Диана Гэблдон - Чужестранка Книга 1

Я говорила с некоторой долей иронии и удивилась, заметив, что по его лицу скользнула легкая тень.

— Мой отец умер, — произнес он серьезно.

— Простите. — Я закончила обработку царапин и сказала как можно мягче: — Я в самом деле так считаю. Он гордился бы вами.

Джейми молча улыбнулся в ответ. Он вдруг показался мне совсем юным. Сколько же ему лет? Я уже хотела спросить об этом, но тут позади нас раздался чей-то хриплый кашель — в сарай явился посетитель. Это оказался вездесущий коротышка Мурта. Не без веселого любопытства он поглядел на перевязанные ребра Джейми и вдруг швырнул ему маленький кожаный кисет или кошелек. Джейми поймал его своей большой рукой, причем кошелек звякнул.

— Что тут? — спросил Джейми. Мурта высоко поднял жидкие брови.

— Твоя доля от пари, что же еще?

Джейми покачал головой и собирался перебросить кошелек обратно.

— Я никаких пари не заключал.

Мурта выставил вперед ладонь, чтобы удержать его.

— Ты сделал дело. Ты сейчас самый популярный парень, по крайней мере у тех, кто тебя поддерживал.

— Только не у Дугала, — вставила словечко я. Мурта был из тех мужчин, которых каждый раз удивляет, что у женщин тоже есть голос, но он кивнул вполне вежливо.

— Это верно, — сказал он и добавил, обращаясь к Джейми: — Но тебя-то это не должно особенно беспокоить.

— Вот как?

Мужчины обменялись взглядами, значения которых я, понятно, не уловила. Джейми медленно выпустил воздух сквозь зубы и наклонил голову.

— Когда? — спросил он.

— Через неделю. Может, через десять дней. Возле Лаг Круйма. Знаешь такое место?

Джейми еще раз наклонил голову; он явно был чем-то доволен.

— Знаю, — ответил он.

Я переводила глаза с одного лица на другое — оба были совершенно непроницаемы. Значит, Мурта что-то узнал. Быть может, это «что-то» связано с загадочными Хорроксами? Я пожала плечами. Что бы там ни было, но с демонстрацией рубцов на спине у Джейми покончено.

— А что, если бы Дугал вместо этого сплясал чечетку? — проговорила я.

Непроницаемые лица тотчас превратились в лица недоумевающие.

— Что?

— Ничего, не обращайте внимания. Спокойной ночи, — пожелала я и удалилась со своим медицинским коробом, чтобы найти себе место для отдыха.

Глава 12

КОМАНДИР ГАРНИЗОНА

Мы все ближе подъезжали к Форт-Уильяму, и я начала всерьез обдумывать, как мне следует действовать, когда мы прибудем туда.

Я считала, что в основном это зависит от поведения командира гарнизона. Если он поверит, что я — благородная дама в беде, то, вероятно, даст мне сопровождающих до побережья и моего мнимого отплытия во Францию.

Однако он может отнестись ко мне и с подозрением по случаю того, что я приезжаю вместе с Макензи. Сама я определенно не шотландка, но тем не менее не примет ли он меня за шпионку? Ведь и Колам и Дугал полагали, что я английская шпионка.

Но с какой стати, по какой причине я могла быть подослана к ним в подобном качестве? Видимо, из-за их антипатриотической деятельности, одним из проявлений которой был сбор денег для поддержки принца Карла Эдуарда Стюарта, претендента на трон.

Но в таком случае почему же Дугал позволял мне наблюдать, как он это делает? Он с легкостью мог выпроводить меня из помещения перед началом этой процедуры. Но ведь разговоры при этом велись по-гэльски, возражала я себе.

Впрочем, и тут есть своя сложность. Я припомнила странный блеск в глазах у Дугала, когда он задал мне вопрос: «Я полагал, что вы не знаете гэльского?» Возможно, это было своего рода проверкой, на самом ли деле язык мне незнаком. Вряд ли бы заслали в горы Шотландии шпиона или шпионку, которые не могут объясниться более чем с половиной тамошнего населения.

Ну а разговор между Дугалом и Джейми, который я подслушала? Из него стало ясно, что Дугал действительно якобит, а Колам — пока еще нет…

Голова у меня начинала кружиться от всех этих предположений, и я от души обрадовалась, увидев, что мы подъезжаем к большой деревне. Это по крайней мере обещало хорошую гостиницу и приличный ужин.

Гостиница и вправду оказалась удобная — по тем меркам, к которым я уже начала привыкать. И если кровать явно предназначалась для карликов — причем кусаемых блохами, — то, во всяком случае, она помещалась в отдельной комнате. В некоторых маленьких гостиницах мне приходилось спать на скамье в общей комнате в окружении храпящих существ мужского пола и уродливо-горбатых теней завернутых в пледы телес.

Обычно я засыпала сразу, несмотря на условия, в которых доводилось отходить ко сну, засыпала, утомленная целым днем езды в седле и вечерними политиканскими митингами Дугала. Правда, в первый вечер в гостинице я бодрствовала примерно полчаса, зачарованная невероятным разнообразием звуков, издаваемых дыхательными органами мужчин. Общей спальне для студенток — будущих медсестер — до этого далеко.

Прислушиваясь к этому хору, я думала о том, что ведь мужчины в госпитальной палате по-настоящему не храпят. Дышат тяжело, это да. Вскрикивают, иногда стонут, а порою всхлипывают или плачут во сне. Никакого сравнения с такой вот бандой здоровых мужиков. Возможно, что больные или раненые мужчины не могут уснуть достаточно глубоко и как следует разрядиться в эдаком вот шуме.

Если мои наблюдения соответствовали истине, мои спутники отличались выдающимся здоровьем. Да так они и выглядели с их разбросанными во сне как попало крепкими конечностями, с лицами, ярко румяными при свете очага. Незаметно убаюканная всей этой какофонией, я завернулась в свой дорожный плащ и тоже уснула.

По сравнению с этим я чувствовала себя одинокой в персональном великолепии моей крохотной зловонной мансарды. Я сняла постельное белье, перетряхнула матрас, чтобы распугать возможных нежеланных сожителей, но как-то все не могла уснуть — уж очень тихо и темно сделалось в комнате, когда я задула свечу.

Из общей комнаты двумя этажами ниже слабым эхом доносились чьи-то голоса, а порою еще какой-то шум и движение, но все это лишь усиливало во мне чувство объединенности. Впервые после приезда в замок я осталась совершенно одна и не могу сказать, чтобы мне это особенно нравилось.

Хоть и с трудом, но я почти готова была погрузиться в сон, когда вдруг услыхала зловещее потрескивание досок пола в коридоре. Шаги… медленные и неуверенные, словно идущий приостанавливался перед каждым следующим шагом, выбирая место, куда поставить ногу, чтобы доски скрипели поменьше. Я тотчас села на постели и начала ощупью отыскивать свечу и ящичек с огнивом.

Шаря рукой вслепую, я наткнулась на огниво, но уронила его на пол. Я замерла, замерли и шаги за дверью.