Виктория Александер - Мои маленькие тайны
— Лучше, чем я мог надеяться. — Эдриен взял чашку и с удовольствием отпил.
— И леди Уоттерстоун счастливо избежала испытания?
Эдриен покачал головой.
— Это была ошибка, Винсент.
— Ошибка в рассуждениях, сэр?
— Нет, — буркнул Эдриен. — Во взаимосвязи.
— Понимаю. — Винсент подошел к гардеробу и открыл дверь.
Эдриен прищурился.
— Что именно ты понимаешь?
Винсент перебирал вещи Эдриена, выбирая одежду на день.
— Вы никогда не подвергнете леди Уоттерстоун опасности.
— Никогда! — с искренним негодованием воскликнул Эдриен.
— Конечно, нет. — Винсент принялся аккуратно раскладывать одежду Эдриена на кровати. — Еще одна вещь, сэр. — Винсент подошел к подносу и взял конверт, не замеченный Эдриеном, и передал ему. — Несколько минут назад принесли это послание. Насколько я понял, оно от сэра Максвелла.
Эдриен взял конверт.
— А вчера от него была записка?
Винсент кивнул.
— Она лежала на столике у входной двери. Ее принесли уже после вашего ухода, и мне о ней не сообщили. Я узнал о записке уже после того, как вы и леди Уоттерстоун вернулись. В тот момент она утратила актуальность, и я решил вас не беспокоить.
— Значит, ты ее прочитал?
— Вы уже давно поручили мне читать и передавать записки сэра Максвелла, если вас нет дома, — сказал Винсент, неодобрительно покосившись на хозяина. — Хотите, чтобы я больше этого не делал?
— Нет, конечно, нет. Мы с тобой всегда хорошо работали вместе.
— Я взял на себя смелость и положил ее в ящик письменного стола.
Эдриен облегченно вздохнул.
— Спасибо.
— Что-нибудь еще, сэр? — На физиономии Винсента застыло выражение отлично вышколенного слуги. Оно было хорошо знакомо Эдриену.
Он со вздохом закатил глаза.
— Ну ладно, продолжай. О чем ты думаешь?
— Могу я…
— Да, да, ты можешь говорить свободно.
— Если я правильно помню, сэр, сотрудничество леди Уоттерстоун с департаментом было не таким всесторонним, как ваше или мое, но она получила навыки обращения с огнестрельным оружием.
— И?
— И опять-таки, если я правильно помню, она весьма преуспела в этом занятии. — На губах Винсента появился намек на улыбку. — Врожденный дар.
— Ну и что? — В голосе Эдриена звучало нетерпение.
— Если она узнает о вчерашних событиях, я имею в виду, из другого источника, а не от вас, то вполне может взяться за оружие. — Винсент чуть прищурился. — А ведь она отлично стреляет.
— Я намерен все ей рассказать, — бодро заявил Эдриен. — Не сегодня, конечно, но очень скоро.
— Конечно, сэр.
— Я это сделаю.
— Не сомневаюсь, сэр. — Винсент переступил с ноги на ногу. — Что-нибудь еще?
— Нет, ты можешь идти. — Эдриен одним глотком допил остывший кофе. — Винсент!
— Да, милорд.
— Я знаю, ты думал, что дни, наполненные интригами и тайными операциями, ушли безвозвратно, но, возможно, это не так. Не волнуйся, все будет не так, как раньше. Меня будут привлекать только в роли советника, да и то лишь в редких случаях. Но мне, как всегда, потребуется твоя помощь. — Он смерил Винсента испытующим взглядом. — Ты не возражаешь против небольших перемен?
— Моя преданность вам, сэр, неизменна, и я выполню любое ваше задание. Если мне будет позволено добавить… не только вы в последнее время испытывали смутное беспокойство. Однако…
— В чем дело?
— Одно дело — заниматься тайной деятельностью, когда человек полностью свободен и может делать все, что захочет, а другое, когда у человека есть жена.
— Я все ей расскажу.
— Конечно, сэр. — Винсент кивнул, но Эдриен не сомневался: лакей ни на секунду ему не поверил. Тем не менее Эдриен действительно собирался все рассказать жене.
Когда выдастся подходящий момент. — Тогда, сэр, если вам больше ничего не нужно…
— Нет, спасибо, Винсент.
Лакей поклонился и ушел. Очевидно, только решительные действия Эдриена докажут Винсенту эффективность слов хозяина. Он решил прочитать записку Макса. Несомненно, друг хочет извиниться за вчерашнее фиаско. Он не теряет надежды на то, что Эдриен станет советником департамента. Последние события доказали, что департамент на самом деле в нем нуждается. Эдриен усмехнулся. Хотя Макс предпочел бы, чтобы дела обстояли наоборот и Эдриен нуждался в департаменте.
Он открыл конверт, прочитал короткое послание и стиснул зубы.
— Проклятие!
Глава 22
Просто удивительно, как могут одурманить женщину небольшая опасность и быстрое спасение. Эвелин не могла припомнить, когда в последний раз пребывала в такой эйфории. Она чувствовала себя впервые влюбившейся девчонкой. Разумеется, она уже не была юной девочкой, да и влюбленность была не первой, но, как выяснилось, вновь обретенная любовь ничуть не хуже, чем любовь первая.
Эдриена вызвали на какую-то встречу, но перед уходом он ее крепко поцеловал и обещал продолжить то, что они начали накануне ночью. И утро засияло самыми яркими красками. Да, они созданы друг для друга. Да, они две половинки одного целого. И это прекрасно. Эвелин улыбнулась. Ее тело было полностью удовлетворено, а душа пела.
Она испытывала горячую благодарность к судьбе за то, что у нее есть Эдриен, за то, что жива, за то… что о вчерашнем испытании напоминала только царапина на лбу и испорченное платье. И все же два момента, касающиеся вчерашней ночи, продолжали ее беспокоить. Один она никак не могла определить словами. Просто в душе сидела некая заноза, непонятно по какой причине. Наверняка ничего важного.
Второй — это размер выкупа. Накануне она несколько раз спрашивала об этом у Эдриена, но тот так ничего и не сказал. Эвелин предположила, что это для него предмет особой гордости, хотя почему? Ведь это ее похитили, и ей чрезвычайно любопытно знать, сколько она стоит. Она задумалась. Может быть, муж торговался с ними, предложил меньше, чем они запросили. Она возмущенно ахнула. Неужели он получил на нее скидку? Нет, конечно же, нет. Впрочем, это не важно. Да и все началось и закончилось так быстро, что не было времени для переговоров.
Эвелин направилась в библиотеку мужа. Если ей повезет, записка с требованием выкупа окажется забытой на столе. Ее мужу было о чем думать, когда они вернулись домой. Она распахнула дверь и подошла к большому и очень старому письменному столу из красного дерева. О нем хорошо заботились, и годы не погубили, а умеренно состарили его, добавив, если можно так сказать, благородной патины. Этот предмет мебели служил семье на протяжении нескольких поколений, переходя от отца к сыну. Он принадлежал Эдриену, а до него — его отцу и деду, и когда-нибудь за него сядет их сын. На столе ничего не было, кроме письменного прибора: чернильница, промокательная бумага, ручки, подставка для писем, нож для бумаги и маленькая коробочка для всяких мелочей. Бронза с красивым греческим орнаментом. Скорее произведение искусства, чем полезная вещь. Ее свадебный подарок Эдриену. Она знала, что он увлекается греческой стариной. А он подарил ей на свадьбу жемчужное ожерелье.
