Виктория Александер - Коварство идеальной леди
Оливия удивленно вскинула бровь.
— Откуда тебе это известно?
— Одна из этих печатей принадлежала брату Габриэлы, но была у него украдена.
— Помню, — кивнула Оливия. — Они с Натаниелом рассказывали мне об этом незадолго до смерти моего мужа.
— Пытаясь отыскать пропавшую печать, Габриэла выяснила, что еще одна принадлежит Рэтборну, а третья находится в коллекции Лондонского общества антикваров. Когда печать нашлась, Габриэла передала ее в коллекцию общества, так что обе печати теперь там.
— Стало быть, для завершения коллекции моего мужа нужны эти две печати? — Оливия взглянула на Джозайю, ища подтверждение своим словам.
Джозайя кивнул.
— Поправьте меня, если я ошибаюсь, но печать Габриэлы…
— Теперь известна как печать Монтини, — закончил Стерлинг.
— Она была найдена после смерти моего мужа?
Стерлинг кивнул.
— Да.
— Стало быть, он не мог знать, что местонахождение обеих печатей станет известно. — Оливия на мгновение задумалась. — А это значит, что он был уверен: эту последнюю коллекцию мне не собрать.
— Существует свидетельство того, что он пытался добыть печать Монтини не совсем законным способом. — Стерлинг замолчал, словно не хотел продолжать. — Он признался Габриэле в том, что нанял человека для того, чтобы тот украл печать, однако его попытка не увенчалась успехом. Но ты права: он был уверен, что собрать коллекцию печатей тебе не под силу.
— Понятно. — Губы Оливии медленно растянулись в улыбке. — Судьба — весьма интересная дама, и, кажется, теперь она на моей стороне. — В душе Оливии бурлила радость. По ее подсчетам, у нее в запасе оставалось двадцать два дня. — Мы знаем, где находятся необходимые нам артефакты. И кроме того, — она посмотрела на Стерлинга, — ты являешься членом правления Лондонского антикварного общества.
— Так и есть. — Стерлинг и стряпчий переглянулись. — И за восемьдесят с лишним лет своего существования, общество не рассталось ни с одним из предметов своей коллекции.
Глава 23
Оливия ошеломленно смотрела на Стерлинга.
— Ни разу?
Стерлинг покачал головой.
— По крайней мере на моей памяти такого не было.
— Но наверняка в данной ситуации…
— Общество будет непреклонно. Это наверняка оговорено каким-то законом, и Рэтборн, без сомнения, об этом знал. Были случаи, когда обществу предлагали немалые суммы денег или ценные артефакты в обмен на какой-то предмет из коллекции, но оно никогда не рассматривало подобные предложения всерьез.
— Значит, последнюю коллекцию мне все-таки не укомплектовать, — еле слышно промолвила Оливия.
— Оливия, — перебила ее Миллисент. — Даже не выполнив условия завещания, вы одержали победу. Теперь у вас есть возможность жить, как вам вздумается.
— Нет. — Оливия решительно покачала головой. — Победа досталась мне без каких-либо усилий с моей стороны.
Миллисент сочувственно посмотрела на виконтессу.
— Если в вас говорит гордость…
— Не только гордость. — Оливия замолчала на мгновение, чтобы собраться с мыслями. — Если я сдамся сейчас, мой муж будет руководить моей жизнью даже из могилы. Если я не пройду этот путь до конца… — Она покачала головой. — Мысль об этом будет преследовать меня до конца жизни, разъедая душу. Я знаю, что так и будет. Я буду постоянно помнить, что так и не стала свободной.
Стерлинг поймал на себе взгляд Оливии и в тот же момент все понял. На ее месте он чувствовал бы себя также.
— Я организую встречу с председателем Общества завтра утром, — сказал он.
Ливи улыбнулась, и ее сердце болезненно сжалось.
— Спасибо тебе.
Вечером вся семья собралась за столом, включая сэра Лоуренса, Габриэлу и стряпчего, который не мог отвести глаз от Реджины. Сестра Стерлинга флиртовала с молодым человеком с мастерством заправской кокетки. Такого поворота событий Стерлинг никак не ожидал. Разговор не умолкал ни на минуту. Собравшиеся за столом обсуждали трудности, возникшие на пути Оливии к наследству, общественную деятельность Реджины, выполнение Куинтоном обязанностей главы семьи и свадебные хлопоты Натаниела и Габриэлы. Одним словом, ужин получился шумным.
Оливия сидела рядом со Стерлингом, и тот на протяжении всего вечера наблюдал за ней, а не за ходом беседы. Наблюдал за ее реакцией на взаимоотношения членов его семьи, за эмоциями, сменяющими одна другую в ее взгляде, за тем, как она смеется. Однако смеялась она очень мало, и Стерлинг решил, что с этим нужно что-то делать, гоня прочь мысль о том, что до недавнего времени смех с его губ тоже слетал не так уж часто.
Пока сэр Лоуренс живо обсуждал с его братьями и Габриэлой значение последних раскопок в Малой Азии, Стерлинг наклонился к уху Оливии и тихо произнес:
— Мы можем быть немного шумными. Я имею в виду свою семью.
— Шумными? — Оливия с удивлением посмотрела на Стерлинга. — Но меня нисколько не раздражает беседа. Напротив, общение с членами твоей семьи доставляет мне истинное удовольствие.
Стерлинг вскинул бровь.
— В самом деле?
— Да. Только посмотри на них. — Взгляд Оливии скользнул по сидящим за столом. — Никто не боится говорить о том, что думает, даже если не согласен с мнением своего собеседника. Несмотря на весьма горячие споры, видно, что эти люди не только уважают друг друга, но и любят. — Оливия покачала головой. — Я всегда завидовала этому.
С губ Стерлинга сорвался тихий смех.
— Этому?
— Семья, Стерлинг, со всеми ее причудами, недостатками и разногласиями. — Оливия улыбнулась. — И я благодарна судьбе за то, что стала ее частью хотя бы на один вечер.
Стерлинг едва не пригласил ее стать частью его семьи навсегда, но сдержался. Оливии больше не нужно было выходить замуж от безысходности, хотя она не сделала бы этого в любом случае. И все же до тех пор пока вопрос с ее наследством не будет решен, Стерлинг не станет заводить разговор о совместном будущем. Он ждал целых десять лет, подождет и еще двадцать два дня.
Сэр Лоуренс смущенно покашлял, призывая общество за столом к вниманию, и поднялся со своего места.
— Я хотел бы кое-что сказать. Наверное, стоило сделать это с глазу на глаз, но поскольку вся ваша семья сегодня в сборе, я решил, что лучшего момента не найти. В молодости я много часов провел за этим столом, но все же не имел права говорить то, что собираюсь сказать сейчас. — Сэр Лоуренс многозначительно посмотрел на Стерлинга. — Я прошу руки вашей матери, сэр, и хотел бы знать ваше мнение об этом. — Пожилой джентльмен обвел взглядом присутствующих, однако никто не выказал удивления. — Он застенчиво улыбнулся. — Вижу, никого мое заявление не удивило.
