Маргарет Портер - Таинственная незнакомка
– Ты можешь взять мой справочник, если он тебе нужен. Я знаю дорогу в Лондон.
Ориана не стала спрашивать, когда снова увидит его – это зависело от многих непредсказуемых обстоятельств. И сочла неразумным говорить ему, как ей будет его не хватать.
Он подошел к ней.
– Ты можешь поехать со мной, если хочешь. Мне очень не хочется расставаться с тобой, тем более что скоро день твоего рождения.
Полагая, что приглашение сделано из чувства такта, она покачала головой.
– Мое присутствие будет трудно объяснить там, где тебя хорошо знают. И я не уверена, что хочу, чтобы ты видел, как я старею у тебя на глазах.
– Вот уж не стоит плакаться мне на то, что тебе стукнет двадцать четыре года. Вспомни, что мы познакомились в день, когда я праздновал свое тридцатилетие.
– Для мужчин это совсем другое дело, – заявила Ориана. – Я не возражаю против того, чтобы вернуться в город одной. Пора возобновить уроки пения с мистером Корри. Кроме того, мне необходимо посоветоваться с поверенным насчет продажи кое-какой моей собственности.
– Какой собственности?
– Сейчас не самое подходящее время обсуждать это, – ответила она.
Дэр посмотрел на нее тем каменным взглядом, который был уже хорошо знаком Ориане. Ну и пусть смотрит сколько хочет, она все равно не расскажет ему о бриллиантах Томаса Теверсала.
Дэр заговорил снова:
– Мой дворецкий обидится на меня за то, что я разлучаю его с возлюбленной на решающей стадии их романа. Они скоро обручатся, если еще не обручились.
– Моя горничная уже вручила мне уведомление об уходе. Оно немногословно, но недвусмысленно. Не могу себе представить, что Уингейт оставит тебя, даже если я предложу ему место у себя в доме. Я уверена, что Сьюк будет бесконечно счастлива на острове Мэн, к тому же оттуда ей проще ездить в гости к родным в Чешир, чем из Лондона.
– Ты нанимала ее по рекомендации лорда Раштона. Нет сомнения, что он найдет подходящую кандидатуру на освободившееся место. – Когда Дэр упомянул имя графа, между его черных бровей залегла складка. – Сколько еще времени он пробудет в Чешире, уменьшая популяцию шотландских куропаток?
– Шотландские куропатки будут снова в безопасности через две недели, когда возобновятся заседания парламента.
Одна мысль о том, что их разлука продлится две недели, сильно огорчила Ориану. Ведь это мужчина, который двух дней не мог прожить, не повидав ее, мужчина, который так настаивал на их полуночных тайных свиданиях в парке Сохо-сквер.
Неужели страсть его остыла?
Любовь первого мужа к ней продолжалась до самой его смерти. Ориана порвала отношения с любовником, обещание которого жениться оказалось лживым, но его желание обладать ею не исчезло.
Если Дэр, такой страстный и влекущий к себе, оставит ее, это будет случаем беспрецедентным... и сокрушительным. С того времени как она стала взрослой женщиной, мужчины преследовали ее и ни один не бросал ее по своей воле, Ориана сама давала им отставку, не вступая в серьезные отношения. Как нередко повторял Дэр, она имела привычку убегать.
Она могла поступить так и еще раз, прямо теперь заявить о разрыве отношений, сесть в карету и укатить в Лондон. Это было бы легче, нежели муки постепенного охлаждения со стороны любовника.
Но она слишком любила Дэра, чтобы расстаться. И потому должна заставить себя забыть о болезненных сомнениях по поводу неопределенности будущего и вести себя так, словно их не существует.
Ориана подошла к Дэру, приподнялась на цыпочки, взяла в ладони его омраченное тревогой лицо и поцеловала. Дэр обнял ее за талию, привлек к себе, его ответный поцелуй был нежным. Радость и печаль смешались у Орианы в сердце. Любовь – это испытание душевной стойкости и вместе с тем увлекательное приключение. Она, Ориана, останется верной этому чувству до конца.
Когда Уингейт пришел доложить, что карета готова, Ориана скрыла горечь расставания за внешней безмятежностью и вместе с Дэром вышла во двор гостиницы.
Дворецкий без всякого смущения поцеловал Сьюк Барри на глазах у хозяина и его любовницы. Прежде чем Уингейт поднялся в карету, они со Сьюк обменялись несколькими фразами наедине.
Ориана улыбнулась, сделав над собой поистине героическое усилие, и помахала Дэру, который на прощание приподнял шляпу.
Сьюк, прижав к глазам носовой платок, повернулась и пошла ко входу в гостиницу. Ориана догнала ее и обняла за плечи.
– Не огорчайся, ты скоро увидишь его снова.
– Я знаю. – Девушка прерывисто вздохнула. – Я плачу от радости. Джонатан только что сделал мне предложение, и я его приняла.
Ориана ощутила острый укол зависти.
В это мгновение она поняла, что пожертвовала бы всем – своим талантом, славой, красивыми платьями, бриллиантами Нелли Гуинн – ради того, чтобы стать невестой Дэра Корлетта.
– Я рада за вас обоих, – произнесла она дрожащим голосом, решив про себя, что лучше разделить чужую радость, чем лелеять собственную грусть.
Фонарь Дэра усилил свет от углей на каминной решетке и от двух вонючих сальных свечей, но не смог до конца преодолеть темноту, царящую в тесном, с низким потолком коттедже Дэна Бонсолла. Он кивнул, когда хозяйка дома наклонила носик заварочного чайника над его чашкой и подлила жидкого чаю. Уингейт, сидевший на скамье рядом с хозяином, отклонил предложение.
Муж хозяйки, как заметил Дэр, не получил второй чашки, то была исключительная привилегия гостей.
Из соседней комнаты доносились перешептывание и хихиканье ребятишек.
Миссис Бонсолл заглянула туда и прикрикнула на свое многочисленное потомство, кое-как уместившееся на одной из двух кроватей:
– А ну-ка тише вы там! – Повернувшись к Дэру, она пояснила извиняющимся тоном: – Это они разбаловались оттого, что вы приехали, сэр. Время позднее, им давно пора спать.
Дэн Бонсолл сидел с противоположной стороны кухонного стола, устало опустив плечи и подпирая подбородок грязными руками.
– Как я уже сказал вам, сэр, – заметил он, – нам тут жилось куда лучше, когда управляющим был мистер Мелтон. Он обращался с шахтерами по справедливости, и они его уважали. Он знал имена наших жен, платил нам достаточно, чтобы содержать наши дома в порядке. Тот, кто его сменил, не пользовался у нас доброй славой, а потом он тоже ушел.
– А что вы скажете о нынешнем управляющем?
– Не хотелось бы жаловаться, сэр Дэриус, ведь вы ничего поделать не можете. Но он худший во всем Дербишире, я бы мог пари держать, если бы у меня был хоть один лишний грош. Условия на руднике Дэйл-Энд стали хуже некуда с тех пор, как он сюда явился. Первым делом снизил оплату за труд, а зима была самой холодной на памяти людей. Многие из нас болели, но не могли себе позволить оставить рабочее место. Лето выдалось дождливое, шахту заливало, а насосы у нас в таком состоянии, что в конце концов ее совсем залило. Цены на пшеницу уже поднялись и будут еще расти, это уж точно, потому как урожай запаздывает, и придется нам жить впроголодь.
