Линда Мэдл - Розовый ручей

— Нет, слава богу, не посадили. Папа столько лет был врачом у многих важных семейств в городе, и среди его пациентов были жена судьи и сын шерифа. Эти люди использовали свое влияние в защиту отца. Но и Раффины обладали большой властью.

— А как себя повел Чарльз после того, как узнал, что твой отец украл у них деньги?

— Вот в этом все и дело, — ответила Нелли. Слезы исчезли, она выпрямилась в кресле, и в глазах ее загорелся огонь возмущения. — Чарльз и его семейство пришли в ярость: как быть с нашей помолвкой? Они расценили поступок отца как предательство с моей стороны. Но поднимать шума они не хотели, и Чарльз просто расторг нашу помолвку. Он считал себя страшно оскорбленным и униженным. Судья отложил на время тюремное заключение отца, но оштрафовал его и потребовал вернуть назад все деньги.

— Это и есть та сумма, которую ты выплачиваешь?

— Сумма была довольна большая, а папа скончался через шесть месяцев после суда. Он просто умер от тоски по маме. Конечно, я унаследовала все и отвечаю за этот долг. Мы, Эшли, всегда платим свои долги.

— Глупости, — заявил Деймон. — Ты ведь не совершила никакого преступления. — Он сжал ее руку, невольно испытывая неприязнь к ее отцу, оставившему дочери такое наследство. — Ну, а что было дальше с Чарльзом?

Нелли взглянула на него так, что он понял: эту тему лучше бы не затрагивать. Тем не менее, она ответила:

— Чарльз, судя по всему, не мог до конца смириться. Он присылал мне то грубые письма, то неуместные подарки.

— Подарки с намеком, — подсказал Деймон, а когда она кивнула, он с трудом подавил в себе ярость. — Продолжай.

— Тогда я обратилась к папиному поверенному, мистеру Смиту, и он юридически оформил порядок выплаты долга. Я очень боялась, но понимала, что это надо сделать. Мой расчет был на стремлении Раффинов не придавать этому делу гласности. После чего я собрала чемоданы, взяла два рекомендательных письма от знакомых семей в городе и начала жить своей жизнью.

— А Чарльз стал преследовать тебя?

— Да, он искал меня повсюду. Чарльз может быть очень упрямым и напористым. Но мне все время удавалось немного опережать его… до сегодняшнего момента.

— Стало быть, ты с тех пор так и работала компаньонкой?

— Да, — спокойно ответила Нелли. — Последние три года.

— И твои рекомендательные письма были подлинными?

— Разумеется, — подтвердила она совершенно искренне. — А как иначе я могла бы их получить?

Деймону стало стыдно за свои прежние подозрения. А Нелли продолжала:

— Мистер Смит, мой поверенный, предупредил меня сразу же, как только я покинула Чарлстон, что Чарльз ищет меня. — Нелли о чем-то задумалась. — Хотя у него, собственно, не было никаких особых причин искать со мной встречи. И я всячески избегала ее, но вот сегодня…

— Так чего же он хотел?

Нелли поморгала, глядя на Деймона, и естественный румянец, вернувшийся было к ней, снова растаял.

— Он требует немедленного возврата денег.

— Он их получит, — заявил Деймон, хотя ее ответ и не совсем удовлетворил его. — А чего еще он добивается?

Нелли открыла было рот, чтобы сказать что-то еще, но в этот момент в комнату ворвалась миссис Робардс.

— Вот лед, который вы просили, дорогая. Простите за столь долгую задержку, но мне пришлось послать за ним в лавку мясника.

Нелли завернула лед в полотенце, села рядом с Деймоном и приложила к его руке. Аромат сирени и холодный компресс заставили его забыть о боли. А тепло ее тела возбудило в нем страстное желание обладать ею.

Пока Нелли держала его руку, он не мог не думать о том, что, если Раффин преследовал ее в течение трех лет, вряд ли его интерес к ней исчезнет оттого лишь, что кто-то вручит ему банковский чек на сумму ее долга.

18

После ужина они еще долго сидели в салоне миссис Робардс. Нелли, как могла, оттягивала время расставания, нарочно не замечая, что лампа уже догорает. Наклонившись над столом, она с жадностью слушала новости о Роузвуде. Присутствие Деймона придавало ей силы в борьбе со страхом. Ей хотелось прикоснуться к нему, но их разделял стол и бдительность миссис Робардс. Нелли расспрашивала о здоровье Изетты, о Вэрине, о Клео и об Элайдже. Она отчаянно нуждалась в новостях из дома — вернее, из места, которое стало ей родным.

Деймон дал себе волю и с удовольствием развлекал ее всевозможными новостями. Она внимательно слушала его ответы на каждый свой вопрос и радовалась тому, что все шло хорошо. Деймон положил раненую руку на стол и наклонился вперед, поближе к Нелли. К его большому удовольствию, беседа протекала без недомолвок — легко и свободно.

Когда тема «Роузвуд», видимо, была исчерпана и лампа должна была вот-вот потухнуть, Нелли, наконец, призналась:

— Я очень обрадовалась, увидев тебя на площади.

— Обрадовалась? — Деймон откинулся на спинку стула, а взгляд его стал холодным и скептическим. — Ты убегала от меня так, будто я был последним человеком на земле, кого бы ты хотела видеть.

— Правильно. Но дело в том, что я приняла тебя за Чарльза, — объяснила Нелли, совершенно не задетая холодным взглядом Деймона. — Когда Рене сказал мне, что мужчина, о котором я его предупреждала, купил у него рисунок с павлином, я подумала, что это мог быть только Чарльз. Деймон кивнул.

— Рене, это тот уличный художник?

— Рене мой друг. — Нелли не смогла сдержать улыбку гордости. — Товарищ по профессии.

— А интересно, художники всегда целуют своих товарищей по профессии? — Деймон постучал вилкой по тарелке и нахмурился.

— Рене всегда был моим настоящим другом, — сказала Нелли и тут вдруг сообразила, что Деймон ревнует. — Я встретила Рене, когда первый раз приехала в Новый Орлеан. Мы быстро подружились, но ничего более между нами не было. Ты же знаешь, Деймон, кроме тебя, у меня не было любовников.

Нелли отвела взгляд в сторону, но почувствовала, как кровь приливает к ее лицу.

— Я это действительно знаю, — подтвердил он, не глядя на нее. — И буду стремиться к тому, чтобы так это и осталось, — добавил он.

В доме уже давно было темно и тихо. Лишь иногда мимо открытых дверей салона проходила миссис Робардс, напоминавшая, что они здесь не одни.

— Мне лучше уйти, — вздохнув, сказал Деймон. Протянув над столом руку, он дотронулся до ее руки и поднялся с дивана. — Завтра я приду за тобой, и дневным рейсом мы отправимся в Роузвуд.

— Деймон, я не знаю… — начала Нелли, покачав головой. — Я рада, что ты теперь знаешь правду, но представляешь, как ее воспримут твои тетушки?

Он нахмурился.

— Я не собираюсь ничего им рассказывать. Если не хочешь возвращаться ради меня, сделай это ради тети Изетты. И она, и Вэрина очень скучают по тебе. Мне кажется, ты — важное условие выздоровления Изетты.