Ферн Майклз - Пленительные объятия
— Хорошо, Стефан, я согласна, но давай не будем задерживаться там слишком долго!
— Не будем, — улыбнулся Лэнгдом, — твое слово — закон. А мне хочется, чтобы вечер удался!
Сирене стало немного не по себе, когда она подумала о том, что снова поднимется на борт своего родного фрегата и увидит там вместо привычной оснастки какие-нибудь гирлянды, цветные флажки, бумажные фонарики или покрытые зеленым сукном столы для карточных игр и для бильярда там, где раньше спали матросы. Испанка не была уверена, что сумеет справиться с собой, если подобная перемена в облике судна вызовет в ней гнев и раздражение…
— Сирена, — пробормотал Стефан в восхищении, когда красавица переоделась и спустилась по лестнице в холл, — должен заметить, что сегодня ты просто великолепна!
Старик с тоской посмотрел на роскошную грудь Сирены, плавные изгибы ее бедер, однако мгновенно утешился тем простым соображением, что рано или поздно эта несносная гордячка окажется у него в постели.
— Кстати, дорогая, — вкрадчиво проговорил Стефан, — я, похоже, забыл захватить с собой кошелек. Не одолжила ли бы ты мне немного, чтобы я мог разыграть сегодня свой жребий, а? Нескольких сотен, думаю, будет вполне достаточно.
— Нескольких сотен чего? — с нескрываемым сарказмом спросила Сирена. — Право, ты говоришь о деньгах с таким видом, словно бы это мусор какой-нибудь.
— Ах, дорогая, перестань. Если хочешь, мы заедем ко мне и я возьму с собой свой кошелек.
На лбу у Стефана заблестели бисеринки пота. Если Сирена не даст денег, придется опять как-то выкручиваться, состряпать очередную ложь. Нельзя же допустить, чтобы она обнаружила его полную финансовую несостоятельность, то есть попросту поняла, что у него нет ни гроша за душой!
— Ладно, успокойся, мой милый, — сказала испанка, снисходительно улыбаясь. — Мне не хотелось бы испортить тебе вечер. Вот, возьми…
Захлопнув бумажник, Сирена вздрогнула, почувствовав чье-то присутствие в комнате, и обернулась назад. То была Рэн. Ее темные глаза сияли от восторга. Она смотрела на свою заступницу с безграничным обожанием.
— Что такое, Рэн? Разве фрау Хольц до сих пор не уложила тебя спать? Уже поздно, малышка!
Заметив, что Стефан удивленно вскинул брови при виде незнакомого ребенка, Сирена посчитала нужным представить девочку.
— Дорогой, это Рэн. А это, — обратилась она к малютке, — сэр Лэнгдом. Поклонись дяде, моя сладкая!
Девочка послушно сделала довольно неуклюжий книксен и застенчиво посмотрела на хозяйку.
— Твоя племянница? — спросил Стефан с недоуменной улыбкой. — Интересно, где же тебе удалось отыскать такое очаровательное существо…
— Нет, милый, это не племянница, — ответила Сирена. — Я просто помогла ей выпутаться из одного поистине бедственного положения. Правда, детка? Мне пришло в голову взять девочку под свою опеку.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что подобрала на улице какую-то бродяжку и привела ее к себе в дом?!
Тон Стефана явно разочаровал Сирену, поэтому, прежде чем ответить, она ласково попросила малышку отправляться к себе в комнату.
— Никогда не разговаривай со мной в подобной манере, — повысила голос разгневанная сеньорита Кордес, — тем более в присутствии Рэн! Понятно? Я этого не потерплю!
Почувствовав, что допустил оплошность, Стефан мигом постарался загладить свою вину.
— Дорогая, я задал свой вопрос исключительно ради твоей пользы. Ты порой невинна как ребенок, особенно если речь заходит об ужасах Лондона и его тайной жизни. Согласись, ведь тебе совершенно не известно, что это за девочка. Может, она состоит в какой-нибудь банде, а? Может, грабители специально подсунули ее тебе, чтобы тебя же потом незаметно и обокрасть! Неужто такая мысль ни разу не пришла тебе в голову?
— Нет, ни разу, и, если честно, я ставлю это себе в заслугу. Рэн — доверчивый и благодарный ребенок. Грех было бы оскорблять ее столь чудовищной подозрительностью. Напротив, я намерена в ближайшее время удочерить это милое дитя. И с твоей стороны она также заслуживает если не любви, то, по крайней мере, самого уважительного отношения.
Тут Стефан наконец понял, что допустил гораздо большую оплошность, чем ему казалось. Да, надо поскорей сворачивать с этой скользкой дорожки, иначе все планы относительно женитьбы могут расстроиться в одно мгновение!..
— Конечно, конечно, дорогая! Прости меня. Мне не следовало так себя вести. Но ты… как великодушно ты поступила! Какая щедрость, какое человеколюбие!
Сирена не сказала в ответ ни слова. Она набросила на плечи плащ и вышла в любезно распахнутую перед ней сэром Лэнгдомом дверь. Стефан на секунду замешкался и, внезапно посмотрев наверх, увидел на верхней площадке лестнице Рэн. Облокотившись на балюстраду, девочка глядела на старика с какой-то зловещей пристальностью. Лэнгдом почувствовал, как от шеи и далее по всей спине у него побежали мурашки. Что такое известно о нем этой глупой беспризорнице? Попробуй догадайся! Стефан стремительно выскочил на улицу. Но даже в экипаже у старика сохранялось ощущение того, что Рэн буравит ему затылок своим не по-детски вдумчивым, проницательным взглядом…
* * *Пока они тряслись в карете в направлении Розмари-Лейн, где — неподалеку от Баркинг-Черч — стоял у пристани корабль Калеба, Сирена слушала вполуха, как ее спутник рассказывает свои бесчисленные истории о заядлых картежниках и о проигранных или же, напротив, выигранных ими ставках…
Вдвоем они прошли в главный зал игорного дома. Раньше здесь спали матросы в своих парусиновых гамаках. Теперь вдоль стен были расставлены крохотные столики для закусок, а в середине зала разместились столы для игр. В глубине возвышалась небольшая сцена.
Протиснувшись сквозь толпу, Сирена увидала незнакомого джентльмена, по виду аристократа, который носился взад и вперед по залу, выкрикивая, что отныне «Морская Сирена» ежевечерне будет открываться для всех, кто желает немного выпить, хорошенько закусить и поразвлечься, а также попробовать свои силы в состязании с госпожой Удачей.
Стефан и леди Кордес сели за один из столиков. Старик все смотрел туда, где сражались в карты самые отчаянные игроки Лондона.
— Ступай, дорогой, к ним, — мягко сказала Сирена. — Не надо себя мучить. Я буду вполне счастлива, даже если останусь здесь и понаблюдаю немного за твоей бесподобной игрой.
Едва Лэнгдом удалился, Сирена разглядела в душной, битком набитой народом комнате стройную фигуру Калеба. Испанка вновь поразилась его необычайному сходству с Риганом. И почему она все время думала о нем как о мальчишке? Парень вырос, похорошел и, судя по количеству публики в этом странном заведении, сделался даже богат. Похоже, ван дер Рис вновь оказался прав: Калеб стал вполне зрелым, самостоятельным человеком. Его широкие плечи и гибкая фигура заметно выделялись на фоне обрюзгших картежников, изможденных ловеласов и пьяниц.
