Виктория Александер - Невеста принца
— Очень наивно с моей стороны, но да, я верю ему. Бомон — человек щепетильный, как я полагаю, даже слишком. Не сомневаюсь, что он вернул бы камни, если бы мог. Я верю, когда он утверждает, что не нуждается в своей доле королевского наследства и не хочет иметь ничего общего с моей страной и со мной лично. Это несколько огорчает, но в то же время, как ни странно, восхищает. — Алексис с задумчивым видом сделал новый глоток бренди. — Виконт — человек с твердыми принципами, а они в наше время чрезвычайно редки.
— Но как все это связано с тем, что его жизнь в опасности? — нетерпеливо спросила Джоселин.
— Я как раз подхожу к этому. — Тон принца был мягким, но настойчивым, а в глазах горел странный огонь, и Джоселин вдруг внутренне сжалась от непонятной тревоги. — Как я уже объяснял, ваш муж представляет третью ветвь королевской семьи. Я с моими братом и сестрой представляю первую, а моя кузина Валентина — вторую. Воспользовавшись болезнью моего отца, которая может закончиться его смертью, в результате чего корона перейдет ко мне, она начала подстрекать народ к беспорядкам в надежде захватить власть. — Он поморщился. — Для моей страны это будет иметь самые разрушительные последствия. Моя кузина — довольно жестокая особа, и при ее правлении я вижу будущее Авалонии в самых мрачных красках.. — Алексис помолчал, словно сама мысль о Валентине на троне была слишком ужасна, чтобы развивать ее. — Я надеялся использовать камни как символ преемственности, традиции и даже, — он коротко, иронично рассмеялся, — самим Господом данного нашей семье права на престол. Символ сплочения нации, способный объединить и успокоить людей, и положить конец всяким разговорам об изменении порядка престолонаследия, которые провоцирует Валентина.
— Но вы не нашли драгоценности, — подвела итог Джоселин.
— Не нашел. Может, когда-нибудь… — Он покрутил бокал в руке. — Но зато я, кажется, нашел гораздо более мощный символ единства.
— Я не совсем понимаю… — покачала головой Джоселин.
— Неужели не понимаете? — Алексис впился в нее глазами, и у Джоселин перехватило дыхание.
— Рэнд?..
— Вы и впрямь так же умны, как и красивы. А жаль. Я не особенно люблю умных женщин…
— Вот и хорошо, поскольку мне решительно безразлично, что вы любите, а что нет, — съязвила Джоселин, но принц не отреагировал на колкость.
— Заручившись поддержкой кузена, я смог бы продемонстрировать своему народу силу и сплоченность дома Пражински. Рэнд — прямой потомок короля Фридриха и наследник престола. Но, что самое главное, он…
— Ваш символ, — бесстрастно подсказала Джоселин.
— Именно. — Алексис приподнял свой бокал и кивнул ей.
— Рэнд никогда не согласится. Он непреклонен, когда речь заходит об Авалонии. Он британский подданный и не намерен претендовать на титул принца. Он не станет во всем этом участвовать. — Джоселин убежденно покачала головой. — Рэнд ни за что не поедет с вами.
— Я в этом не сомневаюсь. — Принц надменно улыбнулся. — Со мной поедете вы. А он последует за вами.
— Не болтайте ерунды, — фыркнула Джоселин. — Мне такое и в голову не придет.
«От этого зависит жизнь вашего мужа…» И широко раскрыла глаза, полные ужаса, догадавшись, о чем идет речь.
— Я вижу, вы, наконец, все поняли, — усмехнулся Алексис.
— Вы блефуете, Алексис, — собравшись с духом, заявила Джоселин. — Вы не посмеете причинить ему зло.
— Разумеется, лично я не подниму руки на своего кузена, это было бы гадко. Но я, ни минуты не колеблясь, прикажу убить его, если понадобится. Я, конечно, предпочел бы не делать этого, но… — Он пожал плечами. — Все в ваших руках.
Джоселин изумленно уставилась на него.
— Вы не смеете так поступить!
— В отчаянной ситуации поневоле прибегаешь к отчаянным средствам, — ответил он небрежно. — Но удовольствия мне это не доставит.
— Ах, это, конечно, меняет все дело, — едко сказала Джоселин.
— Разница между мной и Валентиной в том, что ее-то как раз все это очень позабавило бы. — Алексис допил бренди и заново наполнил бокал. — Итак, мы выезжаем завтра на рассвете. Я все подготовил. Экипаж будет ждать…
— Я никуда не поеду, — попятилась Джоселин, стараясь не выдать охватившей ее паники.
— Так вы сомневаетесь во мне? — спросил он резко. — Не совершите ошибки, милая Джоселин. Мне действительно жаль лишать жизни собственного кузена, но я это сделаю, более того, найду способ обернуть его гибель себе на пользу. Возможно, обвиню в ней Валентину. А что, неплохая мысль! Мертвый принц… Мученик. Теперь, когда я думаю об этом, мне этот вариант кажется даже более предпочтительным…
— Прекратите! — Она протянула руки ладонями вперед, как бы пытаясь отгородиться от этого человека. Хорошо. Я поеду. Но… — Она втянула в себя воздух. — Что если Рэнд не поедет за мной?
— О, в этом не сомневайтесь, — доверительно улыбнулся Алексис.
— А если все-таки не поедет? — Джоселин несколько раз прошлась взад-вперед по комнате. — Вдруг он подумает, что я, в конце концов, из двоих выбрала вас? Он знает вас и знает, что вы можете предложить мне. Это именно то, о чем я когда-то мечтала. Что, если Рэнд решит… Она остановилась и посмотрела на Алексиса с растущим страхом. — Отпустить меня?
— Нет. — Принц неторопливо сделал еще глоток. — И, мимо того, что вы его жена, а он в большой степени собственник, как я подозреваю, он любит вас.
— Почему вы так считаете? — Джоселин затаила дыхание.
— Дорогая моя, это всегда можно понять по тому, как мужчина смотрит на женщину. Мой кузен положительно без ума от вас. Вы — его слабое место. Любовь сбивала ног мужчин и покрепче. И еще… — Алексис задумчиво взглянул на нее. — Он сказал, что доверяет вам. Если это действительно так, он не поверит, что вы покинули его добровольно. Смотрите на это, как на испытание меры его доверия. Верит он вам или же нет?
— Он мне верит, — твердо сказала Джоселин, отметая тень сомнения.
— Тогда рыцарская натура заставит его устремиться вам на помощь.
— Он возненавидит вас за это, — выпалила Джоселин. — А я уже ненавижу вас!
Алексис закатил глаза и схватился за сердце.
— Ох, только не это, — процедил он насмешливо. — Неужели вы думаете пронять меня чем-то подобным? — Его лицо помрачнело. — Я стараюсь спасти свою страну, ее будущее. Если я сумею сделать это сейчас, пока насилие не прорвалось наружу, самая непримиримая ненависть кузена и его жены в придачу окупится с лихвой. Любая цена здесь не будет чрезмерной.
Джоселин вскинула подбородок.
— Даже если Рэнд и приедет в Авалонию, он не станет помогать вам!
— И все-таки я собираюсь воспользоваться этим шансом. Кузен лучше других понимает, что такое долг перед страной и ответственность за нее. Как только он окажется в Авалонии, я приложу все усилия, чтобы убедить, что мне не обойтись без его помощи. Ради того, чтобы предотвратить кровопролитие… Черт возьми, Джоселин! — Принц со стуком опустил бокал на стол. — Как вы не можете понять? Я вовсе не хочу идти на этот шаг, но ничего другого придумать не могу. На карту поставлено будущее моего государства, и я сделаю все для его спасения.
