Елена Прибыльцова - Украденное счастье (СИ)

Джек успокоено вздохнул. Припал лбом к руке девушки.

— Элиза! – чуть слышно произнёс он.

Он не звал её, он заново привыкал к её имени, которое столько раз произносил с нежностью. Которое было для него символом счастья, которое стало символом предательства. И вот теперь это имя снова стало его надеждой.

Элиза тихо вздохнула во сне. Джек взглянул на неё, вгляделся в её лицо, кончиками пальцев легонько провёл по щеке девушки. Он боялся её разбудить, но ждал её взгляда. Знал, каким будет этот взгляд, но больше всего на свете сейчас хотел посмотреть в её светлые зелёные глаза. Он долго просидел в изголовье постели, раздумывая о словах, которые скажет Элизе, когда она проснётся. Она снова произнесла его имя во сне, вселяя в сердце мужчины надежду и радость. Джек осторожно подвинул кресло к изголовью.

Он не хотел пропустить те мгновения, когда Элиза проснётся.

Глава 21

Джек вздрогнул и проснулся. Сон ему приснился снова дурной, и вспоминать его содержание нисколько не хотелось. Молодой мужчина осторожно пошевелился, чувствуя, как затекло всё тело. Сменив позу, Джек подпёр подбородок рукой, облокотившись о подлокотник кресла.  И залюбовался спящей девушкой, её ладошкой у лица, рассыпавшимися по подушке спутанными светлыми волосами. Представил, как будет медленно расчёсывать её мягкие локоны и целовать их.

Элиза нервно дёрнула рукой, приоткрыла тяжёлые веки. Ей показалось, что сон продолжается. Кошмарный сон.

Джек сидел в кресле напротив неё и смотрел исподлобья. Две складки залегли между его тёмных бровей, а взгляд почерневших глаз едва можно было выдержать без дрожи в теле. Будь у Элизы хоть капля сил, она вскочила бы, попытавшись убежать.

Не в силах даже отвернуться, Элиза закрыла глаза. Она не видела, как изменился в лице Джек, лишь услышала и поняла, что он оказался совсем рядом.

Джек опустился на колено у изголовья, осторожно взял её ладонь в руки.

— Элизабет! – позвал он ласково и не получил ответа.

Девушка зажмурилась, боясь взглянуть на мужчину перед собой.

— Посмотрите на меня, мадам! – почти потребовал он.

Элиза побоялась ослушаться, открыла глаза, подняла взгляд, сквозь слёзы посмотрела на мучившего её мужчину. Но Джек пальцами ласково коснулся её щеки, подбородка. И девушка едва ли не с ужасом смотрела на склонившегося к ней мужчину, покорно приняла его поцелуй. Джек коснулся её пересохших губ, на которых остался вкус горькой лекарственной настойки. Его нежность и осторожность изумили Элизу, почувствовавшую тот же запах табака на мужских губах. Она вздохнула, размыкая губы, пытаясь ответить на поцелуй. Джек поцеловал её крепче, но тут же со стоном оторвался от её губ.

— Я думал, что потерял тебя, – прошептал он.

Элиза едва могла пошевелить губами. Из пересохшего горла не вырвалось ни звука. Она и не знала, что сказать. Не понимала, отчего Джек снова ласков и осторожен.

С трудом припоминала случившееся, но чувствовала болезненную слабость во всём теле. Значит, недомогание, которое она считала усталостью, оказалось болезнью?

Элиза невольно потянулась рукой к горлу, и, разгадав её жест, Джек налил и подал ей воды. Потом помог приподняться и сесть на постели, подложил подушки удобнее под спину.

— Я принесу вам завтрак, вы должны поесть, – заявил он и вышел.

Оставшись одна, Элиза прислушалась к своим ощущениям. Она положила руку на слегка округлившийся живот, не зная как проверить, что её ребёнок жив. Она знала, что ещё слишком рано, чтобы малыш толкался внутри неё. Джека встретил такой испуганный взгляд, что он едва не выронил поднос с чашкой тёплого куриного бульона.

— Что с моим ребёнком? – дрогнувшим голосом спросила Элиза.

— Не думаю, что есть повод для беспокойства, – спокойно ответил Джек. – Скоро приедет доктор Перси и осмотрит тебя.

— Неужели тебя волнует моё здоровье? – горько усмехнулась, не веря, Элиза.

— Меня волнует всё, что касается вас, мадам, – с ледяной обидой заявил он.

— И долго в таком случае я буду находиться здесь взаперти?

— Вас здесь никто не держит, – усмехнулся Джек. – Можете отправляться на все четыре стороны! Ну? Чего вы ждёте?

Элиза упрямо посмотрела на него, поджав губы, и едва не расплакалась.

— Вы даже ложку не в силах держать в руках, а уже снова собираетесь сбежать? Ешьте!

И Джек зачерпнул ложку бульона. Забыв про упрямство и гордость, Элиза пила бульон. Она должна набраться сил. Ради себя. Ради ребёнка.

* * *

Злой на самого себя, Джек вышел из комнаты, оставив Элизу с доктором Перси и леди Сьюзен. Но остался стоять у двери, прислушиваясь к разговору.

Доктор Перси подтвердил их надежды. Элиза была здорова, и опасностей для ребёнка не было. Джек успокоено закрыл глаза и выдохнул.

Вознаградив мистера Перси, он проводил его и вернулся. Но войти в комнату не решился. Услышав негромкий разговор, он замер перед приоткрытой дверью и прислушался.

— Мне жаль, что я причинила вам беспокойство, – проговорила Элиза.

— Вы заставили нас волноваться, мисс Элизабет, – призналась Сьюзен. – Джон не отходил от вас. Он вас очень любит, милая.

Элиза несмело взглянула на леди Сьюзен.

— Как я могу поверить в это, когда он так поступил со мной? – устало возразила Элиза, едва скрывая горечь.

— Что сделал Джон? – захотелось уточнить Сьюзен.

Элиза вовремя прикусила язык и на пару мгновений задумалась над словами.

— Он запер меня здесь. Он не верит мне. Он обвинил меня в воровстве.

Леди Сьюзен поднялась и прошлась по комнате. Она не была в восторге от поведения сына, но не сомневалась в его чувствах к этой молодой женщине.

— Я не оправдываю сына, мисс Элизабет. Он сильно изменился за эти годы. Что бы он ни совершил, он считал, что имеет на это право. Я прошу у вас прощения за него. Вы вернули мне сына, и я признательна вам за это.

— Едва ли в этом есть моя заслуга, леди Сьюзен. Возможно, Джек прав, я не должна была брать кольцо с собой, но ведь только так вы могли мне поверить.

— И я хочу вам верить, мисс Элизабет. Но у моего сына есть причины сомневаться, и я понимаю его. Я ничем не хочу вас оскорбить, – поспешно добавила леди Сьюзен, – но мой сын имеет право знать правду. И я тоже хочу разобраться в произошедшем.

Элиза вежливо молчала, робея перед леди Сьюзен.

— Поверьте, я знаю каково скрывать правду и лгать. Я допускаю, что вы идёте на это ради своего ребёнка. И прекрасно представляю ваш страх и сомнения. Но думали вы о том, что и Джон мог испытывать тот же страх? Нет, не тот трусливый страх соблазнителей, которые бросают своих несчастных любовниц. А страх любящего мужчины. Я не верю, что мой сын был бы способен на подобную подлость.