Киран Крамер - По велению сердца
Леди Дженис что-то сказала, и Финн рассмеялся. Затем оба заметили Дункана.
Дункан помахал им рукой. Финн кивнул в ответ, и в его просиявшем взгляде он прочел: «Как я рад тебя видеть!» Дункан был поражен. И тронут. Именно так ведут себя братья. Любящие братья.
В нем затеплилась надежда — с новой силой.
— На самом деле я ищу Маршу, — сказал Дункан лорду Уэстдейлу.
— Становитесь в очередь, друг мой. Куда бы она ни пошла, поклонники слетаются, как пчелы на мед.
— Я уже заметил, — сухо ответил Дункан.
— Наверное, хотят наверстать упущенное, пока ее не было с нами целых два сезона.
— Но она исчезла.
— В самом деле? Не предупредив меня? — Лорд Уэстдейл недоуменно нахмурился. — Это на нее непохоже.
— Лорд Уэстдейл? — К ним подошел лакей. — Леди Марша только что просила передать вам, что она взяла карету Шервудов и поехала домой; она просила не беспокоиться — немного устала, вот и все.
Устала? Дункан задумался. Неужели заметила его и сбежала?
Поблагодарив лакея, лорд Уэстдейл повернулся к Дункану:
— Вот вам и объяснение. Мне жаль, Чедвик. Не смотрите туда. Я вижу, что кое-кто вас заметил и направляется прямо к вам. Удачи.
И он растворился в толпе.
— Лорд Чедвик? — произнес кукольный, с придыханием, голосок.
Его сердце упало, но он обернулся к леди Эннис с улыбкой.
— Добрый вечер, миледи. Только что приехали?
— Нет. Я разговаривала с подругами. Вы меня видели?
— Боюсь, нет.
Она, без сомнения, уловила беспокойство в его голосе, когда смело положила руку на сгиб его локтя.
— Скажите, милорд, что вам нравится больше: голубое платье, что сейчас на мне, или вчерашнее розовое?
В тот вечер, куда бы он ни пошел, леди Эннис находила его безошибочно. Разумеется, в том была его вина. Очень уж хотелось сунуть нос в дела Марши, вот и пригласил виконтессу на ярмарку. А не пригласи он ее на ярмарку, не поддался бы внезапному искушению заставить Маршу ревновать, когда она появилась перед ним так внезапно. И зачем-то осыпал виконтессу вниманием, черт возьми?! Вот и расплата — пустая болтовня с цепкой дамой, которая выглядит точно большая кукла.
Ему бы сидеть в уюте и тишине библиотеки, притворяясь, что читает книгу, а на самом деле предаваясь мечтам о леди Марше Шервуд. Однако сейчас ему только и оставалось, что быть джентльменом.
— Решительно не могу выбрать, — сказал он. — Вы прекрасны и в розовом, и в голубом.
Банальный комплимент заставил леди Эннис просиять.
— Я хочу пить, — сообщила она капризным тоном. — Не пригубить ли нам шампанского?
Глава 27
Минула неделя — долгая, пустая и тоскливая, в течение которой Дункан был завсегдатаем всяческих светских мероприятий, и не сосчитать, сколько раз, обороняясь от натиска избыточно кокетливой леди Эннис. Где бы ни увидел он Маршу, она быстро исчезала.
Наконец Дункан сложил два и два: Марша избегала Финна.
Не может быть, чтобы она избегала его, Дункана. Нет. Логика подсказывала — Марше неприятно находиться там, где находится Финн. Дункан радовался, что брат ведет себя наилучшим образом; но тот, кажется, не пропускал ни одной вечеринки.
Как и леди Эннис. Дункан недоумевал: неужели она до сих пор не поняла, что он вовсе ею не интересуется?
Тем временем, в начале следующей недели, Марша снова прислала приглашение для Джо.
Джо уже дважды приезжал к Шервудам. Оба раза Дункан встречался с Маршей в разных местах; кареты были без гербов. Оба раза он почти ее не видел.
Она не покидала кареты и торопилась с ним распрощаться, хотя вид у нее был грустный, как будто ей очень не хватало его общества.
Странные противоречия. Дункан давно пришел к заключению, что прекрасный пол для него загадка. Но у него было стойкое ощущение того, что в жизни Марши тоже наступил какой-то разлад.
И если он был тому виной, сегодня он попытается эту вину загладить.
Усадив Джо в карету, он взглянул ей в глаза:
— Хочу, чтобы вы знали — у меня нет видов на леди Эннис. Просто на всякий случай, если вы подумали…
Она покраснела.
— Я… я никогда не думала ни о чем подобном.
В самом деле? Разумеется, он ей не поверил. В ней взыграло упрямство, независимая натура школьной начальницы. Он знал — Марша скорее умрет, чем признается, что ревнует к другой женщине или добивается внимания мужчины — особенно мужчины, который заставил ее молить о чувственном удовольствии.
Он обежал ее всю теплым взглядом.
— Вы сегодня обворожительны.
Глаза Марши удивленно расширились, затем лицо ее снова стало непроницаемым.
— Благодарю вас.
— Итак, сегодня у вас венецианский завтрак и карточный вечер?
— Да. — Снова любезная улыбка. Затем еще одна — уже искренняя. — Каким-то чудом мне нужно быть и там, и там.
— Я выезжаю каждый вечер, но наши дорожки так и не пересеклись, чтобы нам удалось побеседовать как следует. — Можно подумать, он удовлетворился бы беседой! — Вероятно, я увижу вас у Морриси. — Сегодня вечером должен был состояться дебют третьей дочери Брэди.
Марша вдруг встревожилась, но быстро взяла себя в руки и изобразила любезную улыбку.
— Это было бы чудесно, милорд.
Дункан намеренно тянул время.
— Вчера герцог приезжал поиграть с нами в парке, правда, Джо?
Джо кивнул.
— Герцог такой забавный. Когда он смеется, у него трясется живот. И он дает мне конфету каждый раз, когда я подмигиваю проходящим мимо леди.
Дункан и Марша весело переглянулись. На несколько секунд мир встал с головы на ноги.
Дункан прислонился к дверце кареты.
— Сегодня утром я получил рекомендательное письмо для «Олмака». Думаю, благодаря дружбе с герцогом. Я и не мечтал, что этот день когда-нибудь настанет. Впрочем, я, собственно, его и не ждал. — Он пожал плечами. — Кому нужны черствые кексы и выдохшийся лимонад? И кто захочет танцевать на глазах у наших драконов?
Марша вздохнула.
— Совершенно с вами согласна. Все таращатся друг на друга, как будто мы восковые фигуры в музее. И все до смерти боятся поссориться с патронессами. Дженис, кажется, любит там бывать. Наверное, потому, что ей вообще нравится бунтовать. Что касается меня, я бы с удовольствием вовсе не показывалась бы там. — Она помолчала. — Поедете туда на следующей неделе?
— Полагаю, да, — сказал Дункан. — Мне бы хотелось станцевать с вами вальс.
— Нельзя, — поспешно сказала она. — Пока не получите позволение.
— О, я его получу, — тепло пообещал он.
Она казалась донельзя встревоженной.
— Вам нехорошо, леди Марша? — спросил он.
