Джоанна Линдсей - Навеки
Розалин ухмыльнулась:
— Ладно, я тебе верю. Я спросила это так, на всякий случай — раз уж мы заговорили о потере памяти. Дэвид рассмеялся:
— Вот теперь я вижу, что тебе действительно лучше. Ты снова дразнишь меня.
Дэвид настоял на том, чтобы она оставалась в постели еще день, и не хотел слушать никаких возражений с ее стороны. А доктор, осмотрев ее, велел соблюдать постельный режим еще два дня. Хотя она, по словам окружающих, уже провела в кровати пять дней, эти последующие дни вынужденного безделья не привнесли покоя в ее душу.
Розалин никак не могла поверить, что все, что касалось болезни, совершенно стерлось в ее памяти: она не помнила даже, как и когда заболела. Как она могла забыть насморк, кашель, головную боль, повышение температуры? Но она не помнила ничего — совсем ничего. Она помнила только, как рассталась с Торном.
Конечно, вполне возможно, что она была в таком горе и отчаянии, что не заметила такой пустяк, как начинающийся кашель или насморк. А в соответствии с календарем, после того как она отослала Торна, кроме пяти дней, в течение которых она лежала без памяти, прошло еще несколько дней, о которых она ничего не помнила.
Да, по-видимому, все так и было — исчезновение Торна так ее расстроило, что будничные события повседневной жизни прошли мимо нее. Даже сейчас, вспоминая о викинге, она чувствовала, как больно сжимается ее сердце, и поэтому всячески старалась отогнать от себя мысли о нем… хотя бы на время.
Дэвид ей в этом помогал. Он проводил с ней целые дни, рассказывал всякие смешные истории, вспоминал свою поездку во Францию, играл с ней в покер. Только его присутствие удерживало ее от отчаяния.
Но наконец пришел день, когда Дэвид должен был вернуться к себе домой, в Лондон. Розалин осталась одна. Она вновь занялась своей книгой, записывая все, чему стала свидетельницей в прошлом, пока воспоминания были еще свежи в памяти. Помимо этого, ей нужно было выполнить кое-какие ранее намеченные планы, прежде чем вернуться в Штаты. Одним из пунктов она поставила поездку в Гастингс.
Розалин отправилась туда рано утром. Она помнила это место таким, каким оно было в день великой битвы, но никогда не была там раньше. Ей было любопытно посмотреть, что изменилось со времен Вильгельма, и действительно — перемены были разительными.
Болотистая лужайка исчезла, и на ее месте теперь был пруд для разведения рыбы. Открытая, ровная долина заросла деревьями, а на том месте, где пал Гарольд Годвинсон, теперь возвышалось аббатство Бэтл.
Розалин долго бродила там, припоминая сражение. Подумать только, как причудливо переплелось множество случайностей! Сражению предшествовали многие важные события, и все равно исход его решил случай:
Вильгельм Завоеватель был незаурядный человек, искусный и храбрый воин, великий полководец, но завоевать английский трон ему помогли удача и везение.
Если бы хотя бы одно из ничтожных условий не было бы выполнено (в чем Розалин убедилась по собственному опыту), Вильгельм никогда бы не победил англичан, ибо их войско в несколько раз превосходило по численности армию норманнов. А Гарольд Годвинсон никогда бы не проиграл это сражение, если бы англичане по глупой случайности не расстроили свои ряды.
Розалин была счастлива, что все вернулось на свои места и что Вильгельм завоевал английский престол. Она была вдвойне счастлива, что стала свидетельницей его славной победы. Для нее это был единственно возможный вариант развития истории — иначе она бы никогда не вернулась в свое время.
Глава 42
Дэвид собрался отвезти Розалин в аэропорт — в этот день она должна была лететь домой, в Америку. Поскольку ее рейс был рано утром, они решили, что ей будет удобнее переночевать накануне у него дома в Лондоне.
Лидия специально прилетела из Франции, чтобы с ней попрощаться. В последний вечер они втроем пошли в маленький уютный паб, где подавали вкуснейший жареный картофель с рыбой — правда, лед клали в коктейли только по отдельному заказу.
Розалин никогда не могла понять склонности англичан к теплым напиткам, но никогда никого об этом не расспрашивала. Про себя она думала, что эта традиция сохранилась еще с тех далеких времен, когда предки сегодняшних англичан утоляли жажду теплым медом прямо из бочонка. Эта мысль ее позабавила, и она даже улыбнулась, что было для нее в зги дни большой редкостью.
Розалин долго колебалась, следует ли говорить Дэвиду о Торне. Может, и не стоило, поскольку Торна все равно больше нет с ней… и, наверное, никогда уже не будет. Просто ей самой хотелось облегчить свою душу. И кроме Гэйл, единственным человеком, которому она могла бы открыть свою тайну, был Дэвид.
Ее удерживало только опасение, что Дэвид ей не поверит и по-своему будет прав. Но что она могла поделать? Ей и самой с трудом верилось, что все это случилось с ней на самом деле.
Путешествия во времени, могущественная колдунья, проклятие, тысячелетний викинг, мифическая райская обитель, где время, по-видимому, навеки остановилось. Да, в это поверить сложно. И все же это было, было на самом деле! И она должна об этом рассказать.
Они с Дэвидом ехали рано утром по направлению к аэропорту, когда Розалин наконец собралась с духом и решила поведать своему брату о том, что с ней случилось. Она начала издалека, в надежде избавить таким образом своего слушателя от слишком сильных потрясений.
— Ты знаешь, Дэвид, я возвратила Проклятье Бладдринкера его настоящему владельцу, — заметила она небрежным тоном.
Он кинул на нее быстрый взгляд и спросил со спокойным любопытством в голосе:
— О чем ты говоришь, Роузи? Ты ведь так и не смогла приобрести этот меч, разве не помнишь?
Розалин не ожидала такого заявления. Но, может быть, он просто ее не понял?
— А ты что говоришь? — в свою очередь, спросила она его. — Ты же сам мне его подарил.
Он отрицательно покачал головой и уверенно произнес:
— Нет, я его тебе не дарил. Я тебе это только предложил, но ты так разозлилась на сэра Айзека Дирборна за то, что он отказался иметь с тобой дело, что просила меня забыть об этом. Меч все еще находится у Дирборна, и этому чудаку крупно повезет, если он вообще сможет его продать — клинок в ужасном состоянии.
— Да нет же, он отлично сохранился!
Дэвид уставился на нее в полном замешательстве:
— Роузи, что за бес в тебя вселился? Ты ведь ни разу не видела этот меч.
Она вздохнула. Возможно, он просто подзабыл эту историю и ей надо всего лишь освежить события в его памяти. А может, они говорят о разных мечах?
— Дэвид, послушай. Ты купил мне этот меч. Ты послал его мне по почте в Штаты, и я его получила. Ты помнишь, что я рассказывала тебе о своих снах? О том, как я встретила настоящего владельца меча? Так вот, это был совсем не сон. Меч действительно был проклят, и проклятие было связано с Торном Бладдринкером — хозяином меча. Я могла вызывать его, прикасаясь к его клинку, и я… я влюбилась в него.
