Мэри Бэлоу - Певцы Гимнов с Бонд-Стрит
И вот сегодня днем они втроем, а также мисс Кемп, ходили в дом этого джентльмена, где их провели в огромную комнату с фортепьяно в центре и огромной штукой рядом с ним, которую мама назвала "арфой". Мэтт собирался петь и так сильно волновался, что не смог есть в обед, хотя няня пыталась уговаривать и даже заставлять его.
Кэти не знала, как посещение этого дома ради того, чтобы Мэтт мог спеть, поможет в превращении джентльмена в папу, но она доверяла Богу. По крайней мере, ей так казалось. Она все еще чувствовала себя неуютно, оттого, что он захотел забрать ее первого папу и даже не спросил на это разрешения.
Даже после того, как джентльмен вошел в комнату и поприветствовал их, они с мамой и мисс Кемп сделали реверанс, а Мэтт поклонился, она не знала, каким образом он станет ее папой. Он выглядел гораздо красивее в своей одежде, чем дядя Джон, но не улыбался. И мама не улыбалась, и по какой-то причине в комнате ощущалась ужасная неловкость, несмотря на то, что мисс Кемп твердила джентльмену, что у него прекрасная музыкальная комната. Но ей не нужно было этого говорить. Он наверняка и сам это знал.
Однако его глаза потеплели, когда он взглянул на Мэтта и заговорил с ним, как со взрослым.
– Ну что, Мэттью, – сказал он, – эта комната привела тебя в замешательство?
– Нет, сэр, – ответил Мэттью, но по его тону Кэти смогла определить, что так оно и было, хотя ей оставалось лишь догадываться о значении этого незнакомого слова.
Кэти не слишком внимательно слушала то, что за этим последовало. Они обсуждали, что Мэтт будет петь. Мама сказала, что он споет только одну песню, и при этом была непреклонна, как тогда, когда Мэттью пытался упросить ее, чтобы она позволила им попозже лечь спать. Но джентльмен сказал, что должно быть еще что-то, называемое вызовом на бис. Мисс Кемп сказала что-то об арфе, отчего джентльмен нахмурился. А потом он усадил маму и мисс Кемп на пару стульев по соседству с фортепьяно и поставил рядом Мэтта. И Мэтт начал петь "Ковентрийский гимн". Его голос дрожал, почти как у мисс Кемп, и джентльмен приказал ему остановиться, сделать несколько вдохов, не торопиться и снова попробовать. После этого Мэтт запел лучше. Джентльмен встал поодаль, у самой двери.
Кэти с сомнением размышляла, не ошиблась ли она. Возможно, в конце концов, он не сможет быть ее новым папой. Он ни разу не посмотрел на нее. Она с трудом могла себе представить, как они с Мэттом борются на ковре или как он подбрасывает ее саму к потолку. Хотя ей хотелось, чтобы джентльмен попробовал. Он выглядел очень большим и сильным. Если дядя Джон мог ловить ее кузенов, то она была уверена, что этот джентльмен поймает ее. Она даже не будет кричать от страха, зная, что он ее не уронит.
Спустя пару минут Кэти отошла от своего места. Ни мама, ни остальные ничего не заметили. Все слушали Мэтта, чей голос в этой огромной комнате звучал очень громко. Она направилась к джентльмену, желая проверить собственные чувства. Она подумала, что испугается, когда подойдет к нему поближе, но не была в этом до конца уверена. Его бриджи были очень тесными, подумала она. На самом деле, будь они розовыми, Кэти не смогла бы с уверенностью сказать, не были ли они просто кожей. Эта мысль насмешила ее, и она протянула руку, чтобы потрогать их и убедиться, что это на самом деле были всего лишь бриджи, а не кожа цвета печенья.
Он удивленно посмотрел на нее с высоты своего роста, и она чуть не подпрыгнула от испуга. Но вместо этого она сделала кое-что другое, кое-что очень глупое, потому что няня как-то давно говорила ей, что так делают только малыши. Она протянула вверх руки.
Джентльмен продолжал смотреть на нее, словно не был уверен, чего она от него хотела, – или не знал. Кэти решила, что Бог обманул ее, и почти опустила руки. Она хотела заплакать, но это действительно было по-детски, а она не собиралась так поступать дважды подряд. Ей было четыре, и она не была малышкой.
И тут джентльмен наклонился и поднял ее. Кэти была удивлена его силой. Он поднял ее вверх без видимых усилий, словно она ничего не весила.
Она надежно и удобно устроилась на его руке, и его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от ее собственного. Когда она пристально посмотрела ему в глаза, он отвернулся и снова обратил взор на Мэтта. У джентльмена были голубые глаза. Ей понравилась мысль о голубоглазом папе.
Мэтт сбился, и мисс Кемп пришлось напомнить ему слова. Он начал петь с самого начала.
В лице джентльмена было что-то странное. Оно отличалось от маминого или папиного. Кэти смотрела на него, пока любопытство не взяло верх над хорошими манерами. Она прикоснулась к его челюсти пальчиком и легонько провела им вниз. Гладко. Она провела пальчиком вверх. Не так гладко. Она нажала сильнее и снова провела вверх. Пальчик слегка покалывало.
И тут джентльмен посмотрел на нее.
– Что, малышка, – очень тихо спросил он, – я для тебя не слишком хорошо побрился утром? – И на какой-то момент – она едва уловила его – его глаза улыбнулись.
Именно в этот момент Кэти бесповоротно влюбилась в него и решила, что должна, нет, просто обязана сделать его своим папой. Дядя Джон почти никогда так ей не улыбался. И ее вчерашняя догадка оказалась абсолютно верна – она ощущала себя в полной безопасности там, где сейчас находилась.
– Да, сэр, – прошептала она, не совсем понимая, что означали его слова, однако, давая тот ответ, который, как ей казалось, ему хотелось услышать. Его губы изогнулись. Она решила, что он хотел широко улыбнуться, но по какой-то причине не сделал этого.
Несколькими минутами позже Кэти была уверена, что по приезде домой ее вновь ждет стул наказаний. Мама обернулась и вскочила с места, ее глаза стали огромными, как блюдца, а рука взметнулась к губам. Мисс Кемп что-то говорила Мэтту о выражении. Однако джентльмен громко заговорил:
– Прошу вас, не волнуйтесь, мэм. Она со мной в безопасности. Пойми, Мэттью, в такой комнате, как эта, предназначенной специально для прослушивания музыки, тебе не нужно петь в полный голос, чтобы быть услышанным. Я хочу, чтобы ты спел еще раз, но на этот раз забудь, что в комнате находятся твоя мама, мисс Кэмп или я. Позволь себе почувствовать эту комнату и то, что она от тебя требует. Слушай свой голос и позволь своему музыкальному чутью тебя вести.
Мисс Кемп, умолкнув, села. Мама тоже. Кэти посмотрела на джентльмена, который понял, что Мэтт чувствовал себя маленьким, был сбит с толку и напуган. Он не смягчил голос, как обычно делали взрослые, когда хотели, чтобы дети считали их добрыми, но Кэти все равно поняла, что он добрый. Мэтт тоже это понял и расслабился.
– Ну, малышка, – тихо спросил ее джентльмен, прежде чем Мэтт снова начал петь, – и что ты хочешь на Рождество?
