Лиз Карлайл - Тень скандала
Глядя в ее бездонные голубые глаза, Эдриен решил, что это лучшее предложение, которое он слышал в последнее время.
На следующее утро Грейс проснулась в доме, который казался пустым и вымершим. Эдриен ушел перед рассветом, оставив ее, сонную и утомленную, после двух часов медленных и изысканно мучительных занятий любовью. Напоследок он крепко поцеловал ее, шепнув что-то о первом поезде, отбывавшем с Юстонского вокзала. И она ощущала его отсутствие как тупую боль в сердце.
Раздвинув шторы, девушка увидела, что туман уже поднялся. За окном моросил дождь, и булыжная мостовая тускло поблескивала в желтоватом свете газовых фонарей. Мимо, дребезжа, проехала повозка молочника, который сгорбился на облучке, прячась от дождя за обвисшими полями шляпы.
Охваченная странным беспокойством, Грейс позавтракала в одиночестве, а затем провела два часа в детской, вдалбливая таблицу умножения в голову Тедди, пока брат пытался подпалить его брюки, а попугай хлопал крыльями, выкрикивая:
— Помогите! Британский пленный!
— Мне кажется, что британский пленный — это я, — заявил наконец Тедди, отодвинув грифельную доску. — Это арифметика похуже «Черной дыры» Калькутты.
Грейс вздохнула.
— Там погибло более сотни лучших сынов Англии, — напомнила она.
Том, сидевший на табурете, предназначенном для провинившихся, в углу комнаты, подал голос.
— Можно я слезу? — с надеждой спросил он. — Я уже усвоил свой урок.
— Хорошо, — отозвалась Грейс. — Сходи к Хиггенторпу и узнай у него, закончили ли горничные убираться в оранжерее. Нужно вернуть Мило на место, пока кухарка не приготовила из него жаркое.
Попугай захлопал крыльями, протестуя.
— Пррелесть! Пррелесть!
— Ты опоздал со своей лестью, старина, — мрачно отозвалась Грейс.
— Что за шум? — произнес вкрадчивый голос с порога. — Кажется, я пришел вовремя.
Обернувшись, Грейс увидела лорда Лукана, который проследовал внутрь небрежной походкой.
— Один плут стоит за другого, — заметила она со слабой улыбкой. — Пришли вступиться за бедняжку Мило?
— Отнюдь. Скорее порекомендовать соус из мадеры, — отозвался Лукан. — Если вы намерены подать его в тушеном виде.
— О, она не собирается его есть, дядя Лукан, — заверил его Том. — Просто она злится, потому что Тедди никак не может выучить таблицу умножения и потому что я чиркнул спичкой рядом с его штаниной.
Лорд Лукан просиял белозубой улыбкой.
— Моя дорогая, не стоит морщить ваш прелестный лобик. Смотрите, наконец-то выглянуло солнце. Что вы скажете, если я возьму крикетную биту и мы с мальчиками пойдем в парк, чтобы немного пошалить?
Грейс бросила на него скептический взгляд.
— И кто будет шалить, лорд Лукан? — поинтересовалась она. — Вы или они?
Его улыбка стала просто ослепительной.
— Конечно, они, мэм, — отозвался он. — Я ведь уже вырос.
— Догадываюсь. — Грейс захлопнула учебник по арифметике. — Тем не менее спасибо. Я принимаю ваше любезное предложение и внесу соответствующую пометку в долговую книгу вашей сестры.
— Ах этот ваш острый язычок! — ухмыльнулся Лукан вставая. — Настоящая бритва.
— Осмелюсь предположить, это лучше, чем вилка, — заметила Грейс, убирая учебник на полку.
— Пожалуй. Но надо признать, что вы орудуете тем и другим, мэм, достаточно ловко, чтобы незадачливые воздыхатели ходили по струнке. — Лукан достал биту и мяч из корзинки у двери. — Пойдемте, парни. Надевайте свои куртки.
— Ура! — закричали мальчики, вылетев из комнаты. Однако на пороге лорд помедлил.
— Но, просто чтобы я знал, мисс Готье, вы уже обо все договорились с моим старшим братом? — поинтересовался он, покачивая битой, которую изящно держал двумя пальцами. — Я хочу сказать, что пророки — жутко напыщенная и мрачная публика, вы не находите? Не говоря уже о философских заморочках, от которых у нормального парня сводит скулы. К тому же некоторые женщины, скажем прямо, предпочитают златовласых греческих богов падшим ангелам с их демоническими…
— Лорд Лукан. — Грейс протянула руку. — Дайте мне биту.
Его брови взлетели на лоб.
— Нет уж, спасибо. Я видел, какой у вас удар. — Он одарил ее хищной улыбкой. — Похоже, победил сильнейший. Обычная история, не так ли? Ладно, не буду заставлять мальчиков ждать. — Он повернулся и шагнул к двери, чуть не налетев на свою сестру.
— Что ему было нужно? — подозрительно спросила Аниша, оглянувшись через плечо на поспешившего прочь брата.
— Всего лишь отвести мальчиков на прогулку, — отозвалась Грейс ровным тоном. — Как вы себя чувствуете сегодня утром?
Аниша вздохнула, плюхнувшись в кресло.
— А я хотела пообщаться со своими сыновьями, — посетовала она, опершись на локоть. — Похоже, если Лукан и дальше будет проявлять такое рвение, отрабатывая свой долг, мальчики будут играть в мяч лучше, чем читать.
— Не надо отчаиваться, — сказала Грейс, усевшись напротивнее. — У Лукана доброе — хотя и не очень чистое — сердце, а дети сейчас в том возрасте, когда нуждаются в отцовском влиянии.
— Вы меня пугаете, — усмехнулась Аниша. — Вряд ли есть понятия более несовместимые, чем «Лукан» и «отцовство». Кстати, куда понесло Раджу ни свет ни заря?
Грейс приподняла брови.
— Вы спрашиваете у меня?
— Конечно, — ответила Аниша. — Кто может знать это лучше?
Пришла очередь вздохнуть Грейс. Очевидно, в доме ясновидящих не может быть секретов. Хотя, почему тогда Аниша не знает ответа на свой вопрос?
— К лорду Бессету, — сказала она.
— В Йоркшир? — изумилась Аниша.
— Насколько я поняла, да. Он отбыл с Юстонского вокзала.
— Поездом? — Брови Аниши сошлись на переносице. — Я даже не знаю, где это.
— Кажется, на севере, — предположила Грейс. — Моя французская гувернантка считала изучение географии Англии пустой тратой времени.
— Серьезно?
— Вполне. Она свято верила, что в один прекрасный день Франция восторжествует и города и графства будут просто переименованы, так что нет нужды запоминать их.
— Вот они, издержки иностранного обучения! — заметила Аниша, усмехнувшись. — Какой только ереси нас с вами не обучили!
Они рассмеялись, но смех быстро затих, уступив место тягостному молчанию.
— Нет, серьезно, — сказала Грейс после долгой паузы. — С вами все в порядке?
Аниша бросила на нее странный взгляд из-под темных ресниц.
— Раджу рассказал вам?
Грейс отвела взгляд.
— Мне очень жаль, Аниша, — сказала она. — Кажется, вы питали к Рэнсу определенные чувства?
Та издала горький смешок.
