Виктория Александер - Любовница на Рождество
– С тобой сегодня не очень-то приятно иметь дело.
– Я этого не заметил.
Они с Синклером сидели в дальнем конце зала в удобных креслах перед камином, где горело огромное рождественское полено. Остальные члены семьи сидели около елки. Детей, осыпанных похвалами за их театральное выступление, уже увели спать.
Себастьяну удалось овладеть собой, выйти из подав-ленного настроения и ради детей выглядеть веселым во время представления. С какой стати все должны пребывать в унынии из-за него?
Мать и остальные родные уважили его просьбу и большую часть вчерашнего дня не приставали к нему с советами, как ему в дальнейшем повести себя с Вероникой. Он был удивлен, поскольку терпением семейство Хэдли-Эттуотер не отличалось. А он провел день, глядя на вымпел, который Вероника оставила ему. Забавный, причудливый и трогательный подарок. И совершенный в своей задумке. Вечер и полночи он провел в компании братьев и Синклера за виски и бренди. Даже в мрачном состоянии он не мог не заметить и не оценить того, что другие старательно избегали любого упоминания о женщинах вообще и Веронике в частности. Хорошо быть с людьми, которые понимают, что человек не хочет, чтобы его тыкали носом в его ошибки. Особенно когда он не знает, как их исправить. Эдриан пару раз затронул тему наследства, но замолк, когда Себастьян дал понять, что это тоже не подлежит обсуждению.
– Итак… – беспечным тоном произнес Синклер, – ты что-нибудь решил? Придумал какой-нибудь план? Хоть какая-то связная мысль пришла тебе в голову?
Себастьян бросил на приятеля испепеляющий взгляд.
Синклер засмеялся и посмотрел на семейство Себастьяна.
– Если я не ошибаюсь, то у тебя есть по крайней мере час, прежде чем они на тебя накинутся. Я слышал, как они об этом говорили. Тебе повезло, что они до сих пор этого не сделали.
– Знаю, – буркнул Себастьян. – Я завтра еду в Лондон.
– Снова завоевывать прекрасную Веронику?
Себастьян кивнул.
– Чудесно. – Американец пристально на него посмотрел. – И каким образом?
– Не вижу, чтобы у меня был выбор, да я и не хочу ничего выбирать. – Себастьян долго молчал. Он ведь по большому счету не лгал ей, но и всей правды тоже не сказал. Всего не сказал. – Я должен быть с ней абсолютно честен.
– Я-то думал, что так и было.
– Я тоже так думал, но ошибался. Очевидно, полуправда не лучше неприкрытой лжи. – Он покачал головой. – Самое странное во всей этой истории – это то, что я почти забыл о своем дне рождения и о наследстве. Все, чего я хотел, это чтобы она была моей женой. Моей на всю жизнь.
– Скажи это ей, а не мне, – с кислой улыбкой посоветовал Синклер.
– Скажу.
– А если этого окажется недостаточно? – осторожно предположил приятель.
– Сдаваться я не намерен. Я рассчитываю на то, что она любит меня достаточно сильно, чтобы простить. Если я и в этом ошибаюсь, то… Тогда не знаю, но сначала… – Он встал. – Мне надо поговорить с ними. – И направился к своим родственникам. Пусть выскажутся, и покончим этим. Они не сообщат ему ничего такого, чего он сам не знает. Снова он всех разочаровал. Но впервые ему было все равно.
Он не успел дойти до кресел и диванов, расставленных вокруг елки, где собралась вся семья, когда Бьянка заметила его и кивнула остальным. Все как один повернулись к нему.
– Полагаю, что вам всем интересно…
– Сэр Себастьян, – окликнул его сзади Стоукс. Себастьян повернулся – дворецкий торопливо шел к нему. – Сэр, у вас гости.
– Гости? – Он недовольно поморщился. – Нам только гостей здесь не хватало.
– Но это леди… – Стоукс замялся. – Леди…
– А вам это идет, – произнес знакомый голос из холла.
Сердце у него замерло.
– Что мне идет?
К нему шла Вероника, а следом за ней ее родные.
– Корона, разумеется. Она не такая модная, как мои шляпы, но зато подтверждает ваш официальный статус.
– Мне она нравится, – не зная, что еще сказать, заметил он.
– И мне. – Вероника смотрела на него. – Хотя она немного помялась. Вам нужна новая.
– На следующий год.
Себастьян прекрасно сознавал, что десяток пар глаз с любопытством уставились на них, но ему было безразлично. Весь мир поблек – остались только он и она. Он шагнул к ней и тихо спросил:
– А будет следующий год?
– О, я надеюсь. – Ее голос чуть-чуть дрожал.
Их взгляды встретились.
– Я никогда вам не лгал.
– Я знаю.
– Но я должен был рассказать о значении моего дня рождения.
– И это я тоже знаю.
– Я признаю, что был не прав.
– Да, были.
Он смерил ее долгим испытующим взглядом.
– Почему вы приехали?
– Господи, Себастьян. – Едва заметная неуверенная улыбка появилась у нее на губах. – Это же ваш день рождения, и я приехала, чтобы поздравить вас.
– И это все?
– Нет. – Она глубоко вздохнула. – Мне кажется, вы сделали мне предложение.
Он кивнул.
– И я согласилась.
– Да, согласились.
– Значит, вам не удастся так легко от меня отделаться, – гордо заявила она. – Вы сделали мне предложение, и вот я здесь, чтобы убедиться в серьезности вашего намерения. Я не та женщина, чтобы игнорировать подобное предложение лишь потому, что мужчина на мгновение утратил трезвость суждения. Хотя я надеюсь, что в будущем он будет вести себя умнее.
– Понимаю. – Он с секунду подумал и ответил: – Полагаю, вы ожидаете, что всю мою оставшуюся жизнь я буду расплачиваться за свои ошибки.
– Это само собой.
– Что ж, очень хорошо. – Он покачал головой. – Но вы ведь не поэтому вернулись.
– Разве нет? – Она выгнула бровь.
– Нет. – Он заключил ее в объятия и заглянул в глаза. – Вы же сами сказали, что не представляете свою жизнь без меня.
– Ну да, это важное обстоятельство. – Она попыталась пожать плечами, насколько это было возможно в его сильных руках.
– Вы влюблены в меня, – с улыбкой уточнил он. – По уши влюблены. Сходите по мне с ума.
– Я скорее всего сумасшедшая. – Она обхватила его за шею. – А вы, сэр Себастьян Хэдли-Эттуотер, хотели умереть, держа свою руку в моей.
– Больше всего на свете хочу этого, – шептали его губы, касаясь ее губ, – но очень не скоро. – Он прильнул к ее рту крепким поцелуем и в ответ получил поцелуй, в котором было столько любви, что, без малейшего сомнения, ее хватило бы до их последнего вздоха. А может, и дольше.
