Лаура Гурк - Сама невинность
— Он не просто желает ей зла, миссис Тамплин, он хочет её убить.
От намеренной и откровенной жестокости его слов Шарлотта задохнулась. На секунду она замолчала, но затем вновь обрела былую уверенность и продолжила:
— Уверена, никто из наших знакомых не желает ничьей смерти. Мы не якшаемся с преступниками.
— Ради Бога! — Софи с треском захлопнула веер. — Ты ничего не поняла из того, что сказал Мик? Мне угрожает убийца! Может быть, ты и легко относишься к мысли о моей смерти, но я — нет! — развернувшись, Софи направилась прочь.
Агата попыталась урезонить дочь.
— Это совершеннейшая неправда! И очень низко с твоей стороны, Софи, — но та или не услышала её, или решила проигнорировать. Миссис Бедфорд вздохнула, наблюдая, как Софи уходит. — Я всего лишь пытаюсь выполнить свой материнский долг, — сказала она.
Мик понимал, что Агата разговаривает сама с собой, не с Шарлоттой и не с ним. Но, несмотря на это, он проговорил:
— Она знает об этом.
Агата повернулась к нему:
— Вам лучше быть осторожным, инспектор. Я знакома с министром внутренних дел и не премину воспользоваться влиянием моего кузена на него, чтобы держать вас подальше от Софи.
— Мэм, министр знает об этом деле, и он сам одобрил охрану вашей дочери. Вы ничего не добьётесь, жалуясь ему. Я должен повторить, что мисс Хэвершем угрожают, а Скотленд-ярд серьёзно относится к таким угрозам.
Слова Мика не произвели на Агату впечатления, и, фыркнув, она направилась прочь.
— Я понимаю, инспектор, что вы считаете необходимым выполнять свои обязанности, какими бы смехотворными они не были, — раздался голос Шарлотты, — но вы не единственный, кто ведёт расследование. Мы с мужем провели своё собственное.
Мик приклаыва невероятные усилия, чтобы оставаться вежливым, но на самом деле Шарлотта Тамплин была больше, чем мужчина мог выдержать. Он искренне сочувствовал её мужу. Пусть Гарольд и был преступником, он всё равно не заслуживал такого.
— Да? — пробормотал он, наблюдая за Софи, которая стояла у дальней стены бального зала и разговаривала с полной женщиной в пурпурном атласном платье. Девушка отражалась в окне, которое было сзади нее. Мик обратил внимание, что мать и дочь находятся в противоположных концах зала.
— Я читала о вас в газетах, — продолжала Шарлотта, — и знаю, что у вас нет ни семьи, ни связей. Положение моей сестры в обществе намного превосходит ваше. Так что если вы лелеете какие-либо надежды на брак с ней, вы будете разочарованы.
Повернувшись к Шарлотте, Мик улыбнулся.
— Уверяю вас, миссис Тамплин, по этому поводу вы можете не волноваться, — сказал он самым приятным тоном, который только мог изобразить. — Не испытываю никакого желания становиться членом вашей семьи. Мне было бы страшно неприятно арестовывать собственного шурина за мошенничество.
Шарлотта побледнела.
— О чём вы говорите?
— Спросите Гарольда о трастовых счетах его клиентов, которых он обворовывает. Его делишки расследует Скотленд-ярд, так что лучше бы ему в ближайшее время вернуть деньги, потому что мы всё туже затягиваем свою сеть вокруг него, — Мик поклонился. — Вы меня извините?
Он отвернулся и направился прочь, понимая, что сейчас, возможно, лишил Скотленд-ярд последнего шанса раскрыть хитроумные схемы мошенничества Гарольда Тамплина и поймать его самого. Но Мик сделал это ради Софи и ни о чём не жалел. Что же касается Шарлотты… честно говоря, жизнь с ней и была настоящим наказанием Гарольда.
— Что за отвратительная женщина, — пробормотал Данбар себе под нос и пошёл в ту сторону, где стояла Софи. Но, сделав несколько шагов, понял, что её там нет.
Мик начал торопливо пробираться сквозь заполненный людьми бальный зал, внимательно оглядываясь в поисках девушки. Подойдя к тому месту, где она стояла всего мгновение назад, и обнаружив, что её нет нигде поблизости, Мик почувствовал, как внутри у него всё скрутило от страха. Тут ему в глаза бросились французские двери, ведущие в сад, и он кинулся к ним, молясь, чтобы она всего лишь вышла на террасу подышать свежим воздухом.
И, разумеется, он нашел её там. Она сидела на одной из трёх изогнутых каменных скамеек, которые окружали фонтан, стоящий на широкой лужайке. В лунном свете её кремовое атласное платье переливалось, украшавший его бисер сверкал как бриллианты. Судя по тому, с какой скоростью Софи обмахивалась веером, было понятно, что она кипит от гнева. И Мик её не винил.
Почувствовав его приближение, девушка повернулась к Данбару.
— Как чудесно я провожу время, — выдавила она сквозь стиснутые зубы. — А вы?
— Веселюсь как никогда в жизни, — он сел рядом. Продолжая обмахиваться веером, Софи издала грустный смешок. До Мика донесся тонкий аромат её духов и более острый запах свежескошенной травы.
— Я сдаюсь, — сказала она. — Какой разумный человек сможет вытерпеть общение с моей матерью?
— Посмотрите на это с другой стороны. Вы видите её всего лишь два раза в год.
— По-моему, и этих двух раз слишком много, — Софи внезапно обмякла.— Она так утомительна. Не говоря уже о моей сестре.
— Согласен, давайте не будем говорить о Шарлотте.
Софи прижала пальцы к вискам.
— Можно я поеду домой?
— Нет, сначала вы должны потанцевать со мной.
— Я говорила вам, что не танцую.
Мик открыл уже было рот для ответа, как раздался женский голос.
— Какой прекрасный вид открывается с террасы!
Ей ответил мужской голос. Голос, который Софи отлично знала.
— Я говорил тебе, что чизвикское поместье лорда Далримпла одно из самых красивых, в которых я бывал.
Софи подняла голову и еле слышно застонала. Она не могла не узнать стоящего на террасе мужчину. Тем более, что находился он от неё всего в нескольких ярдах.
— Всё хуже и хуже, — тяжело вздохнула она.
Увидев, что мужчина и женщина спустились с террасы на лужайку, Мик встал и отошёл на подобающее расстояние. Те же, сделав несколько шагов, заметили Софи и её спутника и остановились.
В смятении вглядывалась Софи в привлекательное мальчишеское лицо Чарльза Трива, графа Кенли. Мужчины, которого она когда-то любила.
Слишком много всего случилось за последнее, такое непродолжительное, время. Ее имя в газетах, толпы, осаждающие дом тётушки Вайолет, угрозы и вот теперь Чарльз. Глядя на приближающегося бывшего жениха, Софи почувствовала, как её охватывает оцепенение. Приготовившись к разговору, она задрала подбородок и встала с приклеенной улыбкой на губах.
— Ба! Чарльз! Какой сюрприз!
Ей самой было слышно, как дрожал её голос.
