Кэтрин Коултер - Наследство Уиндемов
Боже, еще и ребенок! Он ни разу даже не вспомнил о нем. Марк поднял голову, осматриваясь по сторонам. Баджи, Сэмпсон, Спирс и Мэгги — все они были здесь, возле ее постели. Он глубоко вздохнул, тщательно расправил новый намоченный бинт, чтобы приложить к ране. Нужно было промыть сквозное отверстие с двух сторон и остановить кровотечение. Пока Марк был занят этим, Спирс осторожно стирал кровь с его лица, задевая ранку, но Марк даже не ощущал боли.
— Боже, она все еще в шляпке для верховой езды, — заметила вдруг Мэгги и, подойдя к Дукессе, начала осторожно выдергивать булавки.
Марк подавленно улыбнулся. Дукесса лежала на боку, почти совсем обнаженная, но кокетливая шляпка наездницы, хотя и с переломанным пером, все еще красовалась на ее взъерошенных волосах. Он наблюдал за Мэгги, расчесывавшей и приглаживавшей волосы Дукессы, стараясь крепче прижимать бинт с обеих сторон к ране, чтобы остановить кровь.
— Теперь, милорд, — произнес Спирс непреклонным тоном, — вам необходимо позаботиться о собственных ранах. Передайте свеженамоченный бинт Баджи, пусть он пока займется обработкой раны Дукессы. Идемте, милорд.
* * *Казалось, что это продолжается целый день, но на самом деле всего два часа спустя возвратился Норт с доктором Рейвном. Первое, чем тот поинтересовался, — пришла ли уже Дукесса в сознание.
— Да, но не совсем, — ответил Марк, — она приходит в себя и тут же вновь впадает в беспамятство. По-моему, она еще даже не успела почувствовать боли.
— Отлично, милорд, — сказал доктор Рейвн, подворачивая рукава и слегка отстраняя Марка с дороги. Он внимательно осмотрел рану. — Пуля прошла навылет, сэр, благодарение Богу. И вы сумели остановить кровотечение. Да, прекрасно! Теперь, пока она все еще без сознания, позвольте мне промыть края ранок бренди и начать накладывать швы.
— Не оставит ли это шрама на ее теле? — встревоженно спросила Мэгги.
— Благодарите Бога, что она осталась жива. Что значит какой-то шрам по сравнению со спасенной жизнью!
— Она не должна умереть, — проговорил Марк. — Боже, почему так случилось, почему она должна выносить все это? Нет, она не умрет, это невозможно. Я видел столько страшных ран, лихорадок, смертей. Но… Дукесса, я слишком многое еще должен сказать ей, нам предстоит еще очень много прожить и пережить вместе. Боже, только не она, не моя жена!
Доктор Рейвн пристально посмотрел на графа.
— Она не умрет, я хорошо знаю свое дело. Но поторопитесь, надо наложить швы, пока она еще без сознания, это позволит ей меньше страдать от боли.
Граф крепко держал свою жену. Одна его широкая смуглая рука лежала на ее ребрах, другая — поверх бедра.
— Отлично, — сказал доктор Рейвн, прокалывая иглой ее плоть вокруг раны, продергивая нить и осторожно стягивая края.
Марк затаив дыхание наблюдал за ловкими движениями его пальцев. Заметив, что рана снова начала сочиться кровью, он готов был кричать.
— Еще немного, — сказал доктор Рейвн, продолжая зашивать рану.
Когда Дукесса вдруг застонала, все застыли от страха.
— О нет, — сказал Марк, — только не это!
— Держите ее крепче, милорд!
Дукесса уже совсем пришла в сознание и полностью чувствовала боль от иглы. Она тяжело дышала и извивалась под руками Марка, стараясь уйти от боли, от его сильных рук. Баджи пытался влить ей в рот бренди, приправленный опиумом. Ему удавалось это с трудом. Доктор Рейвн молча продолжал свое дело.
— Потерпи, Дукесса, я знаю, как тебе больно. Боже, я знаю. Еще чуть-чуть, любовь моя, — уговаривал ее Марк. Ему казалось, что прошла целая вечность, когда доктор Рейвн наконец сказал:
— Ну, вот и все, последний стежок и узелок. Я закончил, милорд. Мистер Спирс, присыпку из базилика, пожалуйста. Мисс Мэгги, намочите этот бинт и держите его наготове. Мистер Сэмпсон, не суетитесь, вам нужно лишь спокойно стоять, наблюдая, чтобы каждый исполнял то, что я ему говорю.
Через несколько минут ее голова беспомощно откинулась на подушки. Боль на время притупилась. Отняв руки от ее тела, Марк увидел в тех местах, где он держал ее, синяки. Он беспомощно выругался.
— Хватит, Марк, — сказал Норт, беря его за руку и стараясь отвести в сторону. — Предоставь Мэгги позаботиться о ней. Она наденет на нее ночную сорочку тут же, как только доктор Рейвн закончит перевязку. С ней все будет в порядке, Марк, я уверен в этом. Доктор Рейвн, настала очередь позаботиться и о ранах Марка. Идем, она уже вне опасности.
— Как ты можешь знать это? — Марк вдруг резко выдернул от него руку и закричал:
— Проклятие, ведь она могла умереть! Ты понимаешь это? Она заслонила меня своим телом, увидев этот проклятый ствол, спрятанный в ветвях дерева. Этот негодяй мог ранить ее гораздо серьезнее или вовсе убить! Боже, зачем только она закрывала меня? Достаточно было крикнуть, чтобы я все понял и пригнулся или отскочил в сторону! Зачем? Почему она поступила так?
— Минуточку, сэр, — сказал доктор Рейвн. — Это слишком сложный вопрос. Позвольте мне лучше осмотреть вашу рану. О Боже, да вам обоим одинаково повезло, пуля также прошла навылет. Теперь ваш висок, милорд.
* * *В затемненной спальне было довольно сумрачно. Всего одна свеча горела на столике рядом с постелью. Дукесса лежала на здоровом боку, обложенная подушками за спиной и со стороны груди так, чтобы нельзя было повернуться. На ней была легкая сорочка из белого батиста, и простыня закрывала ее до талии. Дукесса выглядела в ней школьницей — высокий ворот почти полностью закрывал горло и был застегнут на маленькие жемчужные пуговки. Марк сидел рядом, не отрывая от нее глаз. Черт побери, она не задумываясь подставила себя под пули, предназначенные ему! Было не менее шести выстрелов. Ублюдок держал наготове два заряженных ствола. Это и позволило ему палить без передышки.
Наклонившись, он опустил руку на ее лоб. Другая рука была на перевязи. Да, им обоим повезло. Они спаслись каким-то чудом. Он очень длинно и затейливо выругался. Ее лоб на ощупь казался горячим. Возможно, начиналась лихорадка. Он быстро вышел в холл, где спал доктор Рейвн.
— Она вся горит, кажется, это лихорадка, — сказал он.
Доктор мгновенно отреагировал, как будто сна и не было.
— Сейчас я подойду к ней. Скажите Мэгги, чтобы она принесла холодной воды и полотенце, милорд. У вас есть лед?
— Я скажу Баджи.
В два часа ночи все снова собрались возле ее постели. Она тихо стонала и металась в постели.
Марку хотелось кричать. Наклонившись, он протирал ее лицо бинтом, смоченным в ледяной воде.
— Необходимо раздеть ее, милорд. Горячка усиливается, и, возможно, нам придется опустить ее в ванну с холодной водой. — Вдруг он понял, что в комнате находятся пятеро мужчин. Смущенно покашляв, доктор сказал:
