Патриция Райс - Прикосновение волшебства
Им пришлось пройти темный переулок, прежде чем они очутились на ярко освещенной улице, где их поджидала карета. Здесь не было слышно шума побоища, однако тишина пустынных улиц оказалась не менее гнетущей. Меррик выругался про себя — ну кто бы мог подумать, что ему выпадет возможность спасать из лап порока две юные заблудшие души! Однако граф тут же напомнил себе, что каждый из них оказался в притоне добровольно, так что испуг пойдет им только на пользу.
Однако его подопечные если и испугались, то не слишком сильно. Это стало ясно, как только они сели в карету. Кассандра весело шлепнулась на сиденье, Томас весь сиял, восторженно глядя на нее.
— Ну, ты молодчина! Сколько всяких уловок знаешь! Я не переставал поражаться. Может, ты и меня им научишь? Кстати, откуда тебе было известно, что победит именно Жернов? Черт, познакомься я с тобой раньше, давно бы уже разбогател.
— Томас, вы прожигатель жизни, да еще и с дурными манерами. Когда вы до последнего пенни промотаете свое содержание за следующие три месяца, надеюсь, это навсегда отобьет у вас охоту садиться за карточный стол.
С этими словами Меррик уселся на сиденье рядом с Кассандрой.
— Сейчас я отвезу вас обоих домой и сдам на руки вашим родственникам. Тогда моя совесть будет чиста. Уж если ваша семья не способна научить вас здравому смыслу, то я и подавно не намерен этим заниматься.
Пристыженный, Томас сник. Кассандра же как ни в чем не бывало протянула Меррику руку:
— Мой выигрыш, милорд.
Граф пристально посмотрел на нее — в полумраке кареты он не увидел в голубых глазах девушки никаких эмоций. Меррик вынул из кармана завязанный узлом платок и положил ей на ладонь.
— Думаю, молодой человек не догадывается, почему вам сегодня так чертовски везло.
Ему показалось, что его слова задели Кассандру за живое. Девушка поморщилась, однако поспешила взять себя в руки и расцвела счастливой улыбкой. Вернее сказать, фальшивой, в этом Меррик не сомневался.
— Надеюсь, вы ему сами все объясните, — ответила она и повернулась к юноше. — Сколько вы сегодня проиграли Нортону?
Томас озадаченно перевел взгляд от благодетеля к очаровательной особе, сидевшей напротив. Он уже успел прийти в себя и, кажется, не видел ничего странного в том, что оказался в одной компании со столь непохожими друг на друга персонами. Меррик сидел нахмурившись, однако Томас знал, что на самом деле граф — человек добрый. И, если родной отец мог от увещеваний сына перейти к более решительным действиям, то самое большее, на что был способен граф, — это укоризненный взгляд. Тем более удивительно, как мог этот аристократ до мозга костей оказаться в одной компании с рыжеволосой нимфой. Хотя, с другой стороны, почему бы и нет? Красота способна поразить в самое сердце даже такого, как он. И хотя внешность у Меррика была довольно ординарная, под ней скрывались отзывчивая душа и благородное сердце. Рядом с таким, как он, любая женщина будет чувствовать себя в безопасности. Томас также заметил, что отношения сидящей перед ним пары далеки от дружеских.
Он поспешил перевести взгляд на даму.
— Пожалуйста, не огорчайтесь из-за моего проигрыша, миледи. Я как-нибудь с этим справлюсь, И позвольте поздравить вас с блестящим выигрышем.
Меррик с изумлением отметил про себя, что на улыбку Кассандры словно набежала грозовая туча. Она порывисто развязала узел и высыпала себе на колени горсть монет.
— Скажите, Меррик, сколько я у него украла? Не стесняйтесь, называйте сумму. Я не отнимаю леденцы у желторотых юнцов.
Томас оскорбился. Однако Меррик спокойно назвал сумму, и примерно половина монет, что лежали на платье у Кассандры, перекочевали к юноше. Графу стоило немалых усилий не расхохотаться, когда он увидел, как у Томаса вытянулось от удивления лицо.
— Смею напомнить, что и мне вы тоже кое-что должны, — добавил он и протянул затянутую в перчатку руку.
Девушка с презрением посмотрела на его ладонь и как ни в чем не бывало принялась укладывать монеты назад в платок.
— Мне это причитается в качестве вознаграждения за находку. Ваш платок отдам в стирку и завтра верну.
— Отлично, миледи. Я это учту. Скажите, а у вас имеется прейскурант на другие оказываемые вами услуги? — спросил он и, заметив вызов в глазах Кассандры, улыбнулся.
Нет, ему не следовало этого говорить. Он и без того уже не раз погладил ее против шерсти. Увы, соблазн был велик — Кассандра разбудила в нем воспоминания о давно ушедшей юности и ребяческих проделках того благословенного времени. Однако грозовая туча моментально исчезла с ее лица, и девушка понимающе улыбнулась ему. Но лишь на мгновение, потому что на лице Кассандры появилось томное выражение, и она придвинулась к нему ближе.
— Разумеется, милорд. Может, вам стоит зайти ко мне, чтобы убедиться самому? Если хотите, захватите с собой вашего друга. Уверена, дальнейшие уроки пойдут ему только на пользу.
Да, кажется, в своих шутках они зашли слишком далеко. Не обращая внимания на испуганное лицо Томаса, Меррик, словно котенка, схватил Кассандру за шею и отстранил от себя.
— Миледи, вы заслуживаете хорошей трепки. Утром я зайду, чтобы поговорить с вашим братом.
В ответ на его резкость Кассандра улыбнулась и откинулась на сиденье. Графу ничего не оставалось, как отпустить ее.
— Дункан остался за карточным столом и, полагаю, не вернется домой до утра. К тому же вряд ли ему захочется выслушивать перечень моих недостатков. Но попытаться вы можете. Я даже готова продавать пригласительные билеты.
— Вы хотите сказать, что вам и в самом деле недостает хороших манер? — невозмутимо спросил Меррик.
— А вы и в самом деле такой жуткий зануда? В таком случае мы квиты.
Томас отказывался верить собственным ушам и глазам. Не стесняясь его присутствия, граф и золотоволосая красотка обменивались колкостями. Причем делали это с завидным хладнокровием. Казалось, еще мгновение, и оба вытащат из-под плаща кинжалы. В то же время Томас чувствовал себя лишним в карете. Он даже подумал, что, не будь его здесь, граф вряд ли держал бы руки на набалдашнике трости.
Эта мысль показалась Томасу безумной, видимо, он хлебнул лишнего. Меррик не из тех, кто распускает руки с женщинами. У графа даже нет любовницы. От приятелей Томас слышал, что за рыцарское отношение к женщинам Меррика за глаза называют Святой. Граф придерживался довольно странных взглядов, считая, что женщины созданы отнюдь не для того, чтобы быть игрушками в руках мужчин. При этом он имел в виду женщин вообще, а не только дам из высшего общества. Выскажи граф эти взгляды вслух, его тотчас исключили бы из любого лондонского клуба.