Элизабет Хойт - Герцог полуночи
— Никогда, дорогая. — Между ними и главным входом уже скопилось слишком много людей. — Идемте сюда. Мне кажется, я видела здесь боковую дверь. — Артемис, то и дело кашляя, потащила Фебу в направлении той двери.
А дым с пугающей быстротой становился все плотнее. Со стороны сцены раздался громкий треск, а сразу за ним последовал пронзительный вопль.
Отыскав, наконец, дверь, Артемис толкнула ее.
— Она заперта! — крикнула она девушке, ощупав край двери. — Помогите найти засов. — Слезы от дыма, катившиеся по лицу, ослепляли Артемис, и она понимала, что если им не удастся открыть дверь…
Тут ее пальцы наткнулись на металл, и Артемис, быстро отодвинув засов, вышла вместе с Фебой на свежий воздух. Осмотревшись, она в ужасе замерла.
— Что такое?! — вскрикнула Феба.
— Сад в огне, — прошептала Артемис.
В этот момент из-под кровли театра вырвались языки пламени. Под командованием мужчины с гривой темно-рыжих волос образовалась пожарная бригада, но Артемис понимала, что надежды нет. Пламя уже перекинулось на красиво рассаженные деревья и кусты и распространялось по открытой галерее, где обычно находились музыканты. Было ясно: скоро все вокруг будет охвачено огнем.
— Идемте! — крикнула Артемис. — Нам нужно добраться до причала!
— А Геро? — Феба потянула ее обратно. — А Батильда?..
— С ними джентльмены, — ответила Артемис, надеясь, что так и было. — Они отведут вашу сестру и всех остальных в безопасное место.
Артемис начала продираться сквозь кусты, потому что дорожки были заполнены кричавшими людьми.
Кусты разрывали ее роскошное ярко-зеленое платье, которое уже было в полосках копоти, но все это не имело никакого значения.
— Ах, леди Феба… — прозвучал протяжный и на удивление спокойный мужской голос.
Подняв голову, Артемис увидела стоявшего у них на пути лорда Ноукса. В одной руке он держал пистолет, а другая его рука…
Другая была в крови.
— Вы ранены, милорд? — спросила Артемис, хотя сразу же поняла: произошло нечто… совершенно иное.
— О-о, не я, — весело ответил лорд Ноукс. — А теперь, если вы не возражаете, я бы хотел, чтобы вы отошли в сторону, потому что мне нужна леди Феба. Я собираюсь покинуть Англию и… Думаю, было бы разумно забрать с собой сестру Уэйкфилда. На случай, если он попытается помешать мне.
Артемис точно знала: если она допустит это, Максимус никогда ее не простит — она сама себя не простит.
— Видите ли, милорд, — заговорила Артемис, отступив на шаг, чтобы загородить подругу, — леди Феба подвернула лодыжку и с трудом может ходить. Уверена, вы понимаете, что она не сможет пойти с вами.
— Вы знаете, что я не могу проверить, лжете вы или нет, — отозвался лорд Ноукс. — Но, пожалуй… Вряд ли имеет значение, кого именно я возьму — сестру Уэйкфилда или его шлюху. Вы вполне сгодитесь.
Артемис постаралась оттолкнуть Фебу назад и увернуться от безумца, но лорд Ноукс оказался очень проворным для мужчины своего возраста. Он схватил ее за руку крепкой хваткой и потащил к себе.
Артемис сопротивлялась, но лорд Ноукс направил пистолет на Фебу.
— Прекратите — или я застрелю ее.
И Артемис мгновенно замерла.
— Дорогая! — смертельно побледневшая Феба вытянула перед собой руки, и Артемис поняла, что в темноте девушка совершенно слепа.
— Идите на голоса, моя милая, — сказала Артемис, но больше ничего не успела добавить, потому что ее грубо уволокли в кусты.
Лорд Ноукс шел быстрым шагом, почти бежал, направляясь к пристани, но, добравшись туда, они обнаружили полный хаос. Стоя у причала, джентльмены и леди вызывали свои лодки, кое-кто забирался в уже заполненные барки, а некоторые слуги даже пытались помогать явно бесполезной пожарной бригаде гасить огонь. Увидев Геро, мисс Пиклвуд и Изабел, Артемис с облегчением вздохнула — значит, они все-таки спаслись.
Тут лорд Ноукс протолкался к краю причала и направил пистолет на джентльмена, собиравшегося подать руку леди, чтобы усадить ее в лодку.
— Прочь!
— Вы что, ненормальный? — пролепетал джентльмен.
— Возможно, — усмехнулся лорд Ноукс.
Джентльмен вытаращил глаза, а его дама завизжала.
— Садитесь, — приказал лорд Ноукс, взглянув на Артемис.
Она осторожно забралась в лодку под изумленным взглядом лодочника, а лорд Ноукс спустился следом и приставил к ее голове пистолет.
— В Уоппинг, — приказал он лодочнику.
Они уже отчалили, когда с причала донесся крик. Увидев там Максимуса и рядом с ним Фебу, Артемис улыбнулась, и ее глаза затуманили слезы — по крайней мере, с Фебой ничего не случилось.
Максимус громко ругал лодочника — Артемис никогда не видела его таким разъяренным. Он направил пистолет на лодку, в которой они находились, но лорд Ноукс предусмотрительно усадил пленницу перед собой, и герцог не стрелял из страха попасть в нее.
— Думаете, это сведет его с ума? — спросил лорд Ноукс с нескрываемой издевкой. — Провести всю свою взрослую жизнь, охотясь за мной, подойти совсем близко к тому, чтобы схватить меня, — а потом увидеть, как я спокойно уплываю?.. В ту ночь мне следовало убить его вместе с герцогом и герцогиней, но он спрятался, понимаете? Маленький трус. А теперь могущественный герцог Уэйкфилд. О-о, не нужно дрожать, дорогая. — Он погладил Артемис по руке, а она и в самом деле содрогнулась. — Не нужно бояться, потому что я вряд ли обижу вас… очень сильно.
— Вы… — проговорила Артемис сквозь зубы, — вы омерзительный тип, который никогда не будет равен даже сотой части Максимуса-мужчины. Кроме того, вы совершенно не знаете меня. — С этими словами она прыгнула за борт, в черные воды Темзы.
В тот момент, когда Артемис исчезла в мрачных водах Темзы, все, что окружало Максимуса, перестало для него существовать. Он забыл о криках людей и забыл про огонь, все еще бушевавший позади него; он не видел даже лодку, уносящую прочь Ноукса, — перед глазами его была лишь Артемис, исчезающая в воде.
Выронив пистолет, который держал в руке, он достал из кармана сюртука кинжал Сатаны, зажал его в зубах, потом сбросил сюртук и туфли — и бросился в Темзу.
Тихий спокойный голос в его сознании отсчитывал секунды с того момента, как она исчезла, — она до сих пор не появлялась на поверхности. Оценив силу течения, он направился немного дальше от того места, где прыгнула Артемис.
Прогремел выстрел, сразу вслед за ним еще один, и Максимус тотчас нырнул в темноту.
На расстоянии вытянутой руки он не видел своих пальцев, и ему казалось, что он сходит с ума.
Он начал задыхаться, и пришлось вынырнуть на поверхность, чтобы сделать вдох не разжимая зубов, в которых был кинжал. Затем он снова нырнул.
