Пенелопа Уильямсон - Сердце Запада
Веревка сильно затянулась вокруг ее шеи, не позволяя дышать. Эрлан неосознанно подняла руку и вцепилась в кожаную удавку, пытаясь ослабить ее.
Огромный белый демон направился прямиком к ней. На его лице застыла маска ярости, и Эрлан испуганно отшатнулась.
– Он держит ее на привязи!– взревел великан. – Проклятый ублюдок держит девушку на поводке как собаку!
Хозяин встал перед Эрлан. Громадный демон ударил его в живот, отчего хозяин упал на четвереньки на пыльную покрытую навозом улицу. Но тут же быстро вскочил на ноги, засунув руку в карман ханьфу, где прятал небольшой нож, орудие своего ремесла.
– Та ма[27]! – выругался бандит сквозь сжатые зубы. Но не решился нанести фон-квею ответный удар, а вместо этого, подобно трусливой змее, каковой и являлся, набросился на Эрлан. Его жесткая ладонь обрушилась на щеку рабыни, издав звук, похожий на щелканье бича. Девушка упала бы, если бы огромный дьявол не удержал ее, подхватив сзади за плечи. На глазах Эрлан выступили слезы боли. Она моргнула и к своему удивлению увидела, что женщина с огненными волосами внезапно встала перед хозяином и направила маленький пистолет ему в лицо.
– Только дернись, китаец, – прошипела она голосом, напоминающим горячий дым, – и останешься без носа.
Тем временем будущий муж Эрлан взволнованно переминался с ноги на ногу и заламывал руки:
– Святый Боже! Миссис Йорк! Мистер Скалли! Пожалуйста! Что вы делаете?
Прокладывая животом себе путь, к ним с важным видом подошел чужеземный дьявол, толстенный как торговец рисом.
– А сейчас Ханна, малышка, – произнес толстяк, – почему бы тебе не засунуть пистолет обратно в карман и не позволить этим китаезам самим разобраться со своими делами?
Незнакомец повернулся, и на солнце блеснула семиконечная звезда на его груди. Звезда была дурной приметой, так что Эрлан быстренько отвернулась. Боги свидетели, ей не нужен еще один плохой знак.
– И ты здесь, братец Джере, – сказал жирдяй, глядя на великана позади Эрлан. – Разве уже был свисток об окончании смены? Или желаешь лишиться дневной платы?
Эрлан внезапно осознала, что огромный дьявол все еще держит ее. Она ощущала тепло и тяжесть его рук на своих плечах, но, как ни странно, не находила прикосновение неприятными.
– Да мне плевать на проклятый свисток! – ответил защитник на чистом английском, к которому привыкла Эрлан, хотя в его голосе все еще грохотала драконья ярость. – Этот желтокожий ублюдок тащит женщину на поводке, и в этом чертовом городе наверняка должен быть закон, который такое запрещает.
Толстяк потер подбородок рукой, похожей на медвежью лапу.
– Если такой закон и существует, то я никогда о нем не слышал.
Огненная женщина помахала маленьким пистолетом под двойным подбородком жирдяя.
– Маршал Доббс, от вас пользы не больше, чем от трехногого мула. Почему бы вам не вернуться к прихлопыванию мух и почесыванию задницы, а это дело оставить мне и миссис Маккуин? – Она посмотрела назад через плечо на лавочника Ву. – Извини, Сэм, но ты не женишься на этой девушке, пока мы не убедимся в её согласии.
– Святый Боже.
Толстяк подтянул свой ремень.
– Послушай, Ханна, малышка...
– Перестань называть меня Ханной-малышкой, а не то я проделаю дыру в твоем оловянном значке. – Она повернулась к Эрлан, и ее лицо смягчилось. – Пойдем, дорогая...
Хозяин резко взмахнул ладонью.
– Цао ни, Ло Мо[28]! – рявкнул он. – Китайская девчонка, она оставаться.
Женщина с волосами цвета луны шагнула вперед, встав между Эрлан и хозяином.
– Будьте любезны, отойдите, сэр, – промолвила она голосом, напоминающим проносящийся над снегом ветер. Она долго и спокойно смотрела на бандита, и, к удивлению Эрлан, отступил именно бок тоу дой.
Китаянка по-прежнему ощущала на плечах тяжесть и тепло рук великана.
Он осторожно развернул ее лицом к себе. Его пальцы действовали ласково, пока он маленьким ножиком перерезал прочную кожаную веревку, а затем фон-квей добрым голосом сказал:
– Иди с миссис Йорк. Уверен, она позаботится о тебе. Но запомни вот что, малышка: здесь никто не может заставить тебя сделать то, чего ты сама не хочешь.
Эрлан ничего не ответила, но не сумела отвести взгляд от его глаз. Таких темно-серых глаз цвета дождливого неба она никогда раньше не видела. И в них светилась странная смесь жестокости и нежности.
Эрлан усилием воли двинулась с места и позволила двум дьяволицам увести себя. Ей потребовалась вся выдержка, чтобы не повернуть голову и в последний раз не взглянуть на великана.
Она покачивалась на крошечных золотых лилиях, обходя зловонные кучи навоза, разбросанные на дороге. Aйя, это место воняло сильнее, чем телега очистителя ночных горшков.
Все в Королевстве цветов слышали о Мей-Квок, прекрасной земле под названием Америка, где улицы усыпаны слитками золота, такими же толстыми, как буйволовые лепешки на рисовом поле. Но на здешних улицах лежал только лошадиный навоз – должно быть, какой-то дурак сослепу принял его за золото.
Испускающаяпар и кишащая мухами куча находилась прямо на пути Эрлан. Она приподняла свою ханьфу и обошла ее, ступая крохотными грациозными шажками на высоких изогнутых деревянных резных туфельках.
– О, Боже! – воскликнула огненная женщина. – Только посмотри на ее ступни! Что с ней сделали – что эти язычники делают с бедными девичьими ножками!
Эрлан почувствовала, как кровь прилила к щекам, когда дьяволицы остановились и принялись в ужасе разглядывать ее золотые лилии.
Действительно, ноги Эрлан были не такими, какими должны. «Но не этой огненной женщине тыкать в меня пальцем, – возмущенно подумала китаянка, – когда у неё самой ножищи огромнее, чем сампаны[29]». Эрлан ничего не могла поделать с тем, что когда пришло время создания золотых лилий, мать оказала ей медвежью услугу, не позволив перевязчику ног забинтовать ступни дочери так туго, как положено. Ноги Эрлан не стали двумя изящными семисантиметровыми дугами, а выросли длиной почти в тринадцать сантиметров. Когда Эрлан повзрослела достаточно, чтобы понимать такие вещи, то стала переживать, что столь несовершенные золотые лилии снизят ее ценность в качестве невесты. Какой бы богатой и красивой лицом она ни была, ни один достойный мужчина не женится на девушке с большими ногами.
Как только Эрлан поднялась по ступеням отеля, его вывеска заскрипела на ветру. Сосновый пол усеивали липкие комочки просочившейся смолы, а некрашеные стены были выщерблены отверстиями от сучков. Огненная женщина зашла за высокий стол и достала ключ. Эрлан последовала за двумя дьяволицами вниз по коридору в маленькую комнатку, умещающую в себе простую железную кровать, сосновый комод и умывальник.
