Тереза Мейейрос - Соблазненная дьяволом
— Полковник Роджер, возможно, не поверил их словам, дядя, но уверяю тебя, что он с радостью выслушал то, что сказал ему я. — Толпа оглушительно охнула, когда Йен Хепберн встал со скамейки и неторопливым шагом двинулся по проходу, поклонившись Эмме и лениво улыбаясь дядюшке. — Я тоже был в долине в тот день, когда стреляли в мисс Марлоу, и я уже представил полковнику Роджеру письмо, с абсолютной уверенностью подтверждающее, что мистер Доккетт и есть тот преступник, который стрелял в нее.
— Ты, мерзкий ублюдок! — крикнул Доккетт, натягивая цепи наручников. — Я перегрызу тебе глотку, увидишь!
Грэм подскочил к человеку, который с таким жестоким воодушевлением избивал его.
— Я позабочусь, чтобы тебе отрезали твой поганый язык. Раньше, чем тебя повесят.
— Мое письмо также подтверждает, — продолжал Йен, не обращая внимания на Доккетта, — что мистер Доккетт много лет работал на дядю и что в тот день, когда мисс Марлоу едва не рассталась с жизнью, он действовал исключительно по приказу дяди.
— Взять его, — приказал полковник, кивнув в сторону графа.
Толпа, замершая от потрясения, увидела, как два молодых солдата поспешили подчиниться команде полковника. Игнорируя несвязный лепет Хепберна, они заковали его руки в наручники.
Бессвязный лепет графа перерос в яростный вой. Эмма без малейшего сожаления видела, как солдаты начади оттаскивать его от алтаря. Вот только они не учли, насколько худые у графа руки. Когда они тащили его мимо Джейми, он выдернул одну руку из наручников и выхватил из-за пояса бриджей Джейми пистолет.
Мгновенно развернувшись, граф нацелил пистолет на белоснежный лиф платья Эммы. В церкви повисла напряженная тишина. Солдаты отступили, явно боясь спровоцировать графа стрелять.
— Ты хитрая маленькая сучка, — выплюнул он, и пистолет задрожал в его руке. — Ты все время знала об этой засаде, да?
— Конечно, знала. — Несмотря на нацеленный прямо ей в сердце пистолет, Эмма, как ни странно, чувствовала полное спокойствие. — Кроме того, именно я спланировала все это. Немного помог ваш племянник. И ваш внук.
Из свекольно-красного лицо графа стало цвета баклажана.
— То, что его шлюха-мать завлекла моего сына в свою постель, совсем не значит, что этот жалкий ублюдок мой внук! Я должен был знать, что ты ничуть не лучше, чем она. Ты не могла дождаться, чтобы раздвинуть ноги для первого разгульного молодого самца, который оказался рядом, да?
— Послушайте, сэр, — отец Эммы вскочил на ноги, — довольно этих разговоров.
— Правда, хватит, — тихо заметил Джейми и, схватив графа за запястье, вывернул ему руку.
В церкви раздались пронзительные визги, когда пистолет выстрелил, разбив одно из окон. Посыпалось стекло. Эмма пригнула голову, прикрыв ее руками.
Когда она выпрямилась, Джейми стоял посередине прохода с пистолетом в руках. В его глазах читалось твердое намерение убить старика. Граф медленно отступав, держась за поврежденное запястье.
— Что ты делаешь? — закричала Эмма.
— То, что давно надо было сделать.
Джейми поднял пистолет, прищурив глаз, чтобы прицелиться в костлявую грудь графа.
— Мне показалось, ты сказал, что в твоем пистолете только одна пуля?
— Я солгал, — ответил Джейми, взводя пальцем курок.
— Подожди! — крикнула Эмма, пока он не нажал на курок, и, обогнув Джейми, встала между ним и графом.
Джейми мгновенно опустил пистолет.
— Эмма, отойди в сторону.
Не обращая внимания на его слова, Эмма ласково улыбнулась графу:
— Есть еще кое-что, милорд, что я упустила из виду и не сказала вам.
— Эммалина, — прорычал Джейми.
— Оказывается, — громко сказала Эмма, продолжая двигаться к графу, — у вас никогда не было нужды в невесте.
— Что, черт возьми, ты несешь? — выдавил граф.
Эмма приблизилась к нему, загипнотизированная видом пульсирующей лиловой вены у него на виске.
— Похоже, что все это время у вас был наследник. Перед рождением Джейми ваш сын Гордон взял в жены Лианну Синклер перед законным священником церкви. У меня есть запись из церковной книги, которая подтверждает это. Она никогда не была его шлюхой, ты, злой козел. — Граф замер на месте, когда Эмма, наклонившись, громко, чтобы слышали все в церкви, прошептала ему в ухо: — Она. Была. Его. Женой.
— Его женой? — сдавленно повторил граф и шумно задышал, задыхаясь.
— Уйди с дороги, дорогая, — скомандовал Джейми.
Эмма подняла палец, умоляя дать ей еще минутку.
Хепберн схватился за горло, пытаясь дышать и выпучив слезящиеся глаза от нехватки воздуха. В уголке рта появилась тонкая струйка слюны. Потом он закатил глаза и камнем упал на пол церкви.
Эмма отряхнула руки, и на ее губах появилась довольная улыбка. Остальные подошли ближе, чтобы посмотреть на безжизненное тело графа. Но только Бон осмелился пнуть его мыском своего сапога.
— Что ты обо всем этом думаешь, Джейми? — спросил он. — Уверен, что девчонка избавила тебя от необходимости застрелить его. Я всегда говорил, что он даже пороха того не стоит, чтобы пристрелить его.
— Или веревки, чтобы его повесить, — сухо добавил полковник, подавая знак своим людям, чтобы вытащили из церкви Доккетта и тело графа.
— Подождите минутку, — сказал Йен, когда солдаты подняли тело графа. Он бесцеремонно сдернул с плеч дядюшки плед Хепбернов. — Думаю, что там, куда он отправился, это ему не понадобится. Я слышал, там довольно тепло.
Когда солдаты с телом графа вышли из церкви, Йен набросил плед на плечи Джейми, словно мантию покоренного короля.
— Поздравляю, Син! Чтобы отвоевать свой замок, Синклерам понадобилось всего пять веков. Надеюсь, ты понимаешь, что, поскольку теперь ты мой кузен на законных основаниях и новый граф Хепберн, у меня есть твердое намерение беспощадно выжимать из тебя твое громадное состояние. Кстати, недавно я обратил внимание на небольшую собственность под Эдинбургом… — Йен замолчал, глядя на Джейми. — Что такое? Ты уже дуешься, что я забыл обратиться к тебе «милорд»?
Джейми водил пальцем по шерсти пледа Хепберна, как будто никогда такого раньше не видел. Он медленно поднял голову и окинул взглядом скамейки в церкви. Все взгляды были устремлены только на него. Гости пытались переварить новость, что их новый лэрд не только Хепберн, но и Синклер.
— Черт возьми, девчонка, — обернулся он к Эмме, в его глазах плескалась паника, — что ты сделала? Я же говорил тебе — это не то, что я хочу!
— А что ты хочешь? — Эмма стояла на своем месте и твердо смотрела ему в глаза. — Провести остаток жизни, прячась на той горе? Закрыть свое сердце от любой опасности, от любой боли, пока не станешь старым и одиноким, совсем как твой дед? — Эмма покачала головой. — Разве ты не понимаешь? Дело не в том, что ты хочешь. Дело в том, кто ты. Твои родители мечтали положить конец вражде между Хепбернами и Синклерами. И вопреки всему им это удалось. Они создали звено между двумя кланами, которое невозможно разрушить. И это звено — ты.
