Птица обрела крылья (СИ) - Морион Анна

— Кто такой Ричард, мисс Вивиан? — осведомилась Джейн. Она подошла к камину, взяла кочергу и помешала все еще тлеющие угли. — Добавить ли мне дров?

— Кто такой Ричард? — задумчиво повторила Вивиан и прикусила губу, раздумывая о том, рассказать ли о Ричарде Джейн.

— Да, кто он такой? — вновь спросила горничная, оборачиваясь к подруге. Ей было очень любопытно узнать об этом таинственном человеке.

— Надеюсь, скоро я сама вас познакомлю, — вместо ответа, сказала Вивиан. — Но слушай дальше: «Я знаю, что Джереми не владеет и, возможно, никогда не завладеет твоим сердцем, но я знаю его душу и уверяю: он будет тебе хорошим супругом, надежным мужчиной и добрым отцом ваших будущих детей…» — Она запнулась и поморщилась, как от физической боли.

«Ах, мой наивный кузен! Не думаю, что ты так уж хорошо знаком с тем, кого называешь лучшим другом! Ты уверен, что знаешь его душу, и что она прекрасна, но как ты ошибаешься! И как ошиблась я сама, когда решила, что у меня получиться держать его под своим каблуком! — пронеслось в разуме девушки, и желание читать это полное радости письмо у нее пропало. — Нет, нет, не могу читать это! И Джереми тоже не должен видеть эти строки! Узнай он о Ричарде таким способом, он убьет меня… Убьет своей ревностью»

— Добавь — ка в камин дров, Джейн, — тихо сказала Вивиан, скомкав письмо.

— Как скажете, мисс Вивиан, — отозвалась та, однако удивилась тому, как внезапно поменялось настроение ее подруги. Но она не стала задавать лишних вопросов, а просто ловко разожгла в камине огонь.

Когда языки пламени вновь заплясали свой веселый танец, Вивиан подошла к камину и бросила скомканный бумажный шар в его горячее сердце.

— Мисс Вивиан? Что-то случилось? — тихо спросила обеспокоенная Джейн. — Ваш кузен написал вам что-то обидное?

— Нет, Джейн… Он рад за меня. Но мой муж не должен узнать о Ричарде. Он узнает. Потом. Не сегодня. — Вивиан тяжело вздохнула и спрятала лицо в ладонях. — Но нам нужно идти… Джереми ждет меня к завтраку…

— Сначала нам нужно привести вас в порядок! — твердо заявила Джейн. — Обещаю, я одену и причешу вас за полчаса. Вы ведь знаете, что я могу творить чудеса!

— Я знаю, милая, знаю. — Вивиан отняла ладони от лица и, взглянув на свою подругу — горничную, широко улыбнулась.

Как хорошо, что Джейн снова была рядом с ней! К счастью, Джереми не отказал в супруге в просьбе взять в дом эту девушку и даже платить ей в два раза больше того, что платила ей леди Крэнфорд.

— Как поживает твоя матушка? Надеюсь, ей лучше? — спросила Вивиан, когда девушки медленно пошли по коридору, теперь ярко освещенному солнечными лучами.

— Намного лучше! Спасибо за это вам! — сияя, как начищенная монета, ответила Джейн. — А что насчет ваших драгоценностей? Вы уже выкупили их?

— Боже мой, Джейн, как хорошо, что ты напомнила мне об этом! Я абсолютно забыла о них! — прижав ладонь к сердцу, воскликнула Вивиан. — Поеду за ними сегодня же!

Через полчаса, как и обещала верная Джейн, Вивиан была одета в одно из своих красивых утренних платьев, а ее волосы были уложены в высокую прическу. От той девушки, которая босая, с распущенными волосами и одетая в халат поверх ночного платья, пряталась от собственного супруга в темноте библиотеки, не осталось и следа. Миссис Уингтон, занявшая свое место за столом в светлой большой столовой, выглядела богиней, спустившейся с высоты Олимпа в мир смертных. И мистер Уингтон, ее супруг, одетый в элегантный утренний костюм, не спускал с нее глаз, а она улыбалась ему и ласковым тоном поддерживала их незатейливую интимную беседу.

— Нам вновь прислали приглашения. Если быть точным — три, — поведал хозяин дома. — Но у меня нет никакого желания посещать очередной бал. Я порядком подустал от них.

— Прекрасно, мой дорогой. Останемся дома и проведем время с пользой, — просто сказала на это его супруга, которая тоже успела пресытиться балами и званными вечерами.

— Что за почту ты получила, любовь моя? — вдруг спросил Джереми, целуя взглядом собственника белую изящную шею своей жены.

— Письмо от Энтони. Он поздравил нас со вступлением в брак и пожелал всех благ, — коротко ответила Вивиан, аккуратно намазывая крохотную порцию сливочного масла на половинку маленькой булочки.

— Он написал, когда вернется в Лондон?

— Не могу вспомнить, мой дорогой. Его племянница все еще прикована к постели.

— А второе письмо?

«Он что, проверяет мою почту?» — неприятно удивилась Вивиан, но не посмела сказать это вслух.

— Из Кэстербриджа, — ровным тоном ответила она. — Но я еще не открывала его.

— Я хочу прочесть его, — с улыбкой заявил Джереми.

— Прости, мой дорогой, но свою частную корреспонденцию я тебе читать не позволю, — не вытерпев такого нахальства со стороны мужа, спокойно бросила миссис Уингтон.

— Чего ты боишься? — сузил глаза Джереми.

— Я ничего не боюсь, мой дорогой. Это просто письмо от моего отца. Думаю, он опять просит у тебя денег.

— Если это письмо от твоего отца, почему ты не желаешь показать его мне? — вновь с улыбкой, но с холодным блеском в глазах настаивал мистер Уингтон.

— Потому что это письмо предназначено мне, а не тебе, любовь моя. — К счастью, Вивиан прекрасно владела собой и не позволяла эмоциям взять верх. — Но, милый, ты меня в чем-то подозреваешь?

— Нисколько, мой ангел. Что ж, передай своему отцу, что в этот раз он получит не более тысячи фунтов. На что он уже потратил то, что ты отправила ему совсем недавно?

— Он пытается восстановить свою типографию, и ему нужно закупить новое оборудование. — Вивиан невозмутимо продолжала мазать маслом свою булочку. — Но, мой дорогой, не нужно отсылать ему денег. Пока не нужно. Думаю, он сам понимает, что просит слишком многого.

— Когда же он собирается навестить тебя и познакомиться с твоим супругом? — Джереми вытер губы салфеткой и бросил ее на пустую тарелку.

— Право, не знаю, он так занят своей типографией, — улыбнулась в ответ Вивиан. Она поднесла булочку ко рту, но вдруг остановилась и опустила ее на тарелку. — После завтрака я хочу поехать к Шарлотте. Мы собираемся развлечь себя пением.

— Не сегодня.

«Упрямец. Мне нужно выкупить мои драгоценности!» — прокричала внутри себя девушка, но на ее лице не дрогнул ни один мускул.

— Не сегодня, мой дорогой?

— Мы едем на охоту.

Вивиан с непониманием взглянула в лицо своего супруга.

Тот ответил ей сияющей улыбкой.

— Джереми, ты знаешь, как я отношусь к охоте, — тихо сказала Вивиан. Между ее бровей легла глубокая складка.

— Стрелять буду я, а ты всего лишь наслаждаться бегом коня.

— Но я не желаю смотреть, как ты убиваешь невинных зверей, — мрачно изрекла девушка.

— Никто не заставляет тебя смотреть на это. Ты всегда можешь закрыть глаза или отвернуть лицо, — не терпящим возражения тоном бросил Джереми.

— Прошу тебя, не настаивай. К тому же я уже дала Шарлотте обещание…

— Очень жаль, что тебе придется нарушить его.

Лицо Джереми было таким невозмутимым, а взгляд пристальным и обжигающим, что Вивиан поняла: сегодня выкупить свои драгоценности ей не удастся. Вместо этого она вынуждена будет исполнять желание своего жестокосердного супруга.

Желание?

Нет, это был приказ.

— Как скажешь, мой дорогой. Я напишу ей записку.

— Умница.

Девушка фальшиво улыбнулась, но ее душа наполнилась могильным холодом.

Если Джереми был прекрасным наездником, которого быстрый, как ветер, тонконогий арабский конь слушался, словно верная собака, то его супругу ловкой всадницей назвать было трудно.

В детстве, когда ее отец все еще обладал хоть какими — то средствами, Вивиан получала уроки верховой езды и научилась уверенно держаться в седле. Но с тех пор, как ей исполнилось восемь лет, девушка ни разу не садилась на лошадиную спину и теперь была полна робости и легкого испуга перед быстрым бегом своей довольно смирной, но резвой лошади. Несмотря на то, что на Вивиан было надето удобное платье для верховых прогулок, а на ногах, как влитые, сидели высокие кожаные сапоги с крупным каблуком, девушка чувствовала себя так, словно никогда не получала ни единого урока верховой езды. Она судорожно держала в руках поводья и быстро дышала, как будто это она несла на себе лошадь, а не наоборот.