Линда Мэдл - Розовый ручей
— Я все устрою, — предложила миссис Робардс.
Она достала из шкафа простыню и, перекинув ее через веревку, висевшую поперек комнаты, отделила тем самым Нелли от Деймона и бака с водой. — Вот так. Думаю, теперь вам обоим будет легче и проще находить доводы.
— Согласен, — сказал Деймон, и Нелли услышала бряцание металлической пряжки его ремня.
— Когда разденетесь, передайте свои грязные вещи мне, — попросила миссис Робардс. — Я буду стоять спиной к вам.
Деймона вроде бы вовсе не смущало то, что он раздевается рядом с миссис Робардс, которая стала для них совершенно своим человеком. Поверх висящей простыни она начала передавать Нелли все его вещи по очереди: сюртук, жилет, рубашку, брюки.
— Сожгите все это, — приказала она.
— А их нельзя просто выстирать? — спросил Деймон.
— Их уже не спасешь, мистер Дюранд, — заявила хозяйка. — Я пошлю Реджиса в ваш отель за чистыми вещами.
Осторожно, чтобы мерзкий запах не пропитал ее ночную сорочку, Нелли стала класть вонючую одежду в печку. Позади нее послышался плеск — это Деймон опустился в бак с мыльной горячей водой.
— О господи, как же хорошо! — воскликнул он. — А знаешь, Нелли, совсем не обязательно было выливать на нас рыбные помои. Еще пара минут, и я одолел бы Чарльза.
Там, на набережной, Нелли так не показалось, но она сочла за благо умолчать об этом.
— Приношу извинения за все доставленные неприятности, — с некоторым сарказмом произнесла она, обиженная его замечанием. Повернувшись, она увидела, что миссис Робардс держит в руке перекинутые через простыню сапоги с бахромой.
— Сожгите и это, дорогая, — прошептала она. Нелли уставилась на индейские сапоги, которые Деймон носил с такой гордостью и упрямой независимостью, даже появился в них на пикнике в Лорелсе. Она коснулась пальцем, увы, сильно пахнущей бахромы, которая бросала вызов хорошему вкусу и дорогим вещам плантаторов. Предложение сжечь сапоги было более чем соблазнительным. Нелли схватила их.
— Нет, только не мои техасские сапоги! — Вода стала с шумом расплескиваться, и, взглянув на секунду поверх простыни, Нелли увидела, как Деймон поднимается из бака — разгневанный Нептун, выходящий из штормовых волн моря.
Она распахнула дверцу печки и сунула сапоги в пылающий огонь.
— Ваши сапоги пахнут невыносимо, мистер Дюранд, — заявила миссис Робардс, никак не реагируя на протест голого Деймона. — В Новом Орлеане полно великолепных сапожников. Я уверена, завтра любой из них будет рад обуть вас наилучшим образом.
Деймон выругался сквозь зубы и, судя по новым всплескам, опять опустился в воду.
— А теперь я могу принести стакан кларета, чтобы вам было приятно сохнуть после мытья. — Хозяйка сказала это так, будто для нее было обычным делом угощать мужчин в прачечной. — Мой покойный муж, приняв горячую ванну, очень любил пропустить стаканчик.
Деймон молчал. Нелли понимала, что он переживает потерю своих сапог, но ее это мало трогало. Может, он скорее забудет о ее вине, коль скоро у него есть теперь о чем погоревать.
— Никакого кларета, — произнес он, наконец, вернее прорычал. — Разумеется, сигар у вас не найдется?
— Славу богу, нет! Я похоронила их вместе с моим дорогим мужем. Единственное, что воняет хуже их, так это тухлые рыбьи головы.
Нелли посмотрела поверх простыни на Деймона. Он наклонился к воде, бормоча что-то о сумасшедших женщинах, сожженных сапогах и о том, какой это грех хоронить хорошие сигары.
Заметив, что Нелли смотрит на него, он повернулся к ней:
— Я никогда не прощу тебе уничтожение моих сапог.
— Но их уже нельзя было спасти. Честное слово.
Деймон недоверчиво хмыкнул в ответ. Его, судя по всему, уже больше занимала другая проблема.
— Можешь ты, по крайней мере, договориться с миссис Робардс, чтобы она предоставила мне комнату на эту ночь?
Благочестивая миссис Робардс всплеснула руками.
— У меня респектабельный дом, мистер Дюранд.
— Я знаю, — сказал Деймон. — Ну а если мистер Раффин вдруг опять явится сюда ночью? Не говоря уж о том, что мне не в чем возвращаться к себе: ведь вы сожгли все мои вещи, в том числе сапоги. И, по-моему, уже слишком поздно посылать Реджиса в мой отель. Как вы считаете?
— Ну, что ж, можете переночевать здесь, в комнате над прачечной. Мне кажется, там есть все необходимое.
— Спасибо вам, миссис Робардс, — поблагодарил Деймон и одарил хозяйку своей обаятельной улыбкой.
«У него хватает шарма на каждую встретившуюся ему женщину, — подумала Нелли. — Кроме меня».
Миссис Робардс жеманно улыбнулась в ответ.
— Ну, ладно. У вас с Корнелией есть, о чем поговорить.
Вместе с Реджисом она покинула прачечную, плотно прикрыв за собою дверь. Нелли бросилась к стулу, на который повесила свою накидку.
— Что ж, мне, пожалуй, тоже лучше уйти.
— Ты никуда не уйдешь, пока мы не поговорим, — произнес Деймон не допускающим возражения тоном. — То, что рассказал Раффин, показалось мне очень интересным и многое поставило на свои места.
— Я этого и боялась. — Прачечная вдруг показалась Нелли душной и тесной. Она открыла окно и ставни, но легкий ветерок не очень освежил ее.
— Все же скажи мне, почему ты выбрала именно Роузвуд? — потребовал ответа Деймон.
— Потому что в Роузвуде находится легендарная коллекция, — спокойно ответила Нелли. Она заставила себя рассказать ему то, чему, она знала, он все равно не поверит.
— Я хотела увидеть коллекцию, которую собрал твой дед. Ну и, конечно, мне нужна была работа, чтобы расплатиться с долгом по решению суда. Твои тетушки известны как милые чудаковатые отшельницы, предпочитающие уединение, поэтому я знала, что буду у них в большей безопасности.
— Выходит, ты хотела укрыться в Роузвуде, — заметил Деймон. Он помолчал немного, а потом добавил: — Но из Роузвуда, Нелли, пропали кое-какие вещи. Дуэльные пистолеты, украшения, ваза.
— Я их не брала, клянусь. Ты видел мой багаж. Я взяла только то, что привезла с собой. Даже ни одного нового платья не взяла, потому что не смогла заплатить за них.
Деймон молчал. А она продолжала:
— Теперь ты видишь, почему я не хотела, чтобы ты знал всю правду. Слишком легко представить меня преступницей.
— Скажи, это ты сделала копию картины, украденной в доме Раффина?
— Чарльз намеренно подводил тебя именно к этой мысли. Ты играешь ему на руку.
— Но все-таки, ты сделала копию?
— Нет, я не имею никакого отношения к подделке, которую нашли в доме Раффинов, — убеждала его Нелли, немного повысив голос. — Я вообще никогда не пишу маслом. И не знаю, где папа достал копию.
Он мне никогда ничего не говорил об этом. И мы вовсе не работали с ним, как пара мошенников, добиваясь доверия богатых людей. Почему ты предпочитаешь верить ему, а не мне?
