Розалинда Лейкер - Серебряное прикосновение
— Я люблю тебя, Энн, — вздохнул он, с трудом оторвав свои губы от ее губ. Только такие слова могут извинить мужчину, если он продвигается к цели слишком быстро. — Я полюбил тебя, как только увидел тогда вечером и библиотеке. Только ты нужна мне. — Ложь легко слетала с его языка, его вожделение придавало ей особенную убедительность. — Я хочу доказать тебе, как много ты для меня значишь.
Он снова прижал ее к себе, она положила руки ему на плечи, и он заглянул в ее раскрасневшееся лицо; она сама была похожа на бутон прекрасного цветка, распустившегося благодаря новому чувству.
— Я тоже тебя люблю, Мэтью. Я всегда чувствовала, что мы с тобой похожи. Ты тоже был одинок. Теперь ни один из нас не будет чувствовать себя одиноким.
— Никогда. — Он едва слышал, что она говорила, полностью сосредоточившись на ощущении обнимавших его мягких рук, вдыхая восхитительный аромат ее волос и кожи. Они снова поцеловались, он был готов уже опрокинуть ее на траву, но когда она резко отстранилась, это сразу обескуражило его.
— Пойдем и скажем родителям, сейчас же! — воскликнула она, сияя.
Ошеломленный, он растерянно заморгал, как будто не расслышал, что она сказала.
— Ты о чем?
— О нашей свадьбе. О, как я хочу, чтобы это случилось быстрее! — Она выскользнула из его объятий и схватила его за руку. — Побежали!
Его первой мыслью было, что она сошла с ума. Затем его охватила паника. Он неожиданно представил себе реакцию ее отца и Джеймса Эшдейла, если они узнают, во что он замешан и какие дал обещания Энн. Отношение ее отца мало его волновало, в отличие от отношения хозяина. Он хорошо справлялся со своей работой в библиотеке и очень этим гордился, тем более что Эшдейл был им очень доволен. Рекомендация такого влиятельного человека подняла бы его престиж и сделала ему протекцию на ответственный пост в архиве национального музея, который недавно открылся. Если Эшдейл узнает, что он путался с дочерью его друга, это будет концом его карьеры.
— Подожди! — Он схватил ее за руку. — Энн, тебе только шестнадцать. Твои родители не согласятся на скорую свадьбу, они недостаточно хорошо меня знают. Нам нужно запастись терпением. А пока мы можем писать друг другу, как договорились.
Ее рука бессильно соскользнула с его плеча, голос дрожал:
— Я не смогу прожить без тебя и дня, теперь, когда мы признались друг другу.
— Я чувствую то же самое, но ты же понимаешь, что я прав.
Она понимала. Ее отец не протестовал, узнав о решении Джосса жениться на Элис, зная спокойный нрав своего сына, был строг к Летисии и ее амурным делам, пока не убедился, что она руководствуется в своем поступке сердцем, а не головой. В отношении же Энн он будет еще более осторожен, учитывая ее молодость и неопытность, а также то, что Мэтью был первым мужчиной, который проявил к ней интерес. Интерес? Мэтью любит ее! Ничто не помешает им быть вместе. Она подняла голову и сказала умоляюще:
— Позволь мне поехать с тобой. Мы поженимся вдали от этих мест, и никто не сможет нас разлучить.
Мэтью лишился дара речи. Он быстро притянул ее к себе, задумчиво на нее посмотрел, как бы обдумывая свои слова.
— Ты знаешь, мне осталось работать каких-то пять-шесть дней. Потом ты согласна уехать?
— Я готова уехать хоть сейчас, стоит тебе только захотеть.
Он почувствовал угрызения совести. Он не хотел делать ей больно, но ее предложение он мог обернуть в свое преимущество.
— Но это должно оставаться в строжайшей тайне.
Она с готовностью ответила:
— Никто не заподозрит. Я обещаю.
Он отстранил ее от себя и посмотрел на нее с нежностью, но тут же вспомнил, что может потерять расположение Эшдейла.
— Тогда давай разработаем план.
Они продумали все детали. Когда они расставались, она обвила руками его шею. Теперь, тая под его пылкими поцелуями, она отбросила всякий стыд в неожиданном порыве страсти. Ее как будто закружил вихрь желания. Когда он отпустил ее, ее лицо было серьезно — она поразилась собственной реакции, и они еще раз слились в прощальном поцелуе, прежде чем расстаться. Домой она бежала бегом, а он стоял и смотрел ей вслед.
Во дворе она остановилась, оглянулась и увидела его, стоявшего на том же месте, его светлый плащ белел в сгущающихся сумерках. Она теперь ничего не боялась, их тайный план начал осуществляться. Вместо того, чтобы быстрее пойти к дому, она провожала Мэтью полным любви взглядом, как если бы была уверена, что ветер донесет до него эту ласку.
Все последующие дни она собирала вещи и некоторые мелочи, которые собиралась взять в дорогу, и складывала их в маленькую дорожную сумку, которую прятала за буфетом.
Она написала письмо родителям, собираясь оставить его на подушке, когда покинет дом. Когда настал день побега, родители должны были поехать к Эшдейлам, a Летисию с Ричардом пригласили на бал в город. Даже братьев не должно было быть дома, так как этим летом они спали на веранде под тентами. Слуги находились на кухне и тоже ничего не должны были видеть.
Во второй половине дня все занялись своими делами. С наступлением вечера она поймала себя на мысли, что с любопытством стороннего наблюдателя смотрит на суету в доме, как будто это ее совсем не касается. Когда родители собирались идти в гости, она спустилась в холл, чтобы посмотреть на их сборы. Это был один из их последних визитов к Эшдейлам этим летом. Когда мать спустилась вниз, Энн, как всегда, поразилась ее красоте. Этим вечером Эстер надела шелковое платье густого синего цвета. Оно не было новым, но ей шло все: было ли это вечернее платье или костюм для работы в саду — все смотрелось на ней великолепно.
— С тобой все в порядке, Энн? — спросила она, нахмурив брови. В ее голосе звучало беспокойство.
Энн почувствовала, что невольно краснеет, осознавая свою вину.
— Да, а почему ты это спрашиваешь?
Эстер пожала плечами.
— Ну, я не знаю. У меня сложилось впечатление, что в последнее время ты caмa не своя.
Для Энн эти слова были предлогом для того, чтобы подойти и обнять свою мать. Этого бы никогда не случилось в другой ситуации.
— Перестань беспокоиться за меня. Иди и отдохни.
К ее облегчению в это время отец достал карманные часы и сверил время.
— Пора идти, Эстер, если мы не хотим опоздать.
Эстер кивнула в знак согласия и накинула шаль на плечи. В душе она надеялась, что сегодня вечером Джеймс будет уделять больше внимания гостям, а не ей. Джон всегда это замечал.
— Тогда спокойной ночи, Энн, дорогая. Я надеюсь, ты уже будешь спать, когда мы вернемся. Мы постараемся не беспокоить тебя.
