Тэсса Дэр - Зачем ловеласу жениться
— Жестче по отношению ко мне, а не к ней, — ответил Тоби. — Недопустимо…
— А разве не вы говорили мне, что хотите проиграть любой ценой? — перебил тенор.
— Да, но…
— Тогда мне ничего иного не оставалось. Я должен был разыграть именно эту карту. Весь запас инсинуаций по вашему адресу исчерпан. По крайней мере мне так кажется.
На несколько секунд воцарилась тишина, а потом снова раздался голос Тоби:
— Проклятие, Холлихерст! Тебе платят не для того, чтобы тебе казалось! Тебе платят, чтобы ты рисовал!
Холлихерст? Этот страшный человек сейчас здесь, в кабинете Тоби?
Бел не помнила, когда к ней пришло решение открыть дверь. Она опомнилась лишь тогда, когда обнаружила, что стоит на золотистом фамильном гербе Олдриджей в центре кроваво-красного ковра. Мужчины уставились на нее во все глаза. Тоби сидел за столом, а его гость — неужели это действительно тот самый Холлихерст? — расположился в кресле напротив. И он совсем не походил на старого ушастого тролля, каким она его себе представляла. Это был довольно красивый юноша, едва ли старше ее, Бел.
Молодой человек побледнел и, поднявшись с кресла, пробормотал:
— Какое же все дерьмо…
— Тоби… — Голос Бел дрожал. — Тоби, что происходит?
Глава 21
Он прекрасно знал, что происходит. Этот злополучный день приближался к ужасающей кульминации. Топор был уже занесен. Настал момент, которого он с ужасом ждал с самого дня их свадьбы. И все же он испытывал странное чувство облегчения.
— Изабель, могу я представить тебе мистера Хайрама Холлихерста? — Юноша неловко поклонился. — Он уже уходит, — добавил Тоби, выразительно взглянув на гостя.
Холлихерст был не так глуп, чтобы не понять намек. Коротко поклонившись, он стремительно вышел из комнаты. Изабель, по-прежнему стоявшая посреди ковра, в недоумении смотрела на мужа.
— Тоби, я… — На мгновение ей показалось, что она лишилась дара речи. — Тоби, я не понимаю…
Разумеется, она не понимала, его славная девочка. Она никогда не смогла бы понять, что могло побудить его так бессердечно поступить с ней.
— Ты не могла бы присесть? — сказал Тоби.
— Спасибо, я постою. — Она нервно сжимала и разжимала кулаки. — Так, значит, это был мистер Холлихерст?
Муж вздохнул и молча кивнул.
— Значит, тот самый мистер Холлихерст, — продолжала Бел. — Человек, который злобно высмеивал тебя в «Праттлере», который рисовал все эти чудовищные карикатуры.
— Да, это он. — Тоби снова вздохнул. — Видишь ли, мы с ним… друзья.
— Друзья?! — воскликнула Бел. — Но как же так? Как ты можешь дружить с таким человеком?
— Он сын нашего бывшего управляющего, а обстоятельства нашего знакомства… это значения не имеет. — Тоби немного помолчал. — Я платил ему, Изабель. Все эти карикатуры, все эти нападки — они были оплачены мной.
Бел издала какой-то нечленораздельный горловой звук и закатила глаза к потолку — словно в завитках медной люстры могла найти объяснение столь странному поведению мужа. «Почему?» — проговорила она одними губами: казалось, ей не хватало дыхания.
— Дорогая, прошу тебя, сядь. — Тоби шагнул к жене и положил ладонь ей на плечо.
Бел тут же сбросила его руку.
— Спасибо, я постою. — Она вопросительно смотрела на мужа — словно ждала объяснений.
Тоби опять вздохнул. Он прекрасно понимал, что обязан дать объяснения.
— Все началось в прошлом году, после того как София исчезла, а ее родители распустили слух о болезни дочери. Была зима, и людям было скучно, поскольку ничего достойного внимания не происходило. Я боялся, что рано или поздно правда о том, что на самом деле произошло с Софией, выйдет наружу, поэтому решил бросить светским сплетникам кость. Приехав в Лондон, я отыскал Холлихерста. Вместе с Хайрамом мы придумали это нелепое чудовище, этого «нераскаявшегося грешника». И теперь у светских дам появилась прекрасная тема для бесед.
Тоби подошел к буфету. Видит Бог, он сейчас должен был чего-нибудь выпить.
— Вначале я хотел только одного — отвести угрозу скандала от Софии. На тот случай, если она все-таки вернется и захочет выйти за меня. Тогда ее репутация осталась бы незапятнанной. Я наивно продолжал верить в чудо. Потом, когда даже мне стало ясно, что она не вернется, я упрямо продолжал эту игру из гордости. Потому что не хотел, чтобы люди узнали, почему она меня бросила. Черт возьми, я и сам этого не знал. Но мне приятнее было представлять дело именно таким образом… Якобы она сбежала от меня, потому что не могла стерпеть моего беспутства.
— Но зачем ты продолжат это и после того, как мы обвенчались? — спросила Бел. — Почему ты продолжал эту игру даже после того, как мы с тобой стали супругами?
Тоби маленькими глоточками пил виски. «Пусть сообразит сама, — думал он. — У нее получится, она умная девочка».
И Бел действительно все поняла, ей потребовалось на это не так уж много времени.
— Мистер Холлихерст говорил что-то о проигрыше. Он имел в виду выборы?
— Да.
— Ты пытался проиграть?
Тоби хотелось возразить, хотелось сказать, что он просто не пытался победить, но изворачиваться и играть словами он счел недостойным.
— Да, совершенно верно, дорогая.
— Но проведение кампании, встречи с избирателями… Ты каждый день ездил в Суррей.
Тоби медленно покачал головой.
— О Господи!.. Ты никуда не ездил? — На лице ее появилась гримаса отвращения.
Сердце Тоби болезненно сжалось, но он решил идти до конца.
— Да, ты права, дорогая.
— Но если ты не ездил в Суррей… то где же ты проводил все это время? Не в «Потаенной жемчужине»?
— Нет. — Тоби решительно покачал головой. — Ни там, ни в других подобных заведениях. Я ездил… в разные, места. В парк, в клуб. По большей части я просто сидел дома, в своем кабинете. Я даже надеялся… надеялся, что ты однажды застанешь меня там, так что мне больше не придется прибегать к разным уловкам. Но ты все время была занята своими благотворительными проектами… — Он пожал плечами. — Ты ни разу не заметила, что я находился дома.
— Разумеется, я тебя не замечала! Зачем бы я стала обыскивать дом в поисках мужа, который, как я была уверена, уехал в Суррей? Я верила тебе. Я доверяла тебе. Думала, ты хочешь этого так же сильно, как хочу я. Даже до нашей свадьбы, с того самого вечера, как мы познакомились…
— Перестань, Изабель. Давай начистоту! Ты ведь знаешь, что я никогда не хотел выдвигать свою кандидатуру на место в парламенте.
— Да, но я думала, ты захочешь это ради меня! — прокричала Бел. — Пусть политика тебя не привлекает, но ты же знал, что мне нужен муж, имеющий влияние в парламенте. И еще до того, как мы поженились, ты обещал мне бороться за это. Ты обещал мне, Тоби.
