Вики Дрейлинг - Ее женская власть

Джулиана чуть подвинулась на сиденье, когда Хоук забрался в экипаж.

Он постучат тростью в потолок, и экипаж тронулся. Когда она захотела отвернуться, он схватил ее и вернул в прежнее положение.

— Боишься? — спросил он.

— Думаю, будет лучше, если вы отвезете меня домой.

— Это, конечно можно устроить, дорогая. Но не сегодня. До Гейтвик-Парка слишком далеко.

— Я имела в виду дом вашей тети.

— О нет, мы отправимся бросить взгляд на мое прошлое.

— Не делайте этого, Хоук. Вы пожалеете.

— Нет, я покончил с сожалениями.

— Вам не надо мне ничего доказывать. Я только хотела, чтобы вы поняли.

— Я понял. — Он повернулся к ней. — Еще сегодня днем ты собиралась доверять мне, но когда столкнулась с фактами из моего прошлого, то не смогла с ними смириться.

— Я увидела тех женщин и предположила самое худшее. Я ошиблась.

— Потому что не хочешь повторить историю своей матери, — с горечью произнес он.

— Я просто разозлилась.

— Ты сказала то, что на самом деле думала. Так происходит в стрессовых ситуациях. Так же, как мой отец тогда сказал, что такие люди, как я, не меняются. Он сказал то, что думал. Перед ним был пример моего дяди и мой. Дядя был отъявленным вольнодумцем. Ты об этом не знала? Отец раз за разом выручал его из неприятных ситуаций. Но дядя не мог или не хотел изменить свою натуру. Так что, когда я попал в беду, отец решил, что я сделан из того же теста, что и дядя. Отец был искренен — его брат дал ему для этого основания.

— Он был не прав.

— По-своему он был прав. Кстати, ты находилась в таком же положении. Твой отец был распутником. Он постоянно унижал твою мать, и это происходило на твоих глазах. Поэтому ты больше всего боишься выйти замуж за человека, который будет тебе изменять. Разве не так?

— Да, но это не значит, что я останусь такой на всю жизнь. Это не значит, что мы не сможем вместе преодолеть наши комплексы и стать лучше.

— Интересная точка зрения. Но есть одна закавыка. Ты всегда будешь оценивать мое поведение на основании своего прошлого опыта, предполагать худшее, увидев, как я разговариваю с другой женщиной. Потом ты будешь извиняться, я буду тебя прощать, но в душе будут оставаться зарубины, поскольку это будет происходить раз за разом. Но если однажды случится то, что ты назвала самым худшим, ты никогда не простишь меня. Потому что по своему прошлому опыту решишь, что это будет повторяться снова и снова.

— Вы рассуждаете как фаталист. Но все это можно изменить. Я сегодня несправедливо обвинила вас, но это не значит, что я буду всегда так поступать.

— Это всего лишь слова, и ты сама не знаешь, как будешь поступать на самом деле. Сегодня мы все проверим. Я хочу показать тебе правду о моем прошлом. Если ты не выдержишь испытания, я буду знать и ты будешь знать, что ты не сможешь принять меня без всяких условий, мое грязное прошлое и все остальное.

— Куда мы едем? — Сердце ее стучало так, что отдавало в уши.

— Ты не догадалась? Я помню, ты однажды проявила интерес к этому месту. Во время разговора о женских комнатах отдыха.

Он собирался отвезти ее в свое любовное гнездышко. Ее охватил страх. Она знала, что он покажет ей постель, в которой проводил время с бесчисленным количеством женщин. Он поставит ее лицом к лицу со своим уродливым прошлым — и со всеми женщинами, которых она ненавидела уже потому, что он делил с ними постель.

— Я отвезу тебя к тетке, если ты не сможешь всего этого вынести.

— Я дочь своей матери! — бросила она, вздернув подбородок. — В мире нет ничего, на что бы я не могла посмотреть с высоко поднятой головой.

— Ну, поглядим.

Когда он перед входом возился с ключом, он на минуту заколебался, более добрый человек извинился бы и подарил ей прощение. Но в экипаже он говорил правду. Пока она лично не увидит доказательств его прошлого, она не сможет принять его без всяких условий.

Он потянул дверь, и она со скрипом отворилась. Он взял со столика в холле трутницу и зажег свечи. Высоко подняв канделябр, он сказал:

— Ну, погляди на любовное гнездышко. Боюсь, оно пустует. — Он улыбнулся ей. — Я распустил штат после того, как твой брат настоял на том, чтобы я прекратил распутничать до конца сезона. Ему не хотелось, чтобы ты была разочарована, узнав, что я известный волокита.

Она еще раз вздернула подбородок и вошла в холл. Он шел за ней, освещая интерьер.

— Обрати внимание: здесь нет ни мраморного пола, ни ковра на лестнице, ни пасторальных картинок на стенах. Вполне спартанская обстановка, не так ли? Но мне так удобнее. Обстановка моих апартаментов в Олбани так же скромна.

— Вы выбрали столь суровую обстановку, чтобы показать, что у вас нет ни к кому привязанности?

— Интересная мысль, мне она в голову не приходила. Пойдем, я хочу показать тебе гостиную. Она сразу за лестницей.

Хоук ожидал, что она будет просить отвезти ее домой, но Джулиана последовала за ним и открыла дверь. Он зашел в комнату.

— Боюсь, камин не разожжен. Я не ждал сегодня гостей, хотя ты предполагала обратное.

— Если вы хотите разозлить меня, то зря тратите силы.

— Нет, это я оставил напоследок. Посмотри, какая здесь безобразная и разностильная мебель. Она осталась от старых хозяев. И у меня нет желания ее менять. — Он снова улыбнулся. — В любовном гнездышке мы также не готовим чай и пирожки.

— Вы никогда ничего не покупали? Вам претит все постоянное?

— Это любовное гнездышко. Здесь и не может быть ничего постоянного. Я приводил сюда женщин, а когда уставал от их все время растущих требований, предлагал им паковать вещи. Меня вполне устраивали временные любовницы. Я менял их, как устаревшую одежду. — Он знал, что своими словами оскорбляет Джулиану, но ее равнодушие словно подстегивало его.

— Вы прогоняли их, потому что не хотели узнать поближе.

— Нет, я знаю их… в библейском смысле.

— Вы просто не хотите думать о том, что вынуждает их принять ваше предложение. Ведь они нуждаются в деньгах, и вам это не нравится.

Ее проницательность нервировала Хоука, но будь он проклят, если признает ее правоту.

— Они пополняют свои нестабильные доходы, действуя как бандиты, а потом находят себе более богатого покровителя.

— Я процитирую свою подругу Эми. Это, должно быть, очень страшно, а я добавлю — унизительно продавать свое тело, чтобы не умереть с голоду.

— Ты считаешь их трагическими фигурами, но уверяю тебя, они одеваются у самых дорогих модисток, как и ты. Их драгоценности изготовлены фирмой «Ранделл и Бридж». Я знаю, поскольку оплачивал их счета. — Он подошел к ней поближе. — Что же касается унижения, ты ошибаешься. Они лицедейки, но если им улыбнется удача, они найдут покровителя, который знает, как доставить им удовольствие.