Юджиния Райли - Ангельский огонь
— Анжелика, то, что случилось между Каролиной и мной перед тем, как мы поженились…
— На самом деле? И поэтому ты пялил на нее глаза тогда в гостиной?
— Я не пялил глаз. И более того, я ее сюда не приглашал.
— А я не приглашала Джорджа.
— Так же, как ты повиновалась мне, когда я попросил тебя, чтобы он не приезжал? Или же это еще одна супружеская клятва, на которую ты опираешься, типа — люби и чествуй!
— Ролан, я не сделала ничего плохого! — простонала она. — И я не думаю, что наш Господь милосердный когда-нибудь предписал мне повиноваться таким дурацким повелениям.
— Дурацким! Да я должен тебя выпороть за такие слова.
— Почему бы нет? Ты проверил каждый мой шаг — почему бы тебе не побить меня сейчас?
Они смотрели друг на друга в тягостном молчании. Тут Анжелика закашлялась, а Ролан наклонился и помассировал ей спину.
— Расслабься, дорогая, расслабься, — сказал он ей.
Ей стоило больших усилий выплюнуть остатки воды из легких. Как только спазмы утихли, он поставил ее на ноги и начал растирать тело мохнатым полотенцем.
— Ты проглотила полболота, и, Бог знает, что ты можешь подхватить, — сказал он, перенося ее в кровать и укрывая теплым одеялом.
Под его взглядом она чувствовала себя лилипуткой. Когда он заговорил, то спокойствие в его голосе было устрашающим.
— Анжелика, твоего упрямства я больше допускать не собираюсь. Теперь отдыхай, а завтра мы все обговорим. Я жду тебя в моем кабинете. Я жду, что ты признаешь свою неправоту. Жду, что ты обещаешь в будущем повиноваться мне во всем!.. Или…
— Или?.. — спросила она, повышая голос.
— …или тебе придется смириться с последствиями! — Опять его тон стал угрожающим.
— И не подумаю, — прошипела она.
— Дай мне знать, когда примешь решение. — Похоже, он вовсе не обратил внимания на ее слова.
Следующим утром ничего не изменилось.
Анжелика так и не пошла в кабинет Ролана. Она также не вернулась в их общую опочивальню, ибо считала, что не следует бередить рану. Ей казалось, что пойти к нему — означало бы капитулировать.
Ей бы и в голову не пришло, что он может заставить ее делать выбор подобным образом — но, однако, он вел себя именно так. Его слова и поведение говорили сами за себя: Делай Выбор.
Покорись. В противном случае тебе придется столкнуться с последствиями.
Она знала, что никогда не признается, что была неправа, ведь правда была на ее стороне. Если между ними не было доверия, то это уже не брак в полном смысле. Подумать только! Она даже не могла принять мужчину в доме! Анжелика знала, что сейчас ей надо стоять на своем.
Женитьба давала права уничтожать ее как личность! Она могла бороться за свое собственное «Я», за свое достоинство. И ничто не заставит ее пойти на попятный! Однако возникший тупик в их взаимоотношениях не давал ей покоя.
В то время как Анжелика не находила себе места от беспокойства, Ролан также переживал случившееся. Весь вечер он оставался в кабинете, пил абсент и размышлял. Он до сих пор был взбешен ее неповиновением, но ему было весьма тягостно вспоминать, как он загнал жену в болото. Он, безусловно, раскаивался в содеянном и опасался, что в результате может начаться серьезное заболевание. Когда он допросил садовника по поводу происшедшего в теплице, тот подтвердил, что между Анжеликой и Джорджем ничего не было. Но это только обострило чувство вины Ролана.
И однако, почему она пренебрегла его пожеланиями? Возможно, его диктат и не совсем справедлив, но, так или иначе, она обязана ему повиноваться. Его сердце буквально разрывалось на части при виде других мужчин, пялящих на нее глаза. На первый взгляд, поведение Джорджа казалось невинным, но Ролан был убежден, что его истинные намерения в отношении Анжелики весьма далеки от благородных. Он никак не мог понять, — приходит ли ей в голову, какое впечатление она производит на мужчин. Играла ли она в соблазнительницу или невинно флиртовала с бедой?
Так или иначе, все-таки она обязана ему повиноваться. Но даже осознание правоты не смягчало его душевных мук. А еще его терзало желание… Подчас столь сильное, что он переставал думать, кто из них прав, а кто — виноват.
На третью ночь после ультиматума Ролана Анжелика не могла найти себе места и не смыкала глаз. Она сбрасывала одеяло, чтобы через секунду опять закутаться. От плача у нее распухли глаза и саднило горло. Она думала, что без ласки Ролана больше не протянет. Она встала и начала бродить в темноте: ноги отказывались ей повиноваться.
На туалетном столике что-то блеснуло серебром, и, подойдя, она увидела, что это гребень. Она вспомнила, что таким же гребнем бросила в Ролана в Новом Орлеане и рассекла ему щеку.
«Пусть только он сделает мне больно! — с неистовством подумала Анжелика. — Я никогда не скажу, что была неправа, скорей уж приму его «последствия», чем позволю его гневу разрушить нашу любовь!»
В темноте она пробралась в его комнату. Здесь Ролана не было. Молясь, чтобы он не ушел из дома, она на цыпочках спустилась на первый этаж.
Он сидел в кабинете в полной темноте, положив ноги на кофейный столик. Перед ним стоял почти пустой графин абсента. Она охнула. Это так напомнило ей ту памятную ночь, когда она спустилась вниз и поцеловала его. Вспоминая, насколько бурной была его страсть в ту ночь, когда он тоже был пьян, она содрогнулась при мысли — насколько он может быть зол сегодня. Даже спящий, он источал неистовство.
Однако барьер следовало переступить. Конец этому должен быть положен.
Она подавила очередной приступ страха и приблизилась к нему. Рубашка Ролана была расстегнута, волосы — взъерошены, лицо покрывала многодневная щетина. Она увидела, что он также страдает. Наклонившись, Анжелика слегка потрясла его за плечо.
Ролан прищурился.
— Ангел?
Это нежное слово произвело должный эффект, и ей стоило больших трудов не броситься к нему в объятия. По всей видимости, в состоянии опьянения, он уже забыл свой гнев.
С колотящимся сердцем она сунула гребень Ролану.
— Теперь я готова принять твои «последствия»!
— Что ты сказала? — переспросил он едва слышно.
Анжелика гордо вскинула голову.
— Я не признаю, что была неправа, пригласив Джорджа в дом. Я считаю, что имела на это право. Я никогда не изменяла тебе, мне это даже не приходило в голову. Вопрос упирается в одну лишь простую вещь — ты мне просто никогда не доверял. Если ты хочешь побить меня, то давай, пожалуйста… По крайней мере, это будет менее болезненно, чем давить на меня молчанием и гневом!
