Барбара Пирс - Запретное влечение
– Карлайл, у тебя, похоже, началась полоса неудач, – мрачным тоном заметил Кадд. – Невольно поверишь в проклятие Солити, если задумаешься обо всем, что произошло, всерьез.
Столкновение Фейна с экипажем, которое едва не стоило ему жизни, привело всех в мрачное настроение, особенно теперь, когда стало ясно, что кто-то пытается убить и его, и Килби. Он и его друзья собрались в библиотеке Рамскара, украшенной коллекцией оружия. Комната отражала вкусы хозяина: он верил, что оружие является последним доводом в решении конфликтов.
Вдоль стен стояли шкафы, заполненные книгами. В каждом углу были доспехи средневековых рыцарей, вооруженных копьями и похожих на стражников. У стены, с северной стороны, высоко над камином, висела шкура леопарда, трофей, доставшийся Рамскару от предков.
Это была любимая комната Фейна, который восхищался вкусом своего друга. Так как дом Рамскара был меньше городских резиденций его приятелей, то комнаты в нем служили для нескольких целей. Но для джентльмена, который жил в этом доме один, здание было даже излишне большим.
– Это полоса неудач, проклятие или чья-то рука, пытающаяся замаскироваться под перст судьбы? – рассуждал вслух Фейн. – Я видел отметины на шее моей жены. Кто-то проследовал за ней до самого озера и пытался утопить ее.
Каждый раз, когда он думал о том, что мог потерять Килби, его горло сжималось от горечи.
Эверод вытянул длинные ноги, усевшись в большое кресло красного дерева.
– Как ты думаешь, что остановило этого негодяя?
Фейн растерянно почесал подбородок.
– Я не знаю, может, то, что Килби перестала бороться. Он подумал, что она мертва. Или услышал что-то и убежал.
Герцог ударил кулаком по стене так, что железные мечи зазвенели.
– Черт побери, из всех мест, которые только существуют, я выбрал это, потому что считал, что семейный особняк будет самым безопасным.
– Карлайл, ты должен прекратить корить себя. Никто бы на твоем месте не подумал, что является объектом слежки, – сказал Рамскар, как всегда проявляя благоразумие.
Он оперся о невысокий шкаф. По обе стороны от него висели пять масок его покойных предков.
– Если вообще за вами следили. Ты узнал, кто скрывается за этим? Может, ты спугнул какого-то бродягу?
– В этом-то и проблема, Рам, – ответил Фейн, едва сдерживая гнев. – Я не знаю, кто стоит за всем этим.
Но это не означало, что он не готов был назвать подозреваемых.
– Я думаю, что главный подозреваемый – это брат твоей герцогини, – сказал Кадд, обнажая меч, инкрустированный драгоценными камнями, и пробуя лезвие большим пальцем. – Ты стал для него главным врагом, когда увез его сестру. Пока тебя не было, Ниппинг только и делал, что пытался вызвать сочувствие света. Он сказал, что ты выкрал леди против ее воли. Фейн с недоумением присвистнул. Никто бы не смог поставить под сомнение благородство его помыслов. В конце концов, он женился на Килби.
– Ниппинг может говорить что угодно. Килби теперь принадлежит роду Карлайлов. Ему следует беспокоиться лишь о том, что я с ним сделаю, как только доберусь до него и уверюсь в том, что с Килби все в порядке.
Кадд осторожно вернул меч в ножны и поставил его на место.
– Думаю, что никто не обратил внимания на жалобы Ниппинга. Броули распространил весть о том, что ты покинул город, чтобы как можно скорее жениться на любимой леди. Очень романтичная история. Новость о том, что ты готов жениться по любви, перевесила рассказы маркиза о том, что эта леди была под его опекой.
Рамскар потер левую бровь, на которой был заметен маленький шрам.
– Я согласен с Каддом. Если даже кто-то и подумает, что леди выкрали, все светские дамы будут вздыхать, считая твой поступок романтичным.
Фейн состроил гримасу.
– Чудесно.
Он не хотел, чтобы его считали романтическим героем. Он лишь защищал женщину, которую считал своей по праву.
– Теперь я понимаю, почему моя матушка так поддерживает эту сказку.
Его друзья хмыкнули в ответ, представляя, какие истории еще предстоит услышать свету от герцогини, наделенной живым воображением.
– Без сомнения, – сказал Эверод, скрещивая руки на груди. – Но кроме Ниппинга, есть еще ряд джентльменов, которые могли бы назваться твоими врагами.
– Холленсвот! – воскликнул Кадд. – Этот человек презирает тебя. Он оскорбляет тебя за твоей спиной, надеясь, что ты вызовешь, его на дуэль. Насколько я знаю, он все еще в городе.
Фейн также думал о бароне. Холленсвот никак не мог признать, что его брат повинен в собственной смерти. Поединок, который состоялся между бароном и Фейном на ярмарке, должен был положить конец их противостоянию. Но Фейн не доверял этому человеку. Злость могла толкнуть Холленсвота на то, чтобы напасть на Килби. Какой еще способ можно придумать, чтобы наказать человека, который, по его мнению, отнял у него то, что он высоко ценил?
– Кто-нибудь еще? – спросил Рамскар, и его карие глаза вопросительно обвели всех присутствующих.
– Но как далеко мы зайдем? – закатив глаза, сказал Фейн, представив, что они продолжат этот список до бесконечности. – Тюллей? Белтон? Никот? Крайне?
Даже друг Килби Дакнелл недолюбливал Фейна.
Неудивительно, что сестра и матушка так волновались за Фейна. С тех пор как умер отец, он только и делал, что наживал себе врагов. Женитьба на Килби была его единственным благоразумным поступком и говорила о том, что он умел принимать ответственные решения.
Он посмотрел на своих друзей и решительно сказал:
– Мы начнем с Арчера. А затем двинемся дальше. Что-то подсказывает мне, что человек, который так страстно желает моей смерти, разозлился на меня совсем недавно. Нападение и на меня, и на Килби, – это жест поспешный и непродуманный.
– Именно этим и объясняется, почему его попытки провалились, – заметил Эверод. Фейн тронул графа за плечо.
– Рам, сделай мне одолжение. Я оставил Килби в доме своей сестры. Я уверен, что Броули надежен, как скала. Но у меня на душе будет спокойнее, если я буду знать, что вы оба присматриваете за моей женой и сестрой. Прошу тебя, поезжай к ним и помоги до моего возвращения.
Рамскар взял со стены топорик, который выглядел довольно устрашающе. Он владел этим оружием так же виртуозно, как и его первый хозяин.
– Я буду защищать Килби, как родную сестру, Карлайл.
Килби чувствовала себя сбитой с толку. Поднимаясь по дорожке к дому леди Квеннел, она ощущала грусть. Арчер силой и угрозами вынудил ее к отъезду. Пять дней спустя она возвращалась сюда замужней леди.
Если бы родители были живы, они одобрили бы ее выбор. И отец, и матушка были бы польщены тем, что она вошла в знатную и влиятельную семью Солити, Отец Килби, наверное, высказал бы ряд опасений относительно того, сможет ли молодой герцог обеспечить счастье дочери. Килби улыбнулась при мысли о том, как ее отец стал бы строго наставлять Фейна, рассказывая ему об обязанностях хорошего мужа. Она не сомневалась, что Фейн сумел бы убедить ее отца в том, что имеет самые серьезные намерения. Он сделал бы это с такой же непринужденностью, с какой очаровал ее.
