Линда Ховард - Леди с Запада
— Простите! — воскликнула она, побледнев от страха. — Я не знала, что это вы. Зачем вы ocтановили мою лошадь?
— Мне показалось, что ты с ней не справилась, так она неслась.
— Нет, я сама пустила ее в галоп, — Эмма бросила на него быстрый взгляд, — мы оба, кажется, ошиблись.
— Я ведь запретил тебе выезжать одной, — тон Бена был резким.
Девушка выпрямилась в седле и посмотрела на своего спутника холодным и спокойным взглядом. Почему она должна сидеть дома, когда есть возможность прокатиться верхом?
Бен вздохнул и направил лошадь чуть в сторону.
— Ты хочешь немного проветриться? Отлично. Поедем вместе.
Эмма, с радостью согласилась, и дальше они отправились, вместе. Она с удивлением заметила, что лето уже подходило к концу. Они приехали на ранчо весной, но это время ей совсем не запомнилось. Тогда все ее силы были сосредоточены на том, чтобы выжить рядом с майором. Когда наступил жаркий и пыльный июнь, они с сестрами пытались бежать. Сейчас был уже конец августа. Она даже не заметила, как прошло лето.
Эмма пустила лошадь в галоп, Бен скакал рядом. Они остановились только, когда полностью выдохлись и лошади, и наездники. Эмма огляделась на простирающуюся вокруг на многие мили зеленую долину. Высокая трава колыхалась на ветру. Вдали, на горизонте, стеной вставали горы.
Бен снял шляпу и рукавом вытер пот со лба. Его темные волосы были влажными, а лицо покрылось слоем пыли.
— Эмма, девочка моя, я дождусь тебя наконец? — спросил он, пристально глядя на нее.
Эти слова вызвали у девушки приступ острой тоски. Если бы он пытался соблазнить ее, она смогла бы ему противостоять. Но как трудно было сопротивляться его простому и откровенному предложению.
— Я хотела, просто ответила она, не пытаясь с ним лукавить, — но как это сделать?
— Помоему, нет ничего проще. Тебе надо прийти ко мне в мою спальню. Вот и все, остальное я сделаю сам. Я не сделаю тебе больно, — добавил он, заметив страх в глазах девушки. — Не буду врать, в первый раз тебе это будет нелегко, но я сделаю так, что ты получишь наслаждение. Не надо бояться меня.
— Я вовсе тебя не боюсь, — быстро ответила она.
— Так в чем же дело?
Эмма отвернулась от него и перевела взгляд на бездонное голубое небо над головой.
— Я боюсь всего остального, — задумчиво произнесла она, — самого этого акта. Ведь для женщин это имеет совсем другой смысл, чем для мужчин. Для вас это минутное удовольствие, о котором вы забываете, как только встаете с постели. А для женщины… Для женщины это серьезный шаг. Она должна довериться мужчине. Она всегда рискует забеременеть, а для незамужней женщины это катастрофа. Да и для замужней это опасно, ведь иногда при родах умирают. Женщина доверяет мужчине не только свое тело, она вручает ему свою жизнь.
— У шлюх все проще.
— Ты хочешь, чтоб я стала шлюхой? Ведь они отдаются за деньги, и это ужасно. Они несчастные женщины.
Нет, я этого не хочу, — резко ответил он — Я никогда не брошу тебя, если ты забеременеешь. Посмотри на Джейка. Он не бросил Викторию, а ведь она ждет ребенка МакЛейна.
Эмма резко, повернулась к Бену:
— Джейк просто идиот! Конечно, это его ребенок.
— Только рановато она об этом узнала, тебе не кажется?
— Нет, не кажется. Она знает это совершенно точно, — Эмма не желала вдаваться в подробности, — Да у нее и не может быть ребенка от майора. Он не… не делал этого с ней.
— Да, — Бен цинично улыбнулся, — она пыталась и Джейку заморочить голову. Да только кто ей поверит? Она была женой майора. А уж он женщин любил!
Эмма покраснела от возмущения:
— Он пытался, но не мог…
— Почемуто с Анжелиной у него было все в порядке!
— Я не знаю, что у него было с Анжелиной. Но с моей сестрой у него ничего не вышло. Она мне рассказала обо всем. Это было для нее ужасным испытанием. Она не знала, что должно было произойти в брачную ночь, и очень боялась. Она вышла замуж, только чтобы спасти нас от голода. Он дал ее родителям денег!
Страстная отповедь Эммы звучала вполне убедительно. Бен нахмурился. А что, если Джейк действительно ошибался?
Глава 18
— Что скажешь? — спросил Гарнет у сидящего напротив мужчины.
Они смотрели друг на друга через залитый пивом и заваленный окурками щербатый стол. Лицо у собеседника Гарнета было таким же щербатым и грязным. Он носил прозвище «Жаба», хотя, пожалуй, «Пискля» подошло бы ему больше, поскольку, несмотря на свое могучее телосложение, он говорил высоким, почти женским голосом. Свое имя Эпси он уже почти забыл.
— Сколько парней тебе понадобится? — спросил он Гарнета, глядя на него тусклыми безжизненными глазами.
— Пятьдесят или около того.
— Да где же их взятьто? Пятьдесят мужиков, которым можно доверять?
Гарнет пожал плечами. Онто вообще никому не доверял.
— Плевать мне, можно им доверять или нет. Лишь бы стрелять умели.
— Так значит, ранчо тебе не нужно? — «Жаба»— Эпси не оченьто верил Гарнету.
— Да подавись ты этим ранчо! Я хочу девчонку.
— Может, она мне тоже пригодится. Давно у меня белой бабы не было.
— Не одна она там белая. Есть еще две сестры. Молодые и красотки хоть куда! А мне нужна только малышка.
«Жаба» возвышался над столом, неподвижный и мрачный, как скала, и всем своим видом действовал Гарнету на нервы. Но зато он был отличным стрелком и убивал, не задумываясь. Ходили слухи, что это ему нравилось больше, чем развлекаться с бабами.
Джейк Ропер, говоришь? Да, встречал я его както в Эль Пасо. Ублюдок скор на руку.
Гарнет скривил губы в улыбке:
— Скор или нет, что за дело? Мы прикончим его со спины.
— Годится, — согласился «Жаба»— Эпси и поднял стакан.
Лучи солнца прорезали сумрак прихожей. Казалось бы, ничто не напоминало о страшной ночи того зверского убийства родителей, и всетаки непонятный страх овладел Джейком, когда он, стоя на пороге библиотеки, посмотрел в сторону парадного входа. Ктото вошел в дом со двора, и его тень на каменном полу напомнила Джейку о распростертом здесь двадцать лет назад теле матери.
Кровь запульсировала в висках, а лицо перекосилось от приступа ненависти. Чертов МакЛейн! Пусть душу его терзают в аду, если только у этого выродка вообще была душа!
Они с Беном были свидетелями его гибели, но майор все равно ушел от возмездия. Он все еще был здесь, в доме. Его плоть и кровь, его ребенок с каждым днем рос в теле Виктории. Сейчас это была ее тень на полу прихожей. Она выходила подышать свежим осенним воздухом.
Вернувшись в дом, Виктория на мгновение остановилась на пороге, чтобы глаза привыкли к полумраку, и ужас пронзил ее холодом с головы до пят, хотя ничего тревожного, казалось, не было. Все тихо, ни единого, звука. Подняв голову, она вдруг встретилась с полным ненависти взглядом Джейка. Лицо его было искажено. Виктория в страхе побежала вверх по лестнице. Инстинкт самосохранения вел ее прочь от человека, который был переполнен до краев жаждой мести и мог, наверное, задушить ее голыми руками.
