Лиз Карлайл - Ночь с дьяволом
Она принялась за третью книгу, которая была большого формата, но не толстая. Книга была переплетена в сафьян пронзительно-красного цвета, а название на ее корешке давно стерлось. На форзаце была надпись почти двадцатилетней давности, написанная витиеватым женским почерком:
Моему очаровательному Рэндольфу
Б Париже много развлечений, и одно из них я привезла с собой для тебя. Пусть оно служит источником соблазна и вдохновения.
Навеки в восторге от тебя, Мари.
Какая странная надпись. Значит, книга принадлежала совсем не Кассандре. Какая-то женщина по имени Мари подарила ее отцу Бентли. Пожав плечами, Фредерика раскрыла ее наугад посередине, и глаза ее округлились от удивления.
Силы небесные! Это была книжка с картинками: собрание цветных иллюстраций, производство которых, должно быть, стоило целое состояние. Все рисунки были вопиюще непристойными. На них изображались леди и джентльмены в момент полового акта. Ничего более бесстыдного и порочного Фредерика и представить себе не могла. Она перелистнула еще несколько страниц, и сердце ее учащенно забилось от ужаса и чувства вины, а также естественного человеческого возбуждения. Черт возьми, подумала она, разглядывая одну из картинок, неужели человек действительно способен проделывать такие штуки?
Лицо у нее разгорелось, Она хотела было выбросить книгу в окно, но побоялась, что все узнают, что она ее рассматривала. И она продолжала смотреть картинки. Фредерика не была воспитана в строгих правилах, но только после замужества она начала понимать, что существует много способов, с помощью которых любовники могут доставить друг другу удовольствие. По правде говоря, она даже думала, что ее мужу известны все способы, изображенные в книге, и что он уже научил ее большинству из них. Но когда она перевернула еще страницу и наткнулась на изображение пышнотелой парижской леди, ублажающей двух мужчин сразу, причем с использованием таких отверстий, о которых и не подумаешь, Фредерика начала сомневаться в том, что даже Бентли видел все приемы, показанные в книге.
Следующий рисунок загипнотизировал ее окончательно. На нем была изображена женщина, сидевшая верхом на своем любовнике, который лежал плашмя на кровати, заложив руки за голову, и наблюдал, как она прикасается к своим грудям и между ногами. Джентльмен смотрел на все это с явным одобрением. На следующей странице был изображен сидящий мужчина, который пил шампанское, в то время как его любовница стояла на коленях между его ногами, держа во рту его напряженный член.
С каждым рисунком удивление Фредерики все возрастало, и, как ни стыдно было в этом признаться, она с нетерпением ждала возвращения своего мужа. Но как отнесется Бентли к тому, что она рассматривала рисунки в такой книге? Книга, конечно, шокировала ее, но в то же время заставила почувствовать себя совсем неумелой. Она наверняка многого еще не знала о том, как доставить удовольствие мужчине. Может быть, такие вещи должна была подсказать ей интуиция? Что, если она разочаровала своего мужа?
Фредерика медленно закрыла книгу. Ей предстояло о многом подумать. Пыльная старая тетрадь больше не вызывала у нес интереса. Собрав все книги, Фредерика засунула их поглубже в дальний угол шкафа в гардеробной. Затем, переодевшись в самую изящную ночную сорочку, она забралась под одеяло и стала ждать возвращения мужа.
Глава 18,
в которой наш герой приходит в недоумение
Насколько было известно Бентли, свет не видывал более хладнокровного и непреклонного человека, чем его брат. Герцог Трейхорнский, по-видимому, родился святым, а с возрастом стал еще хуже. При всем этом он был трудолюбив, умен, великодушен и обладал множеством других качеств, которые обычно считаются положительными, но Бентли они действовали на нервы. Он все равно никогда не смог бы достичь такого же совершенства, так стоило ли Пытаться? Фраза «Стоит ли пытаться?» стала его девизом с раннего детства, причем такое отношение полностью одобрялось их отцом.
Кэм, похоже, был равнодушен к такому отношению Бентли. Возможно, это объяснялось тем, что Кэм все равно был не в состоянии что-то изменить. Однако в глубине души Бентли считал, что брату следовало бы попытаться. Но попытаться сделать что? Этого он не знал. Разница в возрасте у них составляла более двенадцати лет. Кэм всегда казался ему взрослым мужчиной, причем, как совершенно правильно сказала о нем Джоан, слишком высоконравственным. Иногда Бентли казалось, что после смерти матери Кэм вообще перестал обращать на него внимание. Он в то время был слишком озабочен тем, чтобы жениться на богатой леди и приструнить их папашу.
Печальная правда заключалась в том, что и то, и другое было необходимо, чтобы спасти семью от разорения. И все же иногда казалось, что Кэм изо всех сил старается сохранить лицо семьи, но не заметил глубоких трещин, образовавшихся в ее фундаменте. Бентли не завидовал своему брату. Нет. Он был просто зол на него. И чувствовал, что его как будто отверг тот, кому следовало бы, скажем, хотя бы уделять ему внимание. Ну вот, наконец-то он сформулировал эту мысль, подумал Бентли, медленно поднимаясь по лестнице. Но формулировка была такой неубедительной и звучала так трогательно, словно это была жалоба заблудившегося мальчика, которую он никогда не осмелится произнести вслух. Он никогда не просил у Кэма ни помощи, ни любви, ни внимания и, черт возьми, не собирался делать этого сейчас. И все же приближающееся отцовство будило в его голове странные мысли.
Ужин в тот вечер был неудачным. Кэм был холоден и держался отчужденно, тогда как Хелен, словно для того, чтобы компенсировать его холодность, раздражала его своим весельем. Ариана добрых полчаса рассказывала о письме своей подруги Генриетты, и от ее болтовни, которую Бентли с трудом терпел, ему захотелось кого-нибудь придушить. Даже приготовленная миссис Наффлз еда оказалась не очень вкусной: мясо было жестким, как седельная кожа, а поданные на гарнир овощи слишком долго тушились.
Для Бентли единственная надежда спасти неудачный вечер заключалась в том, чтобы подняться наверх и заняться любовью с женой. Он молил Бога, чтобы Фредди достаточно хорошо себя чувствовала. Черт возьми, а ведь он действительно попал в зависимость от этой малышки. С Фредди он мог забыть обо всем плохом и думать только о будущем.
Может быть, он поступает неправильно, выплескивая свои эмоции внутрь тела своей жены? А-а, не имеет значения. Пока она его не прогнала, он не прекратит это. До сих пор он редко отказывался от того, что доставляло ему облегчение, удовольствие или приносило удовлетворение, пусть даже после этого приходилось испытывать чувство вины. Ему повезло, что Фредди всегда откликалась с готовностью на его вспышки страсти. Более того, с нетерпением. Она была поразительно чувственным созданием. С самого начала ее страстность радовала его, а невинность очаровывала.
