Кэти Максвелл - Обретенный рай
Джулия медленно наклонилась к Брейдеру, ее губы прикоснулись к его губам. Сердце, казалось, разрывалось на части, когда она кончиком языка провела по нижней губе мужа.
Брейдер отреагировал в точности так же, как она и ожидала. Тихо засмеявшись, он протянул руки, чтобы обнять ее, но она ловко увернулась и удержала его руки.
— Нет. Сейчас моя очередь дарить.
Он нахмурился, но она соблазнительной улыбкой растопила его настороженность, не отпуская, однако, его рук. Затем Джулия прижалась к нему всем телом и начала неторопливыми круговыми движениями гладить набухшими затвердевшими сосками его обнаженную грудь.
Брейдер судорожно вдохнул воздух, словно прикосновения ее тела обжигали кожу даже сквозь материю ночной рубашки Джулии. Она склонила голову, и ее губы пробежали, впитывая тепло его кожи, по изгибам могучих плеч, затем остановилась, нежно покусывая, у основания шеи, там, где бешено колотился пульс, скользнули по шее вверх к уху, доводя Брейдера до безумия.
Его тело напряглось. Джулия замерла, позволив свисающим локонам щекотать чувствительную мочку его уха. Затем она откинула пряди волос назад, как любил Брейдер, и скорее почувствовала, чем увидела, как его губы растянулись в блаженной улыбке.
Глаза мужа хищно засверкали. Он приподнял Джулию и опустил на свое колено. Но когда он попытался перехватить инициативу, она удержала его за плечи.
На лице его появилось выражение покорности и в то же время нетерпение ожидания. Он улыбнулся, и в этой медлительной улыбке Джулия почувствовала нарастающую силу его страсти.
Она скользнула ногой по его бедру, обвивая его тело. Ночная сорочка поползла вверх. Привыкнув к роли охотника, Брейдер предпринял очередную попытку проявить инициативу, но Джулия так же решительно пресекла ее, перехватив руки за запястья и прижав к бедрам. Она целовала его, вкладывая в поцелуи всю душу, всю страсть.
Сжатый ее бедрами, Брейдер, извиваясь телом, начал медленно двигаться в неторопливом танце, прикасаясь, дразня, соблазняя ее.
Но Джулия не собиралась легко сдаваться. Он любит ее! Такой необыкновенный и прекрасный мужчина, как Брейдер Вульф, любит ее! Ее!
И она намеревалась отблагодарить его за любовь, подарив ночь, о которой он никогда не смог бы забыть.
Прижав его всем телом к постели, она ласкала поцелуями каждый мускул, каждый бугорок, каждый волосок. Ее губы соблазняли и дразнили, в то время как руки умело сбрасывали с него одежду. Ладони скользили по гладкому телу, устремившись под пояс широких брюк, спуская их с бедер до икр. Руки ласкали упругие мышцы ног, губы покрывали поцелуями, кончик языка щекотал внутреннюю сторону колена.
Ее руки и губы боготворили его тело. Он трепетал от волнующих прикосновений. Его кожа светилась золотистым светом от огня в камине и лампы. Руки и губы Джулии согревали его, не упуская из вида ни одного кусочка тела. Ее ноги ласково терлись о мужскую плоть, представшую во всем своем величии.
Он принадлежал ей!
Снова вернувшись к губам, Джулия погрузила свой язык в разгоряченные глубины его рта, где он ненасытно обследовал захваченные владения. Брейдер застонал. Его руки пленили набухшие груди Джулии, а губы молили о продолжении ласк.
Она никогда не чувствовала себя такой возбужденной и страстной, как в настоящий момент. Он попытался обнять ее, но она ускользнула от его рук.
Джулия продолжала блуждать по телу мужа, покрывая его быстрыми, легкими поцелуями. Ее затвердевшие соски обжигали его кожу. Она нежно целовала неровности ребер, руки поглаживали извилины под ягодицами.
Приподнявшись на локтях, Брейдер с затаенным дыханием наблюдал за головокружительным путешествием губ Джулии. Наконец, губы спустились к внутренней стороне бедер, шелк ее волос окутал его. Брейдер затих. Она осторожно прикоснулась губами к восставшей плоти и улыбнулась, услышав, как Брейдер выдохнул ее имя.
Он принадлежал ей!
Она немного провела губами по нежной, как лепесток цветка, коже, лаская упругую плоть. Его тело задрожало мелкой дрожью. Джулия горела желанием обладать мужем, любить его, склоняя голову и принимая саму суть его существа. Из горла Брейдера с хрипом снова вырвалось ее имя.
Сильные руки обхватили Джулию за плечи и подняли ее тело вверх, притянув к лицу. Он поцеловал ее глубоким, завораживающим поцелуем, и она с удивлением почувствовала, прислушиваясь к своему телу, что ее поглощает такое же сильное и трепетное желание, какое охватило Брейдера.
Она приподнялась, раздвинула сжатые колени, выпуская его тело на свободу, и подхватив рукой край ночной сорочки, быстро сняла ее через голову. Ее наполнила гордость, когда снова, встретившись с мужем взглядом, она заметила в полуночной тьме его глаз неутолимое желание.
Он любит ее!
И эта любовь окрылила Джулию, сделав в один миг могущественной, прекрасной и желанной.
Неторопливым, долгим движением она приняла его в свои недра, не отрывая взгляда от его глаз. Ей показалось, что она превращается в огнедышащее пламя, яркое и горячее, готовое сжечь все дотла… Но Брейдер обуздал это пламя, дав ей то, без чего она не могла существовать больше ни секунды. Она в упоении запрокинула голову назад, волосы тяжелым каскадом рассыпались по спине, и выкрикнула его имя.
С его губ срывались беззвучные слова, когда он сжал ее бедра руками и пустился вместе с Джулией в безумный танец страсти. Ее тело задрожало, покоряясь его стремительным движениям. Его имя на ее губах было молитвой, его любовь была ее спасением. Она знала желания его тела лучше, чем свои собственные.
Поэтому снова и снова Джулия отдавалась во власть его желаний, пока наконец Брейдер, испустив безумный крик радости, не подхватил ее тело и не уложил на постель, а затем со всепоглощающей силой и страстью не вознесся вместе с Джулией к самому пику наслаждения.
Никогда еще близость не была столь полной, столь прекрасной.
Насытившись, Джулия лежала в объятиях мужа, прислушиваясь к биению их сердец. Теперь она не сомневалась в том, что мир изменился: они с Брейдером слились воедино и стали одним целым.
Она уже не испытывала страха перед туманным будущим.
Жизнь приобрела смысл.
Брейдер любил ее!
Джулия не поняла, что именно ее разбудило. Она рассеянным взглядом обвела комнату, вглядываясь в темноту и тусклое мерцание лампы, прежде чем уловила шорох движения где-то рядом.
Край кровати слегка прогнулся под чьим-то весом. Холод пополз по обнаженной коже, и она тут же осознала причину пробуждения: ей не хватало тепла, исходившего от тела мужа. Стряхнув остатки сна, она с удивлением заметила одетого Брейдера, который натягивал ботинки.
