя я сомневаюсь, что сознает это.
– Я не верю.
– Не веришь? Тогда объясни, почему он не сводит с нее глаз, стараясь поймать малейшую перемену в ее лице. Почему он хмурится, когда хмурится она? Улыбается, когда она улыбается? Почему он делает все, что может, чтобы облегчить ношу, которую она на себя взвалила?
– Может быть, он чувствует себя обязанным...
– Черт тебя побери, Лайза, прислушайся к рассудку. – Он повернул свое кресло и подкатил на расстояние вытянутой руки от нее. – Ты так хорошо знаешь своего брата. Ты когда-нибудь замечала, чтобы он делал то, чего не хочет? Неужели ты, зная, как он относится к браку, думаешь, что кто бы то ни было смог бы насильно привести его к алтарю?
У Лайзы упало сердце. Сколько раз она слышала причитания их тети по поводу того, что Люсьен отказывается ее слушать? Люсьен годами делал то, что хотел. Неужели он и в самом деле любит Арабеллу?
Лайза видела, как брат старается скрыть давние раны, которые оставила в его душе женитьба на Сабрине. Люсьен все принимал близко к сердцу, включая свои обязанности. Когда его жена погибла, он замкнулся в себе, возлагая на себя ответственность за необузданное, безрассудное поведение Сабрины и думая, мог ли он что-нибудь сделать, чтобы предотвратить то, что все остальные считали неизбежным концом.
Никакие доводы не могли облегчить его боль. В то время Лайза была убеждена, что брат больше не принесет себя в жертву. Но на этот раз, похоже, все было иначе. Возможно, Люсьен был действительно влюблен в Арабеллу.
И вот теперь она сама все разрушила одним язвительным замечанием. Крупная слеза покатилась по щеке Лайзы. Больше всего она желала Люсьену счастья. Она прижала руку ко рту, чтобы сдержать рыдания. Надо немедленно идти в свою комнату и укладывать вещи: Люсьен по возвращении обязательно отошлет ее прочь, и на этот раз она того заслуживала.
Слезы текли все быстрее, и она стала искать носовой платок. Наконец нашла заткнутый в рукав клочок кружев. Если ее брат пошел на такой безрассудный поступок, чтобы завоевать Арабеллу, значит, он был глубоко, безоглядно в нее влюблен. Лайзе оставалось только надеяться, что она не разрушила его счастье.
Когда рыдания все-таки прорвались наружу, сильная рука обхватила ее за талию, и она оказалась на коленях у Роберта. Он прижал ее к своему плечу и гневно смотрел на нее.
Несколько секунд она сидела неподвижно, платочек полетел на пол. Впервые мужчина держал ее таким образом.
– Получилось неуклюже, не так ли? – спросил он без тени сочувствия и достал из кармана свой носовой платок. – Я, должно быть, одного роста с тобой. Тебе кто-нибудь говорил, что ты слишком высокая?
Она вытерла лицо.
– Только в детстве, хотя тетя считает, что это избавит меня от излишних притязаний.
– Она ошибается. Мне нравятся высокие женщины. – Его лицо смягчилось, а губы изогнулись в улыбке. – Если бы я стоял, мы были бы одного роста.
Она фыркнула, изо всех сил стараясь сдержать слезы.
– Правда? – тихо спросила она.
Он кивнул, неотрывно глядя на ее дрожащие губы:
– Мне не нужно было бы даже наклоняться, чтобы поцеловать тебя.
Лайза смотрела на него как зачарованная. Он флиртует с ней? Трудно сказать. У них друг к другу было какое-то влечение, она заметила это с самого начала. Но не мог же он считать ее привлекательной. Она была огромного роста, почти великанша. Неуклюжее создание с носом, которому место на римской статуе. Но пока она сидела в его объятиях и видела, как он улыбается, глядя на нее почти с нежностью, она ощутила, как внутри у нее поднимается волна тепла. Забавно: за прожитые восемнадцать лет никто не дал ей почувствовать себя хоть чуточку хорошенькой. До этой минуты. Роберт улыбнулся:
– Если ты перестала рыдать, я тебе кое-что скажу.
– Что? – спросила она, смахивая слезы. Он наклонился вперед и прошептал:
– Кажется, я знаю, где спрятано сокровище капитана. Лайза слышала о сокровище; тетя Эмма успела рассказать обо всех местах, где его не было.
– Н-но твоя сестра...
– Теперь слишком поздно сожалеть о ней. Только Люсьен может исправить то, что вы натворили вместе с этим смешным Эдмундом.
Она кивнула, от вновь подступивших слез задрожали губы. Роберт пристально смотрел на ее рот, и в какой-то момент она испуганно подумала, что он ее сейчас поцелует.
