Джейн Кренц - Запоздалая свадьба
— Оставайтесь здесь. Оба, — велел он, а сам осторожно вышел из комнаты, чтобы не уничтожить, возможно, имеющиеся улики. Но здесь не было никаких кровавых следов, ни клочков ткани, оторванных в драке. Никаких признаков того, что сегодня здесь был кто-то, кроме Пирса.
Парикмахер лежал распростертый на полу, лицом вниз, в темной луже свернувшейся крови. Безжизненные пальцы покоились на рукоятке пистолета.
— Должно быть, он понял, что все потеряно, — пробормотал Энтони, громко сглотнув. — Понял, что мы гонимся по пятам и рано или поздно он кончит жизнь в петле. Поэтому и решил избежать виселицы.
— Покончил с собой, — заключил Доминик, вытирая лоб рукой. — Что ж, самый подходящий выход для джентльмена.
Тобиас еще раз взглянул на мертвеца.
— Совсем как брат.
Перед самым рассветом Лавиния вместе с Тобиасом отправились к Аспазии, чтобы сообщить новости. Хозяйка спустилась вниз сразу, как только сонная экономка доложила о посетителях. Сама она, очевидно, еще не покидала кровати, но все же умудрялась выглядеть настоящей модницей, в темном атласном халате, мягких лайковых домашних туфельках и маленьком кружевном чепце.
— Пирс застрелился? — Аспазия обессиленно опустилась на диван. — О небо! Совсем как Закери.
— После того, как Энтони и Доминик едва не застигли его на месте преступления, когда он чуть не сжег в постели престарелого джентльмена. Должно быть, понял, что все кончено, — пояснил Тобиас.
Лавиния молча наблюдала, как он идет к остывшему камину. Она отчетливо ощущала его напряжение. Он казался мрачным и задумчивым с того момента, когда она открыла ему дверь. И хотя Лавиния немедленно принесла ему большой бокал бренди, даже спиртное не подняло ему настроения. Он коротко рассказал о событиях этой ночи, и Лавиния решила сопровождать его в дом Аспазии.
— Не понимаю, — пробормотала та, сжимая борта халата у горла и ошеломленно глядя на гостей. — Судя по тому, что вы сказали, у него была достаточная фора во времени. Почему бы просто не покинуть страну?
— Не могу похвастаться, что прочитал его мысли, — ответил Тобиас, — но с самого начала было ясно, что он старается во всем подражать брату. Может, когда он понял, что разоблачен, решил уйти из этого мира тем же способом, что и Закери?
— Смерть от собственной руки. — Аспазия на мгновение закрыла глаза. — Как все это ужасно!..
— Сегодня ночью Тобиас говорил со старухой, обитательницей самых жалких трущоб, — мягко объяснила Лавиния. — Много лет назад она продала двух мальчиков человеку, сказавшему, что у него нет сыновей и поэтому он берет учеников, чтобы обучить их своему ремеслу.
— Думаю, этим покупателем и был настоящий Мементо Мори, — добавил Тобиас, по-прежнему не отрывая взгляда от остывшего камина. — И похоже, его ученики в самом деле пытались следовать по той же стезе.
— И теперь оба мертвы, — заключила Лавиния.
Обшарпанный наемный экипаж, привезший их в дом Аспазии, все еще ждал на улице. Тобиас подсадил Лавинию и сам сел напротив. В слабом свете горевшего над их головами фонарика его лицо казалось осунувшимся и угрюмым.
— Я знаю, как измучило тебя это дело, — начала Лавиния, поспешно хватаясь за подвесную ручку, когда послушная лошадь рывком взяла с места. — Но теперь все кончено.
— Да, — обронил он, глядя в окно. Сознавая, какая тьма царит в его душе, Лавиния испугалась, что ему грозит опасность с головой погрузиться в его собственный, личный, небольшой уголок ада.
— Утром тебе, разумеется, сразу станет легче, — заверила она.
— Разумеется.
Она лихорадочно пыталась придумать способ растопить лед, возникший между ними, но когда ничего не вышло, решила попробовать более прямой подход.
— Ладно, сэр, говорите начистоту. Вы в очень странном настроении для человека, только сейчас закончившего успешное расследование убийства, и не одного. Что случилось?
Сначала Тобиас, казалось, не думал отвечать. Но через несколько минут он повернул голову и взглянул на нее.
— Пирс был ненамного старше Энтони и Доминика, — глухо выговорил он.
Лавиния внезапно поняла.
— И ненамного старше Милого Неда. — Она подалась вперед и взяла его большие руки в свои. — Тобиас, ты не можешь спасти всех. Делай что в твоих силах. И этого достаточно. Должно быть достаточно. Если не смиришься с обстоятельствами, навсегда впадешь в отчаяние, которое не позволит спасти вообще никого.
Его пальцы с силой сомкнулись на ее запястьях. Буря в глазах грозила увлечь ее в свои глубины. Он ничего не ответил, но немного погодя привлек ее к себе.
Они обнимали друг друга, пока кеб не остановился перед ее домом.
Тобиас вышел, помог спуститься Лавинии и проводил до крыльца. Она открыла ридикюль и нашла ключ.
— Осталось кое-что еще, — вымолвил он, наблюдая, как она вставляет ключ в скважину.
Лавиния быстро вскинула голову:
— Что именно?
— Дело еще не завершено.
— Но Пирс покончил с собой. Что не дает тебе покоя?
— Подлинное имя Мементо Мори.
— Но, Тобиас, ты сам сказал, его, вероятнее всего, уже нет в живых. Даже если он не умер, все равно сейчас уже очень стар. Зачем он тебе нужен?
— Я хочу знать, кто ответствен за то, что два маленьких мальчика превратились в профессиональных убийц.
Глава 30
Лавиния увидела лампу назавтра в витрине небольшого магазинчика. Прелестное изделие, имитация работы безымянного древнего римлянина. Изящный рельеф изображал Александра Македонского, разрубающего гордиев узел.
Идеальный подарок.
Лавиния не колеблясь вошла в магазин.
— Веджвуд5, — сообщил владелец. — Прелестно, не так ли? Как раз подходит для кабинета джентльмена.
Лавиния подержала лампу, наслаждаясь ее весом и представляя, как она будет выглядеть на письменном столе Тобиаса.
— Вы правы, это действительно подойдет, — согласилась она и уже несколько минут спустя выходила на улицу. Лампа, предусмотрительно завернутая в несколько слоев толстой бумаги и перевязанная бечевкой, лежала в корзине среди спелых персиков, которые Лавиния, повинуясь внезапному капризу, купила у уличного торговца на углу.
Во всяком случае, будет приятно немного отдохнуть от смородины.
Она остановилась в дверях лавки, чтобы открыть зонтик.
И увидела в конце улицы Аспазию Грей в шикарном прогулочном платье. Клиентка спустилась на землю из дорогого изящного экипажа и направилась к лавке модистки.
Лавиния подождала, пока Аспазия не исчезнет в дверях, и неожиданно для себя решила вернуться на Клермонт-лейн другой дорогой.
Позже она подумала, что, возможно, из всех идей, приходивших ей в голову за всю короткую карьеру частного детектива, эта была не самой блестящей. Но было уже поздно что-то менять: она стояла в парке, напротив городского дома Аспазии, а идея властно поселилась в ее голове и не собиралась уходить. Интуиция разыгралась не на шутку, наполняя Лавинию жгучим нетерпением.