Джоанна Линдсей - Навеки
Торн сел на кровати и бросил на нее подозрительный взгляд.
— Что ты собираешься с ним делать, Розалин? Она улыбнулась ему и присела рядом на краешек кровати, бережно сжимая меч обеими руками. Несколько секунд она пристально смотрела на древний клинок — она почти ненавидела его сейчас. Лучше бы она никогда не знала о нем! Кто мог подумать, что это древнее смертоносное оружие принесет ей любовь? И кто мог подумать, что судьба так жестоко отнимет у нее того, кого она любила больше жизни?
— Розалин?
Она взглянула в его сторону и почувствовала, как комок подступил у нее к горлу. Она не могла произнести ни слова — только молча смотрела на него, потом вновь опустила глаза, молясь, чтобы Господь даровал ей силы сделать то, что она должна сделать.
— Я… я думаю, что ты должен вернуться, Торн, — произнесла она дрожащим голосом.
— Вернуться? Куда?
— Назад, в свою Валхалу.
— Нет!
— Да, — решительно произнесла она и торопливо продолжала:
— Я тоже скоро вернусь в Америку, к своим студентам… то есть снова займусь работой, — добавила она, предупреждая его вопрос.
Он ласково провел рукой по ее щеке:
— Нас свела судьба, Розалин. Я искал тебя тысячу лет, и теперь, когда я наконец встретился с тобой, я больше тебя не покину.
Она закрыла глаза, изо всех сил удерживая слезы. Это его последнее прикосновение, последнее… Господи, ну зачем он спорит с ней? Почему не хочет согласиться с ее решением?
— Ты меня не понял, — резко сказала она, повысив голос. — Я хочу, чтобы ты меня оставил. Мне было приятно с тобой… ты и правда замечательный любовник. Но я возвращаюсь к своей обычной жизни, в которой для тебя нет места.
— Ты любишь меня, Розалин, так же., как и я…
— Нет, не люблю. Теперь-то ты понимаешь! И… и я не хочу, чтобы мне что-нибудь напоминало о тебе, поэтому я возвращаю тебе твой меч.
— Нет, Розалин!
Она уже наклонилась к нему, чтобы положить меч ему на колени, но, вздрогнув от его отчаянного крика, выронила меч из рук. В ту же секунду и Торн, и древний клинок исчезли, будто их никогда не бывало.
Розалин продолжала сидеть, неподвижно уставившись на то место, где он только что был. На простынях и на матрасе как по волшебству исчезли складки и вмятины, которые были там всего мгновение назад. Розалин коснулась рукой опустевшей постели и залилась слезами.
Глава 41
Розалин буквально заставила себя закрыть глаза и уснуть, после того как отослала Торна. Когда она проснулась, то никак не могла понять, было ли это в тот же день, или же она проспала с горя целые сутки. Но боль по-прежнему была с ней… как и ее брат Дэвид.
Она потерла глаза, чтобы удостовериться, что не спит, но Дэвид продолжал все так же сидеть перед ней на стуле, придвинутом к кровати. Он смотрел на нее и улыбался, прямо-таки светился от радости, как будто у него была для нее замечательная новость.
— Привет, спящая красавица, — шутливо произнес он и бережно пожал ее руку. — С возвращением.
— О чем ты? — сказала она, удивленно захлопав ресницами. — Ты так говоришь, словно я чуть не умерла. Он рассмеялся:
— Да, ты еще счастливо отделалась.
Розалин решила, что он ее разыгрывает, но вот зачем — не могла понять. Она потянулась, зевнула и, откинувшись на подушки, недовольно произнесла:
— Что еще за шутки! Конечно, я чертовски устала, но чтобы умереть от горя — нет, не думаю. — Туг она вспомнила, как проплакала почти весь день. — Однако вполне возможно, что я выгляжу хуже, чем себя чувствую.
— А по-моему, ты выглядишь замечательно — учитывая то, что с тобой стряслось.
— Но что со мной случилось? Ну же, Дэвид, рассказывай, не тяни. Я не могу разгадывать твои кроссворды, едва продрав глаза.
— Гм, — промычал он. — Доктор меня предупреждал, что ты можешь ничего не помнить.
Розарии прищурилась, услышав эту загадочную фразу.
— А о чем я должна была помнить? И о каком докторе ты говоришь?
— Роузи, не волнуйся ты так…
— Дэвид!
— Ты и правда не помнишь? Она устало вздохнула:
— Ну скажешь ты мне наконец, что такое я должна была помнить?
— Роузи, ты была больна. Так тяжело больна, что миссис Хьюмс не только послала за доктором, но и позвонила мне во Францию.
Розалин нахмурилась:
— Перестань шутить. Элизабет и Джон Хьюмс сейчас в Брайтоне, — начала было она, но тут же добавила:
— Они что, вернулись?
— Мне ничего не известно об их отъезде — на твое счастье, оба они были здесь, когда тебя свалила болезнь. Ты могла бы умереть, если бы поблизости никого не оказалось.
Она скрестила руки на груди и свирепо уставилась на него.
— Ну ладно, пошутил и хватит. Скажи мне наконец, что произошло?
Он покачал головой:
— Я не шучу. У меня и в мыслях не было разыгрывать тебя — я сам чуть не умер от страха за тебя.
— Но почему?
— Роузи, ты подхватила тяжелейшую пневмонию. Целых пять дней ты лежала в беспамятстве и временами даже бредила. У тебя поднялась высокая температура, и мы просто не знали, что делать. Я готов был силой держать доктора у твоей постели.
Розалин уставилась на него в замешательстве и выпалила:
— Но я ничего не помню!
— Правда?
— Совсем ничего!
— Что ж, может, так даже и лучше. — Он усмехнулся, глядя на нее. — Твой бред порой напоминал кошмарный сон.
— Но я сейчас прекрасно себя чувствую! — заверила она его. — Просто немного устала.
И все из-за того, что она так долго плакала? И когда же это было? Если, как говорит Дэвид, пять дней назад, то когда она успела отослать Торна?
Ужасная догадка как молния блеснула в ее усталом мозгу. А вдруг они с Торном не смогли до конца исправить прошлое? Вдруг упустили из виду какую-то мелочь и она все же повлияла на ход истории? Возможно, изменения эти были незначительны, но из-за них она теперь ничего не помнит о своей болезни, потому что в этом времени не она, а другая Розалин чуть не умерла от воспаления легких. Так же, как ранее другая Розалин вышла замуж за Бэрри, другая Розалин выслушивала ханжеские замечания своего братца-моралиста…
Эта мысль не давала ей покоя, поэтому она спросила:
— Дэвид, я знаю, что это дурацкий вопрос, но все же ответь мне, я, случайно, не замужем за Бэрри Хортоном?
— Не говори чепухи! В жизни не поверю, чтобы ты решилась связать свою судьбу с этаким мерзавцем! А если, не дай Бог, ты бы на это согласилась, я бы сам вышвырнул его из твоего дома.
Розалин ухмыльнулась:
— Ладно, я тебе верю. Я спросила это так, на всякий случай — раз уж мы заговорили о потере памяти. Дэвид рассмеялся:
— Вот теперь я вижу, что тебе действительно лучше. Ты снова дразнишь меня.
