Карен Монинг - Поцелуй горца
Тратя в пустую энергию, он, громко шагая, вышел из комнаты. Он хотел выехать на еще одну долгую верховую прогулку и подождать, пока пройдет еще один бесконечный день, отмечающийся в календаре в его голове как – один день ближе к спасению.
Как только он спустился вниз и направился к лестнице для слуг, он напрягся всем телом и развернулся. Ей богу, он не будет скрываться через черный ход. Снова.
Если она настолько глупа, что бы попытаться сделать что-то, когда он был в таком плохом настроении, она будет наказана за это.
*****
Драстен обогнул угол в полной боевой готовности и резко натолкнулся на Невина.
-Милорд! – дыша с трудом, сказал Невин, падая спиной назад.
-Извини. Он схватил священника за локоть и поддержав его на ногах.
Невин, хлопая рукой, разгладил его рясу. – Нет, это моя вина. Я боюсь запутался в мыслях и не услышал вашего приближения. Но это хорошо, я как раз вас искал. Может, пройдемся, если у вас, конечно, есть время. Я хотел бы обсудить с вами крошечный вопрос.
Драстен подавил вспышку нетерпения, затем рассердился, что он чувствовал нетерпение с самого начала. Это ее вина. Он всегда бездельничал, разговаривая с Невином много часов подряд, и ни разу не страдал нетерпением. Ему нравился молодой священник. Он глубоко вздохнул, медленно выдохнул и натянуто улыбнулся.
-Что-то случилось с часовней? – спросил он, изображая большой интерес.
-Нет. Там все идет хорошо, милорд. Но мы должны перенести алтарь и настелить новые доски. Она будет закончена в срок. – Невин остановился. – Это не то о чем я хотел поговорить с вами.
-Тебе нет нужды колебаться, что бы говорить открыто со мной, – заверил его Драстен. Казалось, Невин с неохотой открывал то, что беспокоило его. Видел ли он как эта ненормальная преследовала его? Священник обеспокоен его предстоящей свадьбой? Бог его знает, мрачно подумал он.
-Моя мать снова… – Невин замер, вздыхая.
Драстен выпустил задержанное дыхание и расслабился. Невин хотел поговорить о Бессете.
-Она в последнее время стала взволнованной, бормочет, что я в какой-то опасности.
-Еще одно из ее предсказаний будущего? – сухо поинтересовался Драстен. Владение было переполнено испорченными женщинами, раздающими ужасные предсказания на право и на лево?
-Да, – печально сказал Невин.
-Хорошо, по крайней мере, сейчас, Ты тот о ком она волнуется. Прошлые две недели, она говорила Сильвану, что мой брат и я были - покрыты темнотой , или чем-то вроде этого. И чего же она боится, что должно случится с тобой?
-Это самая странная вещь. Кажется, она думает, что ваша невеста причинит вред мне в каком-то смысле.
-Анна? – рассмеялся Драстен, – Но ей пятнадцать. И, говорят, она самая послушная девушка.
Невин, грустно улыбаясь, покачал головой. – Милорд, бесполезно искать в этом смысл. Моя мать не в себе. Если вы встретите ее, и она поведет себя как безумная, это потому, что она беспокоится обо мне. Я верю, что дойти пешком в замок за пределами ее возможностей, но она может, так или иначе, решить эту проблему. Я прошу вас, будьте добры с ней. Она больна, очень больна.
-Я предупрежу отца и Дэйгис а. Не беспокойся, мы просто направим ее домой. Он сделал мысленное замечание, быть любезнее со старой женщиной. Он не предполагал, что она настолько больна.
-Спасибо, милорд.
Драстен пошел дальше по коридору, затем остановился и оглянулся. Ему нравился философский ум Невина, хотя он и удивлялся, как священник примирял предсказания матери со своей верой. Хотя это проливало свет на его терпимость к МакКельтарам. Драстен знал, что Невин достаточно долго здесь жил, что бы до него уже дошло большинство слухов. Люди церкви обладали стойким воззрением на языческие обряды, но Невин излучал, какое-то внутренние согласие, которое не поддавалось пониманию Драстена. – А какие-нибудь из ее предсказаний сбывались?
Невин невозмутимо улыбнулся. – Если в каких-то палочках и открывалась правда, значит Бог решает говорить таким способом.
-Ты не думаешь, что язычество и Христианство разделены непреодолимой пропастью?
Невин какое-то время обдумывал ответ. – Я знаю у них общие верования, нет не думаю. Меня оскорбляет не то, что она читает палочки. Меня огорчает, что она думает изменить то, что она увидела в них. Если на то воля Божья, то так и будет.
-Так она бывала права или нет? Угрожающе спросил Драстен. Невин был часто уклончивым, его было трудно припереть к стене. Но Драстен чувствовал, что он собирался уклониться от прямого ответа, он просто не переводил свои моральные принципы в крайность.
-Если кто-либо причинит мне вред, это воля Отца нашего, мне не следует отклоняться от Него.
-Другими словами, ты мне не скажешь.
Глаза Невина засветились смехом. – Милорд, Бог не переносит на любое из своих созданий злую волю. Он дает нам возможности. Они воплощены в пути, который вы выбираете. У моей матери мнительный ум, так что она видит подозрительные вещи. Держите свои глаза открытыми, милорд, что бы увидеть выбор, который Он дает вам. Пусть в вашем сердце будет правда, и я предлагаю вам, использовать те дары, которые Он с любовью дал вам, и вы никогда не будете скитаться по этому миру лишенные его милосердия.
-Что ты хотел сказать, какие - дары ?
Еще одна умиротворенная улыбка, и какая-то завораживающая осведомленность в чистом голубом взгляде Невина.
Драстен беспокойно улыбнулся и повернул по коридору к Грейтхоллу.
*****
Гвен только что зашла в холл и упала в кресло, когда спустился он.
Она чуть не вжалась в кресло, так странно было смотреть, как он идет к ней, а не прокрадывается через черный ход. Ее первым побуждение было вскочить с кресла, решительно обвить руки вокруг его ноги, как это часто делают дети, и прильнуть так, что он бы он не смог ускользнут от нее. Но она остановилась, думая, что он мог запросто встряхнуть ее с себя и растоптать, потому, что выражение его лица точно выражало его чувства к ней. Он внушал благоговейный страх.
Она решила попробовать слегка сблизится. – Значит ли это, что ты, наконец, решил выслушать меня, ты тупой, упрямый Неандерталец?
Он прошел мимо нее, словно он даже не слышал ее.
-Драстен!
-Что? – огрызнулся он, оборачиваясь, что бы посмотреть на нее. – Ты можешь оставить меня в покое? Моя жизнь была прекрасна, великолепна, пока не появилась ты. Не шуми, – его пристальный взгляд прошелся по ее выдающимся изгибам, приятно поднимающимися из ее платья. – Пытаясь соблазнить меня, пытаясь разорвать мою помолвку…
-Разорвать? Соблазняя тебя? Ты можешь выставить на показ свои ноги еще больше? Разгуливаешь тут без рубашки, не можешь надеть ее? Ох, глупая я, конечно, ты не можешь, ты же всегда без рубашки.
