Лейла Мичем - Дикий цветок
— Это моя шляпа? — фыркнул посетитель.
Учитель не остался в долгу:
— Не знаю, сэр, но с ней вы сюда пришли.
Американо-мексиканская война закончилась в феврале. Мексика уступила Соединенным Штатам, кажется, семь территорий, которые в свое время станут частью федерации. Это приобретение привело к обострению споров между противниками и сторонниками рабства в Конгрессе. Если территории будут провозглашены свободными от рабства, баланс сил в Конгрессе будет нарушен. Север теперь сможет победить Юг при голосовании по поводу законопроектов, касающихся рабовладения, или даже отменить рабство по всей территории США.
Я напрямую спросила мистера Хендли о том, что он думает о прениях в Конгрессе по этому поводу, надеясь, что он по секрету сообщит мне, к чему склоняются конгрессмены.
— К компромиссу, — ответил учитель. — Никто не получает того, чего хочет.
Уклончивый ответ не удовлетворил моего любопытства, но и не обескуражил. Поэтому я решила заставить его раскрыться, рассказав, на чьей стороне мои симпатии. Я хотела, чтобы в случае чего мистер Хендли знал: он не одинок.
Уорики и Дюмоны — частые гости в нашем доме. Гай Хендли стал ценным дополнением к радости наших встреч. Он — само очарование и большой умница. Джереми и Камилла, также как Анри и Бесс, довольны тем, как он преподает нашим детям. Он учит мальчиков декламировать отрывки из пьес Шекспира. В августе состоится театральное представление пьесы «Макбет», в которой будут играть наши сыновья и Нанетт Дюмон.
Мои взгляды на рабство не являются тайной для близких друзей, которые стали для нас почти членами семьи. Ни у кого из них рабов нет. Только Сайлас по-прежнему убежден в том, что рабство необходимо для процветания Юга.
Я выбрала момент, когда мы все собрались за ужином.
— Я слышала, что в следующем месяце в Нью-Йорке состоится Конференция сторонников прав женщин, — непринужденно сообщила я.
— В самом деле? — воскликнула Камилла. Ее голубые глаза округлились. — А что это такое?
— Эти люди хотят, чтобы женщины имели право голоса на выборах, получали одинаковое с мужчинами образование, имели право по своему усмотрению распоряжаться своим телом и собственностью, а также получать достойную оплату своего труда, — процитировала я.
— Я читал об этом, — сказал Джереми. — Желаю им удачи.
— Как по мне, так это справедливые требования, — заметил Анри.
Сайлас перевел взгляд на меня. Улыбка скривила его губы.
— Мне кажется, леди уже и так имеют все права, за исключением права голоса. Джентльмены! Вы представляете, что случится, если мы откажем нашим женам хоть в чем-нибудь?
Все рассмеялись, а потом я сказала:
— Это все только разговоры. Мы, леди, сидящие за этим столом, должны на самом деле бороться за свои права. Правда в том, что в этой стране женщины имеют не больше прав, чем негры, работающие в поле. Мы так же, как они, ждем не дождемся дня своего освобождения.
Пока остальные занимались десертом, мистер Хендли взирал на меня с невозмутимым видом. С таким же видом он смотрел бы на комара, сидящего на сливочном креме. Я не имела ни малейшего представления, о чем он думает. Шокирован ли мистер Хендли тем, что жена рабовладельца придерживается таких взглядов, или рад тому, что нашел союзника во вражеском лагере? Какими бы ни были его мысли, я о своих взглядах заявила ясно. Теперь я должна ждать, что же произойдет дальше».
Глава 47
Четвертая суббота каждого месяца холодов была для Сайласа праздником. По этим дням в Сомерсете собирались Джереми, Томагавк, Анри и их сыновья, которые по мере взросления принимались в их круг. Томагавк остался на службе у Джереми. Он стал незаменимым его помощником, правой рукой. Его знания о диких животных и природе этих мест пригодились, когда индейцу пришлось обучаться лесозаготовительному бизнесу и скотоводству, которыми Джереми занялся на очищенных землях. А еще там высаживалась рожь. Но больше всего Томагавку нравилось охотиться для своего хозяина и его друзей.
Традиция установилась однажды субботним утром. Температура понизилась до тридцати двух градусов[28]. Индеец и Джереми приехали в Сомерсет с двумя окровавленными тушами оленей, перекинутыми через спины их лошадей. Томагавк умел правильно убивать зверя. Он никогда не стрелял животному в брюхо — не из соображений гуманности, а для того, чтобы мясо не портилось быстро. К тому же мясо убитого в живот зверя не такое ароматное и нежное. Чтобы сделать его еще вкуснее, следовало подвесить тушу оленя за копыта на несколько дней, даже на неделю. За это время твердые соединительные ткани размякнут. Неопытные охотники побоялись бы оставлять оленя висеть дольше нескольких часов, думая, что мясо может протухнуть, но Томагавк точно знал, когда надо разделывать добычу и нести к столу.
Сайлас и его домочадцы с радостью встретили удачливых охотников. Остаток дня они помогали мяснику разделывать туши, а Джессике — раздавать щедрые порции мяса рабам. Через некоторое время длинные вертела уже поворачивались во дворе Сомерсета и близ домишек рабов. Запах жареного мяса от соседних костров поднимался вверх и смешивался в воздухе. В качестве награды за труды Джереми и Томагавк остались на ужин со стаканчиком-другим вина.
Щедрость Джереми и охотничьи таланты Томагавка привлекли к субботнему ритуалу Анри. Впрочем, к тому времени Джессика уже уехала в город, оставив мужчин вялить мясо и делать колбаски. Много пищи и выпивки, смех, приятная беседа и езда на лошадях… Все это подходит чисто мужской компании, собравшейся отдохнуть. Вскоре после этого четвертая суббота каждого месяца, когда устанавливалась холодная погода, стала в календарях Толивера, Уорика и Дюмона «мужским днем в Сомерсете».
Вот так получилось, что Сайлас и его закадычные друзья со своими сыновьями собрались вместе в последнюю субботу октября 1850 года. Воздух был чистым и морозным. Во время такого рода встреч Сайлас жалел, что отдал свой прежний дом надсмотрщику. Теперь он, наведываясь на плантацию, жил в однокомнатном бревенчатом домишке, в котором и работал, и спал. Места в нем явно не хватало для того, чтобы приютить четырех взрослых мужчин и шестерых подростков. Впрочем, земля за входной дверью была хорошо утоптана. На этом месте можно было смело расставлять столы и стулья.
Закусив, забили животное. Вертела уже вращались над кострами. Из бочонка с элем, доставленного из городской таверны, уже вытащили затычку, и теперь он стоял наготове. Горшки с какао, которые Джессика прислала для мальчиков, стояли на углях костра, чтобы их содержимое не остыло.
