Анна Грейси - Похищенная принцесса
* * *
Вскоре после того, как джентльмены присоединились к дамам, Калли встала и извинилась. Мужчины тут же поднялись, и она почувствовала себя смехотворно смущенной, словно у нее на лице было написано, что она торопится на свидание.
Тибби тоже незамедлительно подскочила, сообщив, что если леди Госфорт не возражает, она хотела бы заняться подготовкой к урокам. Леди Госфорт ответила, что прекрасно понимает, и что у нее тоже есть дела.
Это стало для всех сигналом расходиться. Нэш и остальные джентльмены откланялись, и Гэбриэл не спеша вышел их проводить.
Калли торопливо поднялась в свою спальню, схватила небольшой матерчатый сверток и спустилась в библиотеку ждать. Несколько минут спустя открылась дверь, и вошел Гэбриэл.
Он помог ей устроиться в кресле и сам присел рядом. – Итак, что вы хотели обсудить?
– Если мы завтра отправимся по магазинам, мне потребуются деньги.
– Да, конечно. – Гэйб вытащил из кармана несколько банкнот.
Калли широко распахнула глаза.
– Нет, я не имела в виду, что вы должны дать мне денег. Я хотела, чтобы вы помогли мне их получить. Папа оставил мне деньги под опекой, но потребуется время, пока я получу к ним доступ. И пока адвокаты занимаются оформлением, мне нужна какая-то сумма на текущие расходы.
Гэбриэл выглядел ошеломленным. И заинтригованным. – И что вы думаете предпринять? – Он не убрал банкноты обратно.
– Я бы хотела, чтобы вы продали для меня кое-какие драгоценности. – Принцесса развернула ткань и показала ему камни, надеясь, что их хватит.
Гэйб очарованно склонился над свертком.
– Это то, что я думаю?
– О чем именно вы говорите?
– Вот об этом. – Он схватил ткань и поднял ее таким образом, что она развернулась. Калли удалось перехватить рассыпающиеся драгоценности, пока они не упали на пол.
– Точно! – воскликнул Гэйб. – Это нижняя юбка!
Калли выхватила ткань у него из рук.
– И все-таки вы занимались контрабандой, – заявил он. – Драгоценностей. Я женюсь на прекрасной контрабандистке.
– Я не контрабандистка, – раздраженно возразила она, в замешательстве сворачивая нижнюю юбку. – Я спрятала их, чтобы уберечь от воров.
– Кое-кто назвал бы налоговую политику таможенного и акцизного управления своего рода воровством, но мы не будем придираться. – Он изучающе оглядел оставшуюся горку вшитых драгоценностей. – Это одна из причин, по которым граф Антон преследует вас?
– Нет! Все это моя собственность. Ни один из этих камней не принадлежит королевскому дому Зиндарии – и не смотрите на меня так, словно это неправда.
– Я просто размышлял о том, что в праведном гневе ваши глаза сверкают ярче любых изумрудов.
Калли предпочла проигнорировать это замечание. Он мастерски умел отвлекать внимание.
– Это все подарки – от папы или Руперта: на помолвку, на свадьбу, на дни рождения и другие праздники. Мой муж всегда четко разделял то, что принадлежит мне и то, что является фамильными драгоценностями, собственностью короны. Я взяла только свои собственные украшения. Эти жемчуга, к примеру, папа подарил мне на шестнадцатилетие. Я одевала их на свадьбу.
– Тогда вы, разумеется, ни в коем случае не должны их продавать.
Женщина бросила на него расстроенный взгляд. Только сегодня он пообещал не игнорировать ее решения, а теперь спорит с ней.
– Они мои, и я собираюсь их продать.
– А если у вас будет дочь?
Она изумленно уставилась на него.
– Не будет. – Девять лет супружества подарили ей только одного ребенка, а сейчас она собиралась вступить в фиктивный брак. Откуда, по его мнению, возьмется еще один ребенок?
Гэбриэл упрямо стиснул зубы.
– Не зарекайтесь. Но даже если и не будет, когда Ники женится, разве вы не захотите передать его невесте свои жемчуга, чтобы она надела их на свадьбу? Или если однажды у него появится дочь, и она будет готовиться к своему первому выходу в свет, разве не будет для нее чем-то особенным надеть бабушкины жемчуга?
Калли заколебалась. Ей никогда раньше не приходило в голову, что Ники могут потребоваться ее драгоценности. Она всегда думала о них как о капитале для начала новой жизни.
– Почему вас это волнует?
Гэйб пожал плечами и отвел взгляд.
– Просто я знаю, что для женщин обычно важны такие сентиментальные вещи. Вроде вашей тиары. Она очень дорога вам, так как принадлежала вашей матери.
– Да, верно.
– Поэтому вам никогда не придет в голову продать ее.
Калли засмеялась.
– Нет, не придет, но вовсе не по той причине, что вы подумали.
– Почему нет?
– Потому что бриллианты в маминой тиаре – поддельные.
У Гэбриэла отвисла челюсть.
– Я говорила вам, что моя мать была из знатной, но очень бедной семьи – все их драгоценности были поддельными. Но это были подделки высокого качества, они могли обмануть всех, кроме настоящих экспертов. – Принцесса усмехнулась. – Как говорила мама «в конце концов, мы королевской крови, и если уж мои камни поддельные, это должна быть лучшая подделка в Европе».
Гэбриэл рассмеялся. – Мне нравится ваша мать.
– Да, она была восхитительной.
– Когда она умерла?
– Когда я была совсем маленькой. Несчастный случай во время верховой прогулки. Папа женился на ней, потому что она была принцессой, но мне кажется, потом они влюбились друг в друга. Во всяком случае, мне нравится так думать.
Гэйб промолчал, но она чувствовала на себе его пристальный взгляд.
– Папа всегда хотел поменять их на настоящие камни, но я отговаривала его, так как тогда это была бы уже не мамина тиара.
Калли сделала глубокий вдох и вернулась к главному вопросу.
– Но мне надо продать часть драгоценностей, и мне потребуется ваша помощь, поскольку я плохо знаю Лондон.
– Зачем вам нужны деньги? – спросил Гэбриэл.
Она вскинула на него глаза.
– Что за глупый вопрос! Потому что нужны. Я собираюсь завтра пройтись по магазинам, для начала.
– Для этого вам не потребуются деньги. Пусть пришлют счета на мой адрес. А на всякие безделушки, вот. – Он начал отсчитывать банкноты.
– Нет, постойте, – Калли остановила его. – Это неправильно. Почему вы должны платить за мою одежду?
Гэбриэл процедил сквозь стиснутые зубы:
– Потому что вы будете моей женой, а мужчина заботится о своей жене.
– Я буду вашей женой только на бумаге, – начала Калли, но увидев, как подозрительно заблестели его глаза, поспешно воскликнула, – и если вы попытаетесь продемонстрировать мне, что я из плоти и крови, Гэбриэл, я вас стукну! Я говорю совершенно серьезно, и вы обещали мне сегодня, что не будете игнорировать мое мнение.
