Кэтрин Харт - Огонь желания (Ласковая дикарка)
– А дети? – упорно продолжала Мелисса.
– Женщина Корень заверила нас, что преждевременные роды не причинили вреда твоему здоровью. Ты снова можешь забеременеть.
Мелисса закусила губу, вспоминая страдания:
– Мне кажется, я не выдержу боли. Эти роды чуть не погубили меня, а Нэнси все же умерла.
– О Мисси! – В голосе Тани чувствовалось все сострадание, которое она испытывала к девушке. – При хороших условиях и правильном образе жизни у тебя больше не будет выкидыша. Ты будешь вынашивать замечательных детей, и они заполнят твою жизнь. Роды стоят боли, если ты держишь в руках крошечную жизнь и видишь гордость на лице своего мужа. Ты присутствовала при рождении Охотника. Ты все видела. Не беспокойся. Мелисса, это самое прекрасное ощущение, которое может испытать женщина.
Мелисса с трудом сглотнула и кивнула:
– Я подумаю над этим.
Таня высказала еще одну мысль:
– Джастин знает, что ты находилась вместе со мной все эти годы среди индейцев. Я уверена, что он догадывается, как трудно тебе пришлось. Если он действительно тот человек, который тебе нужен, он поймет и будет нежно относиться к тебе. Если между вами завяжутся серьезные отношения, поговори с ним об этом: объясни ему, чего ты боишься, и пусть он тебе поможет.
– Многое зависит от Джастина, – сказала Мелисса.
Таня согласилась:
– Многое зависит еще от того, насколько сильно ты хочешь с ним жить и как сильно ты его любишь.
За большим обеденным столом разместились дядя Джордж, тетя Элизабет, Сара, Эдвард, Мелисса, Джереми. Джулия, Таня. Охотник на высоком стульчике. Адам и Джастин. Двое братьев Мартин решили остаться сегодня дома, чтобы познакомиться с Адамом Сэведжем. Интересно, чувствует ли он себя так, как будто его рассматривают? Таня явно чувствовала себя выставленной напоказ, словно рабыня на аукционе. Каждый раз она ожидала, что отец с неуместным рвением откроет ее рот и покажет остальным, какие у нее прекрасные зубы! Интересно, чувствует ли Мелисса то же самое?
– Я знаю, ваша семья держит птицеводческую ферму в северной части города, – сказал Эдвард, глядя на Адама.
– Да, сэр, в двадцати милях отсюда.
– Я знаю, что ваша мать вдова. Кто управляет ранчо в ваше отсутствие? – поинтересовалась Сара.
– Мама, – усмехнулся Адам. – Она правит этим местом железной рукой в бархатной перчатке, и у нее есть очень надежный помощник. Наш старый работник живет с нами уже много лет, на ранчо есть много рабочих рук, к тому же повар и прислуга. Еще до смерти деда ранчо само прекрасно обслуживало себя, это и теперь продолжается.
– Это ранчо построил ваш отец? – спросила Элизабет.
– Нет, мой дед и моя мать поселились на этом месте, когда я был еще младенцем. Отец никогда не жил здесь.
– К тому времени его уже не было в живых?
Адам кивнул.
– Я слышал, он был англичанин, – прокомментировал Джордж. – У вас есть родственники в Европе?
– Не много, в большинстве очень дальние. Мои близкие родственники живут здесь и в Мексике.
– Вы собираетесь сейчас остаться в Пуэбло? – поинтересовалась Джулия.
– По крайней мере, на некоторое время, – ответил он. – Есть кое-какие вещи, которые могут задержать меня здесь на неопределенный срок.
Говоря это, он не спускал с Тани глаз.
– Вы также выращиваете лошадей, мистер Сэведж? – безобидно спросил Джереми, нарушая паузу, которая, казалось, сдерживала всех остальных.
– Нескольких, Джереми, но в основном на ранчо птица. Ты бы мог когда-нибудь прийти и покататься верхом, если твои домашние не против.
– Действительно можно?
– Да, но я был бы рад, если бы ты захватил с собой мисс Таню, чтобы она составила мне компанию, – Адам усмехнулся.
– Тот самый старина Адам, – в шутку жаловался Джастин. – Дайте ему сантиметр, и он попытается стащить километр.
Улыбка Тани переросла в смех.
– Остроумие – вот что изумляет меня в нем! – согласилась она.
После этого все расслабились и принялись за угощение. Смех и непринужденная атмосфера царили в гостиной. Адам, не без помощи Джастина, очаровывал всех рассказами о своей юности.
Когда обед закончился, все удалились в гостиную пить кофе. Пошатываясь, Охотник подошел к Адаму и потянул за нижнюю часть брюк. Адам автоматически поднял сына и посадил его себе на колени. Охотник начал играть с блестящими пуговицами его рубашки.
– О, мистер Сэведж, он испортит вашу рубашку, – воскликнула Сара. – Давайте я отведу его наверх.
– Он вовсе не мешает, – заверил ее Адам. – Я привык к детям.
– С каких это пор? – удивился Джастин.
Адам усмехнулся, обнажив зубы.
– С того времени, как я в последний раз видел тебя, старина.
Таня умилялась, снова видя сына на коленях отца. Она удивилась тому, что Охотник с такой готовностью подошел к нему. Она не переставала думать о том, что, может, в памяти малыша осталось воспоминание об Адаме как Пантере, пусть даже неосознанное.
Критический момент наступил тогда, вопя Джереми неожиданно впустил в комнату Кит. В этот день Кит запретили входить в дом. Теперь она с напыщенным видом подошла к Адаму, игриво лизнула его, потерлась головой о его бедро и спокойно улеглась возле его ног.
– Вот это да! – объявил Джордж. – Я никогда раньше не видел, чтобы она обращалась таким образом с незнакомыми людьми. Обычно она шипит и рычит, а уж когда Джеффри проходит мимо мальчиков, то ведет себя так, будто скорее его съест, чем подпустит к ним.
– Животные чувствуют, к кому следует относиться с опаской, – заявил Адам. – Думаю, она знает, что я – друг.
– Он прав, – важно заявил Джереми. – Я всегда нравился Кит, потому что мне с самого начала понравились Таня и мальчики. Должно быть, она вам доверяет, мистер Сэведж.
– Если бы я мог так легко убедить мисс Таню, – полушутя сказал Адам, приподнимая бровь в Танином направлении.
– Сомневаюсь, что вы добьетесь того, чтобы я лежала у ваших ног, – поддразнила она, сверкнув золотистыми глазами.
Она ответила ему взглядом, который говорил, что, возможно, сможет лежать у его ног, но никогда спокойно.
Немногим позже две молодые пары в сопровождении Джулии вышли на прогулку.
– О Эдвард, – вздохнула Сара, подглядывая сквозь кружевные занавески в окно, – ты думаешь, Таня, наконец, оставила свои мечты об индейском муже? Сегодня в первый раз она проявляет интерес к другому мужчине!
Эдвард, куривший трубку, затянулся и выпустил дым, который неохотно стал подниматься к потолку.
– Я думаю, Адам Сэведж уже начал ухаживать за Таней, дорогая Сара. Теперь все зависит от времени и от упрямства Тани. Адам производит впечатление мужчины, который знает, чего хочет и как этого добиться.
